Сон и явь. Перепутье

Лин Брук

Меня трясёт от услышанного. Хочется кричать и ломать всё вокруг от злости. От злости не столько на него, сколько на себя. На свою наивность и глупость. Как я могла подумать, что он воспримет меня всерьёз, когда он только развёлся с женщиной, которую любил? Я злюсь, потому что ни разу за полгода не удосужилась задаться вопросами о нас, о нашем будущем. Я плыла по течению, позабыв отделить сон от яви, и очевидно приписала Итану те чувства, которых не было в реальности.

Меня раздирают на части боль и обида. Я мечусь из стороны в сторону, бродя по незнакомым улицам в поисках пристанища своим мыслям. Я пытаюсь собрать их в кучу, но они лишь сильнее развеиваются

по ветру. Хочу ухватиться хотя бы за одну из них, в надежде, что удастся сосредоточиться в принятии какого-то решения.

Я чувствую моральное истощение, вызываю такси и еду домой. Оказавшись в своей комнате, я какое-то время сижу и смотрю в пустую стену, ожидая, что провалюсь сквозь неё и исчезну. В ушах звенят слова Итана, и чем дольше я их прокручиваю в своей голове, тем сильнее хочу выть от разочарования.

В какой-то момент, во мне что-то щёлкает, и я вскакиваю с места в поисках своего чемодана. Я закидываю туда самые важные вещи, сумбурно понимая, что вообще сейчас делаю. Достаю из коробки отложенные за последние полгода деньги, пересчитываю и понимаю, что их хватает мне на одно маленькое путешествие. Изначально я копила их на фотоаппарат, но сейчас осознаю только одно — мне необходимо улететь из этого города, подальше от собственной жизни, мыслей и Итана. Я не хочу пересекаться с ним, не хочу пятнать воспоминания грязными разборками, которые не приведут нас ни к чему, кроме разочарования.

— Я приняла взвешенное решение. На данном этапе жизни мне необходимо именно это. И я хочу, чтобы вы без лишних слов приняли это решение и поддержали меня, — единственное, что удаётся произнести мне вслух, когда на пороге появляются родители и вопросительно смотрят на всё происходящее.

Они не задают лишних слов, очевидно, им всё, и так, становится ясным. Мама с сестрой помогают мне собраться, а папа бронирует рейс в столицу. Я решаю начать с неё своё маленькое путешествие. И беру с них обещание, что они ни единой душе не расскажут, где я и что со мной.

Перед взлётом, я беру в руки телефон, где на экране высвечиваются десятки пропущенных от Итана, и набираю ему сообщение:

«Сегодня я ненавижу и злюсь на тебя, но надеюсь, что однажды буду вспоминать о тебе только с улыбкой. Было глупо с моей стороны надеяться, что наша связь будет для тебя чем-то серьёзным, но мне захотелось рискнуть. Я не стану много писать, просто надеюсь отдых и восстановление рядом со мной пошли тебе на пользу, и впереди тебя ждёт светлое будущее».

Отправив прощальное сообщение, я отключаю телефон и устремляю взгляд в иллюминатор. Я наблюдаю за тем, как самолёт отрывается от земли и поднимает меня в небо, к облакам.

Я не знаю, что ждёт меня впереди, но я верю, что лечу к своему горизонту.

Эпилог

— Год спустя —

Не существует незаменимых людей, но есть те, которых заменять не хочется. Итан оказался именно таким человеком, несмотря ни на что. Я тяжело перенесла наш разрыв. Десятки раз хотела сорваться, позвонить и полететь к нему, но из последних сил держала себя в руках.

Около двух месяцев он ещё искал встреч со мной, пытался связаться через семью и друзей, но всё было безрезультатно. Я была за тысячи километров от него. Он передавал какие-то сообщения через сестру и подруг, но я просила не озвучивать их вслух. Я боялась силы его слов. Боялась, что он может всё перевернуть во мне и заставить вернуться в его объятия,

наплевав на собственные принципы. Я уже не злилась на него, ведь прокрутив в воспоминаниях каждый день наших отношений, я поняла, что он не дарил мне никаких надежд. Не говорил со мной о нашем будущем, лишь жил сегодняшним днём и делал всё, чтобы этот день подарил мне радость. Я продолжала злиться только на себя. Что всё не так поняла и в какой-то момент стала желаемое выдавать за действительное.

В столице я продолжила работу фотографа и обеспечивала своё существование. Благодаря работе на Майера, у меня появилась своя база клиентов. Многие приглашали меня в другие города на съёмки и это придавало мне уверенности. Работа вдохновляла меня и заставляла забыть обо всём. Я брала много заказов, снимала в режиме нон-стоп, а по ночам редактировала фотографии. Я забивала каждую секунду своей жизни, чтобы не хватало времени на мысли. Но в дни, когда случались паузы, из глаз постоянно лились слёзы. Я сильно скучала по родным, но быть честной, ещё сильнее скучала по Итану. Моё сердце будто выбросили в пустыню, и оно слепо блуждало в поисках оазиса. А оазис был только один и к нему нельзя было.

И вот, спустя два месяца моих скитаний, мне позвонила Елена — подруга мамы. Они с мужем и другими фотографами запланировали масштабный проект, который подразумевал под собой путешествия по разным уголкам мира в поисках интересных мест и людей, и предложили мне присоединиться к ним. Я не раздумывала ни секунды. Это был шанс стать ближе к мечте. Я ведь так хотела увидеть мир.

И это стало началом необыкновенной жизни. Благодаря команде, новым знакомствам и местам, моё сердце научилось существовать без оазиса. Жизнь обрела яркие краски. И я лишь тосковала по тому, что не могу позвонить, как прежде Итану Майеру и поделиться кусочком своего счастья с ним.

Спустя где-то полгода, в наш дом на колёсах постучали. Это был курьер, который передал мне одну красную розу с коротко стриженным стеблем. Я тогда рассмеялась, подумав, что кто-то из группы решил поднять мне настроение и подарить цветок для моей любимой маленькой вазы, которую я забрала из отчего дома, чтобы, где бы я не была, дом был со мной. Но никто из ребят не признавался, кто это сделал. А цветок продолжали дарить в любом уголке мира. Как только мы оказывались на новом месте, спустя сутки в дверь всегда стучал курьер. И так на протяжении долгих месяцев.

— Кто-то явно не хочет, чтобы эта ваза была пустой, — однажды отметила Елена.

И почему-то её слова согрели мою душу. Я решила, что может это родители так радуют меня, напоминая, что они всегда рядом, где бы я не была.

И вот прошёл целый год после моего решения сорваться и улететь из родного городка на поиски умиротворения и заветной мечты. У нас остаётся ещё несколько нереализованных идей. И закончив с ними, мы планируем возвращение обратно. Я хочу полететь к семье, проведать их, так как неимоверно соскучилась по ним, провести дома летние каникулы, а после вернуться в столицу.

Мы сидим всей командой в маленькой, но уютной гостиной, каждый занят работой в своём ноутбуке. Кто-то пишет статьи, кто-то редактирует новые отснятые фотографии.

Как вдруг, один парень, который искал музыку, чтобы включить на фон, спрашивает:

— Кто-нибудь знает Итана Майера? — и выбивает почву из-под моих ног.

Его имя не произносилось вслух целый год. И сейчас, услышав его, кажется, будто он стоит рядом и смотрит на меня своим проникновенным взглядом и затрагивает самые потаенные струны души.