Сон в красном тереме. Том 1

Цао Сюэцинь

Услышав крики, Фын Су вышел за ворота и с подобострастной улыбкой спросил, в чем дело.

– Подавай нам господина Чжэня! – кричали люди.

– Моя фамилия Фын, а не Чжэнь, – робко улыбаясь, возразил Фын Су. – Правда, у меня был зять по фамилии Чжэнь, но вот уже два года, как он ушел из дому. Вы, может быть, о нем спрашиваете?

– Мы ничего не знаем! – отвечали служители ямыня. – Нам все равно – «Чжэнь» или «Цзя» [15] . Раз твоего зятя нет, мы тебя самого доставим к начальнику уезда.

15

«Чжэнь», «цзя» – игра слов. «Чжэнь» – значит истинный, «цзя» – ложный.

Они

схватили Фын Су и, грубо толкая его, удалились.

В доме Фын Су поднялся переполох, никто не знал, что случилось. И когда во время второй стражи Фын Су вернулся, домашние бросились к нему с расспросами.

– Оказывается, начальник уезда – старый друг моего зятя, – объяснил Фын Су. – Зовут его Цзя Юй-цунь. Увидев у ворот нашу служанку Цзяо-син, которая покупала нитки, он решил, что мой зять живет здесь, и прислал за ним. Когда я подробно изложил господину начальнику все обстоятельства дела, он тяжело вздохнул, затем спросил меня о внучке. Я ответил: «Внучка пропала в праздник фонарей». – «Ничего, погоди немного, – пообещал он мне. – Я пошлю людей, и они непременно ее разыщут». А когда я собрался уходить, он подарил мне два ляна серебра.

Разговор этот расстроил госпожу Чжэнь, и за весь вечер она не проронила ни слова.

На следующее утро посланцы Цзя Юй-цуня принесли госпоже Чжэнь два ляна серебра, четыре куска узорчатого атласа, а Фын Су вручили запечатанное письмо, в котором содержалась просьба начальника уезда, чтобы он уговорил госпожу Чжэнь отдать ему в наложницы служанку Цзяо-син.

Фын Су расплылся в счастливой улыбке. Ему так хотелось угодить начальнику уезда, что он тут же на все лады принялся уговаривать свою дочь, и в тот же вечер в небольшом паланкине отправил Цзяо-син в ямынь. На радостях Цзя Юй-цунь прислал в подарок Фын Су еще сто лян серебра и щедро одарил госпожу Чжэнь, чтобы она могла безбедно существовать в ожидании, пока отыщется ее дочь.

Цзяо-син была той самой служанкой, которая когда-то оглядывалась на Цзя Юй-цуня в саду Чжэнь Ши-иня. Взгляд, украдкой брошенный на Цзя Юй-цуня, принес девушке счастье. Трудно и представить себе более удивительное стечение обстоятельств!

Но мало того – судьба оказалась вдвойне благосклонной к ней: не прошло и года, как она родила сына, а еще через полгода умерла от болезни законная жена Цзя Юй-цуня, и Цзяо-син сделалась полновластной хозяйкой в доме. Вот уж поистине:

Она оглянулась один-единственный раз — И вдруг оказалась возвышенной над людьми.

А произошло все это так: Цзя Юй-цунь взял деньги, данные ему Чжэнь Ши-инем на дорогу, и шестнадцатого числа отправился в столицу; там он блестяще выдержал экзамены, благодаря чему получил степень цзиньши [16] , попал в число кандидатов на вакантные должности вне столицы и сейчас был назначен начальником этого уезда.

Цзя Юй-цунь обладал незаурядными способностями, но был корыстолюбив, завистлив и жесток. Возгордившись своими талантами, он вел себя надменно, и сослуживцы всегда смотрели на него искоса. Таким образом, уже через год высшее начальство подало императору доклад о том, что Цзя Юй-цунь лишь «с виду способен, душою – коварен и хитер». Поэтому одного обвинения, что он связался с деревенскими шэньши [17] , потворствовал мелким взяточникам и казнокрадам, оказалось достаточным, чтобы император разгневался и повелел снять его с должности. Когда пришел приказ из ведомства, чиновники всего уезда открыто обрадовались. Цзя Юй-цунь, конечно, был удручен и пристыжен, но не выразил ни малейшего недовольства – шутил и смеялся как ни в чем не бывало.

