Сомбриэль – повелитель огня. Книга первая. Скрытое царство
Шрифт:
«За меня?» – ошарашенно переспросил Сомбриэль, торопливо смахивая две предательские слезинки и испытывая облегчение от ее последних слов.
«Да, за вас, – подтвердила эльфийка. – Идемте ужинать».
Она сделала вид, что ничего не заметила.
«Иду». – Покорно согласился нантарианец и вздохнув, уселся за стол.
Аннуриэль поправился через пять дней после того, как Иннумиэль поглядела на него в кристалл. Сомбриэль ненамного переоценил ее силы. Выздоровевший эльф каждый раз при встрече благодарил ее и нантарианца за исцеление. И если Иннумиэль в ответ улыбалась ему, то Сомбриэль уже после второго раза ничего не отвечал. А после третьего, и вовсе, выразил сожаление о том, что ввязался в это дело.
«Простите, владыка, – сказал оскорбленный эльф. – Я больше не буду докучать вам своими благодарностями».
«Я на это и рассчитывал». – Обрадованно ответил Сомбриэль, чем еще больше огорошил Аннуриэля.
За столом, в Гостиной, разгорелся самый настоящий спор. Речь шла о возможном пополнении в семье в будущем.
«Мы назовем ребенка так, как я хочу, – заявила Лелиэль. – Если это будет сын, мы назовем его Эмариэль. А если дочь – Иллуриэль или Эминоль.
«Нет, – не соглашался с ней Ассам. – Сына назовем Скергельд, а дочь будет Ведой или Верданой, если боги, вообще, соизволят подарить нам этого ребенка».
Услышав свое имя, лорд Эмариэль расцвел. Он был не против, если бы его внука звали именно так. И, конечно же, для своих потомков он предпочел бы эльфийские имена.
Лелиэль продолжала яростно спорить с мужем. Она никак не хотела уступать ему.
«О чем вы спорите?» – спросила их Иннумиэль, и удивленно уставилась на сестру. Она и Сомбриэль только что вернулись из лечебницы, где эльфийка проходила обучение и, разумеется, никто из них не знал причины спора.
«Если бы у тебя был сын, ты бы назвала его Скергельдом? – спросила ее Лелиэль и, заранее зная ответ, добавила. – Вот и я не хочу».
Иннумиэль промолчала. Она не хотела обижать Ассама, высказывая свое мнение.
«А какие были варианты?» – полюбопытствовал Сомбриэль.
«Я предлагаю Эмариэль, а он хочет Скергельда! – разъяренно ответила Лелиэль. – А девочке лучше вообще не рождаться с такими-то именами, какие он ей выбрал!»
«Имауриль – плохое имя, – произнес нантарианец. – Вздорный и злобный внук выйдет. К тому же еще жадный и недоверчивый. Не стоит так называть».
При этом он дерзко посмотрел в сторону лорда. Последний ошарашенно захлопал глазами. Он, конечно же, догадывался, что неподписанный торговый договор может быть тому причиной. Но он никак не предполагал, что Сомбриэль может быть настолько злопамятен. Лорд молча проглотил обиду.
«А Скергельд еще хуже, – продолжил огненный эльф. – Никогда никого так не называйте, ни внуков, ни сыновей».
«Ну, с Эмариэлем-то все понятно, – ехидно произнес Ассам, поддев Лелиэль. – А со Скергельдом-то, что не так?»
«Отец твой принял мучительную смерть, – повернувшись к нему, ответил огненный эльф. – Зачем привязывать судьбу невинного ребенка к этому несчастливому имени? Чтобы и его постигла та же участь?»
«Вы там были, владыка? – вдруг догадался далламариец. – Вы все видели? Расскажите мне, я прошу вас. Я хочу знать, как погиб мой отец!»
Он был взволнован. Мать никогда не рассказывала ему о тех страшных днях, что принесли горе в его семью. О гибели своего царства и о поражении в битве за Далрос, он узнал уже в более зрелом возрасте. Он слышал много рассказов о том, как доблестно бились воины Скергельда. О том, как отступали, не в силах сдержать вражеский натиск. Но никто не ведал, как и где погиб князь. Только в неясных слухах говорилось искаженным шепотом, что Скергельд принял свою смерть в бою. Но как? Об этом никто не сказал ему ни слова. Может, этот древний эльф поведает? Но он молчит. Молчат и окружающие.
«Сомбриэль, вы расскажете мне это?» – повторил Ассам.
«Нет». – Отрезал нантарианец и отвернулся от него к Иннумиэль.
«Вы расскажете!» – Угрожающе произнес далламариец. Почему молчит Сомбриэль? Неужели он не понимает, как это важно для него?
«Вы мне все расскажете!» – разозлился Ассам, выходя из-за стола и приближаясь к чужеземцу. С этим он вцепился ему в плечо и силой попытался отодрать упрямого эльфа от его возлюбленной.
«Ассам! – позвала мужа Лелиэль. – Отойди от него! Ты не в себе!»
«Почему все молчат, когда я спрашиваю об этом?! – взвился далламариец. – Как будто заговор какой-то! Ни из людей никто не ведает этого, ни из эльфов! Может, отец мой трусом был? Говорите, Сомбриэль!»
И он сильно потряс нантарианца. Он добился того, что тот встал и, оторвав от себя руку Ассама, выкрикнул ему в лицо: «Оставь меня! Оставь! Не смогли мы спасти его! Окружен он был! Один остался во всем Далросе!»
Он сильно разгневался, глаза его так и полыхали. Он даже не заметил, что повысил голос. Вокруг него зазвенели стаканы. Он вернулся в свои воспоминания. Стоял и смотрел в глаза Ассаму. А вокруг него разливалось отчаяние и бессилие, словно бы он видел чью-то гибель, но ничего не мог сделать, чтоб предотвратить ее.
«Твой отец не был трусом, – проговорил огненный эльф, опуская взгляд. – Но мне тяжело об этом говорить. Поэтому я дам тебе глаз Нантара, и ты сам все увидишь. И пусть боги даруют тебе силы вынести все это, Ассам».