Сомнамбула
Шрифт:
Выставка была смотринами того, что предстояло везти через два года в Париж, на Всемирную выставку 1900 года. Для широкой публики экспонаты не представляли большого интереса. Ну, разве вырезанные из камня шкатулки, подсвечники и прочие предметы домашнего обихода. Посетителей было мало, залы пустовали.
Около полудня в зал вошла дама, одетая в жакетку модного фасона и теплую, по погоде, шапочку. Лицо ее прикрывала густая вуаль. Она осматривалась, будто искала что-то нужное, когда наконец заметила Уральское общество обработки камней. В стилизованной под старинный терем экспозиции были
Дама оглянулась, будто за ней слежка.
– Я ищу господина Зосимова, – тихо произнесла она.
– Прошу простить… мадам, – ответил приказчик наугад, не видя ее лица и угадывая замужнюю женщину по фигуре. – Что вам угодно?
– Передайте ему… – Тут она запнулась и, приблизившись на полшага, произнесла: «Ищущий найдет награду свою»…
Приказчик повел рукой в глубину терема.
– Извольте пройти за ширму. Вас ждут.
Дама, немного робея, прошла мимо столов с каменными изделиями и отодвинула занавес черного шелка. Внутри было темно. Две толстых свечи неясно освещали столик, на котором что-то темнело.
– Кто вы и что вам нужно? – раздался глухой голос.
– Могу я видеть господина Зосимова? – спросила она, понимая, как глупо звучит вопрос в полной темноте с вуалью на глазах.
– Что вам нужно? – спросил голос, выделяя интонацией «вам».
Она догадалась и повторила пароль.
– Войдите и сядьте, – последовало приказание.
Не смея спорить, дама шагнула за полог занавеса, и он закрылся у нее за спиной с тихим шорохом. Подобрав юбку, она устроилась на шатком стуле и закинула вуаль на шапочку. Огоньки свечей ослепили. Она сощурилась и заметила за ними темный предмет, тускло отражавший блики.
– Что вы хотите? – спросил невидимый хозяин темноты.
– Мне рекомендовали… Посоветовали… Взглянуть на спиритическое зеркало. Это возможно?
– Что вы хотите? – последовал вопрос.
Дама поняла, что ее спрашивают о нечто большем, чем дамское любопытство.
– Я хочу знать. Хочу заглянуть в свое будущее.
– Зачем?
– Чтобы знать.
– Зачем?
Голос не отпускал. Ему хотелось безропотно подчиниться.
– Чтобы не совершить ошибку…
Голос молчал. Было тихо. Дама оглянулась, будто говоривший из темноты мог оказаться позади нее. Позади был черный шелк.
– Протяните правую руку.
Она послушалась.
Ладонь наткнулась на что-то твердое. Пальцы ощутили холод полированного камня. Ей показалось, что свечи вздрогнули и уменьшились. Чего не привидится в темноте.
– Ваше настоящее имя по крещению Авдотья, после замужества вы пожелали именоваться Адель. Вышли замуж потому, что это была удачная партия и так хотел ваш отец, который недавно скончался. Вы получили большое наследство, которое перешло от матери. Ваш муж чиновник высокого ранга, очень высокого. Вы не любите, но уважаете его.
– Довольно! – вскрикнула Адель Ионовна, отдернув руку.
– Чего же вы хотите?
Кажется, теперь голос звучал откуда-то спереди. В темноте так легко ошибиться.
– Мне нужен совет, что делать.
– Положите обе ладони на зеркало.
Глубоко вдохнув, Адель Ионовна уперлась руками в гладкий камень.
– Зеркало покажет вам то, чего вы хотите больше всего.
Она увидела. Увидела воочию. Это было так прекрасно, как сон, который снится в детстве, когда горести разгоняет мамин поцелуй. Картина, которую она видела, в самом деле была тем, о чем она мечтала, но не могла и боялась признаться себе. И тем, чего никогда не будет…
– Ванзаров. – Она поняла, что произнесла вслух.
Адель Ионовна заставила себя вырвать руки у зеркала.
– Но это… Это… – Она никак не могла отогнать видение, которое стояло перед глазами ярким маревом. – Это не дает мне ответа.
– Приложите к зеркалу левую руку.
Снова она подчинилась.
И увидела. И поняла, что должна делать. Значит, все одно к одному.
Зеркало больше не требовалось.
– Вы получили ответ?
– Да… Да… Благодарю… – торопливо отвечала Адель Ионовна, роясь в ридикюле. Денежные купюры, как назло, не попадалась.
– Вы узнали, что вам нужно?
– Да, я теперь знаю, когда и как все закончится.
– Ответ дан только вам.
– Не беспокойтесь, хранить секреты я умею… Сколько должна за сеанс?
– Истинная награда, как знание, не имеет цены.
Не желая выспрашивать, Адель Ионовна бросила под зеркало бумажки, сколько попалось, и опустила вуаль.
– Благодарю… вас, – сказала она, не зная, кому в темноте достаются ее слова. – Передайте мою благодарность господину Зосимову.
– Одно условие: вы не должны рассказывать не только о том, что увидели, но и о самом зеркале. Забудьте навсегда.
– Конечно… Благодарю…
Адель Ионовна больше не могла оставаться в темноте. Она отбросила занавес и быстрым шагом покинула выставку. Не важно, что господин Зосимов не показал лица. Главное, что результат был лучше, чем можно желать. Теперь Адель Ионовна не сомневалась в правдивости видения, которое явилось в зеркале.
Стоя на набережной Фонтанки, где дожидался экипаж, она ощутила, как бешено колотится сердце и не хочет угомониться. Чтобы отвлечься, она щелкнула крышкой часиков, висевших на золотой цепочке.
Как странно…
Ей казалось, что у зеркала она провела не больше четверти часа. Часы же показывали, что куда-то исчез час.
29 октября 1898 года
Октябрьская непогода стучалась в окно. В утреннем мраке пряталась набережная реки Фонтанки и Инженерный замок, а за ними и весь Петербург. Приемная директора департамента полиции была ярко освещена электрическим светом новой люстры, сиявшей стосвечовой лампочкой в центральном колпаке и четырьмя двадцатисвечовыми вокруг нее. Свет был таким ярким, что дежурный чиновник Войтов с непривычки жмурился.