16

Цзиньши – ученая степень в старом Китае, дававшая право на занятие чиновничьей должности.

17

Шэньши – деревенские богачи, составлявшие господствующую прослойку в старой китайской деревне.

Сдав служебные дела, он собрал накопленные за год деньги, отправил их вместе с семьей и со всеми домочадцами на родину, а сам, как говорится, оставшись с ветром в мешке да с луной в рукаве, пустился странствовать по прославленным историческим местам Поднебесной.

Попав однажды в Вэйян, Цзя Юй-цунь прослышал, что сборщиком соляного налога в этой местности в нынешнем году назначен Линь Жу-хай, уроженец города Гусу.

Линь Жу-хай значился третьим в списках победителей на предыдущих экзаменах и ныне возвысился до положения дафу Орхидеевых террас [18] . Получив указ императора о назначении на должность сборщика соляного налога, он недавно прибыл к месту службы.

18

Дафу Орхидеевых террас – литературное обозначение цензора.

Когда-то предок Линь Жу-хая в пятом колене получил титул лехоу [19] . Первоначально титул был пожалован с правом наследования в течение трех поколений. Но так как ныне правящий император славится своими добродетелями, он милостиво распорядился продлить привилегии еще на одно поколение – до отца Линь Жу-хая включительно, а Линь Жу-хай и его потомки должны были уже добиваться звания на государственных экзаменах.

Линь Жу-хай был выходцем из служилой семьи, члены которой могли наследовать должности, не сдавая экзаменов. Но тем не менее семья его относилась к числу образованных. К сожалению, род Линь был немногочислен, и хотя он насчитывал еще несколько семей, все их члены приходились отдаленными родственниками Линь Жу-хаю и не имели с ним прямого кровного родства.

19

Лехоу – княжеский титул второй степени в феодальном Китае.

Линь Жу-хаю было пятьдесят лет. Его единственный сын в прошлом году умер трех лет от роду. Кроме законной жены, у Линь Жу-хая было несколько наложниц, но судьба не посылала ему сыновей – и тут уж ничего поделать было невозможно. Одна лишь законная жена, урожденная Цзя, родила ему дочь, которой дали имя Дай-юй. Сейчас ей исполнилось пять лет, и супруги берегли ее как зеницу ока.

Линь Дай-юй была умной и способной девочкой, и родители, не имея прямого наследника, решили учить ее грамоте и воспитывать так, как воспитывали бы сына, пытаясь тем самым хоть немного скрасить свое одиночество.

Между тем Цзя Юй-цунь, живя в гостинице, простудился и заболел. Оправившись от болезни, он решил во избежание лишних расходов где-нибудь на время пристроиться, чтобы, как говорится, можно было снять с плеч ношу. Случайно ему повстречались два старых друга, которые были знакомы со сборщиком соляного налога. Они знали, что Линь Жу-хай собирается пригласить учителя для своей дочери, и рекомендовали ему для этой цели Цзя Юй-цуня.

Ученица была еще мала, слаба здоровьем, и для занятий время твердо не устанавливалось. С нею вместе учились лишь две девочки-служанки. Таким образом, Цзя Юй-цуню не приходилось особенно утруждать себя, и вскоре он поправился.

Цзя Юй-цунь не успел оглянуться, как снова пролетел год. И тут случилось несчастье – мать ученицы, госпожа Цзя, заболела и вскоре умерла.

Дай-юй ухаживала за матерью во время болезни, подавала ей лекарства, а после ее смерти строго соблюдала траур. Она слишком много плакала и убивалась, а так как от природы была слабой и хилой, вскрылась ее старая болезнь, и она долгое время не могла посещать занятия.

Цзя Юй-цунь, скучавший от безделья, в ясные солнечные дни после обеда отправлялся гулять. Однажды, желая насладиться живописным деревенским пейзажем, он вышел за город и, бродя без цели, очутился в незнакомом месте. Вокруг высились крутые поросшие лесом горы, в ущелье бурлила река, берега которой поросли густым бамбуком, а немного поодаль, среди зелени, виднелся древний буддийский храм. Ворота его покосились, со стен обвалилась штукатурка, но над входом сохранилась горизонтальная надпись: «Кумирня, где постигают мудрость». По обе стороны ворот видны были две старые, полустертые надписи, которые гласили: