«Сон — тайны и парадоксы»
Шрифт:
Впоследствии выяснилось, что видят сны даже те, кто слеп от рождения, то есть они не видят их зрительно, правильнее было бы сказать — воспринимают. Воспринимают всеми своими обостренными чувствами. «Когда я однажды разбудил испытуемого, который всегда был слепым, — пишет Освальд, — он рассказал мне такой сон: будто он вместе с приятелем был в мастерской для слепых, там они засунули четки в футбольный мяч и потом слушали, как они там перекатывались, когда они ударяли по мячу». У здоровых людей тоже не у всех сны развертываются только в зрительной сфере. По некоторым данным, приблизительно у трети людей сны представляют собой смесь равноправных ощущений — зрительных, слуховых, осязательных, обонятельных, вкусовых. Многое тут, надо думать, зависит от рода занятий: музыканту или поэту звуки будут сниться чаще, чем инженеру.
Нью-йоркские исследователи скептически отнеслись к чикагским экспериментам и решили их проверить. Опросив несколько сот человек, они отобрали из них две группы. В первую вошли те, кто утверждал, что часто видит сны, а во вторую — кто клялся, что не видит их никогда. За каждым следили неусыпно по ночам и каждого будили то в одной, то в другой фазе. Если верить членам первой группы, то они видели сны в 53 случаях из 100, если их будили в медленном сне, и в 93 случаях из ста, если будили в быстром. У второй группы получилось соответственно 70% и 46%, то есть сновидения были у них в медленном сне чаще, чем в быстром. Что за странность? В медленном сне видеть сны не полагается.
Исследователи решили, что это были сновидения, снившиеся в том быстром сне, который предшествовал медленному. Может быть, люди, которые «никогда не видят снов», обладают способностью помнить в медленном сне о том, что было в быстром? Но почему они утром не помнят ничего? Может быть, сон для них означает нечто причудливое, фантастическое, чего в жизни не бывает и быть не может? Иногда они рассказывают утром, что думали во сне. Вот этот испытуемый «думал», что едет в машине по пустыне, и думал он, если судить по электроэнцефалограмме, именно во сне, а не в бодрствовании. Он не называет сновидением то, что имело внутреннюю последовательность. Язык снов у него подчиняется грамматическим правилам — вот и все. Если он будет утверждать, что сны ему не снятся, не верьте ему, ибо он сам не верит себе — не верит своим глазам.
Скорость забывания снов
А с какой скоростью забываются сны? Снова у Клейтмана в лаборатории спали испытуемые. Выяснилось, что через пять минут после быстрого сна подробных описаний не добьешься, хотя отдельные фрагменты сновидений человек еще помнит. Через десять минут фрагменты вспомнились лишь в одном случае из 26. Может быть, многие люди не запоминают снов оттого, что они им не интересны?
В некоторых странах нейрохирурги, чтобы облегчить страдания безнадежных психических больных, делающим лейкотомию — перерезают у них связи лобных долей коры с подкорковыми отделами. Все до единого, кто перенес операцию, говорили, что сновидений у них больше не бывает. У них тут же сняли электроэнцефалограмму. Всё как у здоровых:смена быстрого н медленного сна, движения глаз. Должны быть сны! Так и есть: разбуженные ночью, люди бормотали, что да, действительно, они только что видели сон, пересказывали его «в двух словах», тотчас же отворачивались от экспериментатора и засыпали.
Да так и быть должно! Лейкотомия спасает от буйного помешательства, но взамен вкладывает в пациента определенные личностные черты: получается человек, склонный к стереотипному поведению и стереотипной речи, живущий сегодняшним днем, инертный до крайности, добродушно-безразличный ко всему на свете, в том числе к собственным эмоциям. Лейкотомированные больные просто не желают утруждать себя запоминанием снов. Обратим, однако, внимание на черты лейкотомированной личности. Они ведь не так уж патологичны. Разве не встречаются нам люди, обладающие в той или иной степени подобными чертами? И не кроется ли в этом одна из причин их плохой памяти на сны?
Таинственный медленный сон
Что же еще остается неясным? Многое, увы, и прежде всего этот таинственный медленный сон, то есть не вообще медленный сон, а видим ли мы сны в нем или не видим? Снов как будто нет, однако психическая деятельность присутствует безусловно. В медленном сне выходят на ночные прогулки сомнамбулы и раскачиваются из стороны в сторону молодые люди. А как же сновидения? Ведь «думали» же о чем-то нью-йоркские испытуемые!
Американский исследователь Дэвид Фулкес подобрал ключик к медленному сну самым простым способом. Он чуть-чуть изменил форму вопроса, с которым обычно обращались к испытуемым. Раньше их будили и спрашивали, видели ли они какой-нибудь сон, Фулкес стал спрашивать: «Что-нибудь проносилось у вас в голове?» Эта перемена привела к таким результатам, которых не ожидал сам Фулкес. Те, кого будили в быстром сне, отвечали утвердительно в 87% всех случаев, а кого будили в медленном сне — в 70%.
Дэвид Фулкес также выяснил, много ли было зрительных образов в том, что проносилось в голове у испытуемых, что это были за образы, какие эмоции они вызывали. Оказалось, что все это было мало похоже на сновидения, поставляемые быстрым сном. В быстром сне человек почти всегда видит яркие события, фантастические сцены, приключения, сопровождаемые эмоциональными переживаниями. В медленном же сне — это почти чистое размышление, «думание», и в основном о событиях минувшего дня. И неспроста глаза в глубоких стадиях медленного сна неподвижны — смотреть нечего.
Движения глаз во сне?
То ли дело быстрые движения глаз! Нет сомнения, что они означают «смотрение» снов. Как это доказать? В ходе экспериментов Клейтман и Демент научились по рассказам о сновидениях, предшествующих пробуждению, угадывать, какие движения глаз можно ожидать на электроокулограмме, а по электроокулограмме — каким было сновидение, «активным» или «пассивным». Разве это не доказательство?
Доказательством являются и опыты со слепыми. Люди, ослепшие в молодости или в зрелом возрасте, видят во сне предметы, и у них можно наблюдать быстрые движения глаз. У слепых же от рождения или ослепших в раннем детстве и забывших облик предметов нет ни зрительных снов, ни быстрых движений глаз. Но быстрые движения глаз свойственны всем новорожденным. Остается предположить, что и у ослепших в детстве они были, но потом механизм этот из-за неупотребления вышел из строя.
В последние годы удалось установить даже такую тонкость: интервалы между движениями глаз часто соответствуют таким моментам в сновидении, когда человек останавливает взгляд на неподвижном объекте. Данные исследований указывают на несомненную связь между интенсивностью движений глаз и интенсивностью сновидений. У здоровых людей движений этих в целом больше, чем у больных, не считая больных нарколепсией, которые буквально погружены в яркие и длительные сны. Одним словом, во сне происходит то же, что и во время бодрствования, когда мы сидим, например, закрыв глаза, и представляем себе игру в теннис или в футбол: наши глазные яблоки непроизвольно следуют за полетом воображаемого мяча. Поэтому можно смело утверждать, что мы смотрим сны буквально физиологически.
Кролик и отмычка
После того как выяснилось, когда люди видят сны, трудно было удержаться от соблазнительных попыток вторжения в сюжеты сновидений. Около спящих зажигали свет, включали музыку, переливали воду. Затем их будили и требовали отчета. Кое-что из внешних стимулов действительно вплеталось в сон. Особенно хорошо получалось с водой: испытуемые в сновидениях то и дело попадали под дождь и вымокали до нитки. Звонок, которым их будили, естественно, превращался в телефон.