Сон в красном тереме. Том 1

Цао Сюэцинь

Когда все ушли, привратник приблизился к нему, спросил, как его здоровье, и с улыбкой сказал:

– Прошло уже почти девять лет, как вы начали подниматься по служебной лестнице, господин! Наверное, вы меня забыли?

– Лицо твое кажется знакомым, – произнес Цзя Юй-цунь. – Только не могу припомнить, где мы с тобой встречались.

– Неужели вы забыли родные места, господин? – снова улыбнулся привратник. – Вы не помните, как жили в храме Хулумяо девять лет назад?

Только сейчас у Цзя Юй-цуня в памяти всплыли события тех дней. Привратник оказался маленьким послушником из храма Хулумяо. После пожара, оставшись без крова, он принялся размышлять, как бы полегче заработать на пропитание; когда ему стало невмоготу терпеть холод и стужу, он, живя во дворе храма, отпустил себе волосы и поступил привратником в ямынь. Однако Цзя Юй-цунь и подумать не мог, что это тот самый послушник!

– Так вот в чем дело! – воскликнул Цзя Юй-цунь, беря привратника за руку. – Оказывается, мы старые друзья!

Он предложил привратнику сесть, но тот отказался.

– Ведь ты был моим другом в те дни, когда я терпел бедствия и нужду, – с улыбкой сказал ему Цзя Юй-цунь. – Мы здесь одни, помещение не служебное, не стесняйся, можешь садиться.

Лишь после этого привратник осторожно присел на краешек стула.

– Почему ты мне только что делал знак не выдавать доверительную бирку на арест? – спросил Цзя Юй-цунь.

– Неужели, получив назначение, вы не переписали себе «Охранную памятку чиновника» для этой провинции? – в свою очередь спросил его привратник.

– Что это за «Охранная памятка чиновника»? – удивился Цзя Юй-цунь.

– В нынешнее время каждый чиновник, получающий должность в провинции, имеет список, куда заносятся имена и фамилии наиболее влиятельных и богатых местных шэньши, – объяснил привратник. – Так делается в каждой провинции. Если по неведению, случайно придется столкнуться с одним из подобных людей, то не только за должность и звание, но и за жизнь трудно поручиться. Вот почему такой список и называется «Охранной памяткой чиновника». Семью Сюэ, о которой только что шла речь, вы никоим образом не должны затрагивать! Нынешнее дело разрешить несложно, и до сих пор не решено оно лишь потому, что прежние начальники ради своих личных интересов предпочитали поступиться долгом и честью.

С этими словами он вытащил из сумки переписанную им «Охранную памятку чиновника» и протянул ее Цзя Юй-цуню. Тот пробежал ее взглядом и увидел, что это всего лишь несколько пословиц и поговорок, сложенных в народе о самых могущественных и именитых здешних семьях. Там говорилось:

Семейство Цзя головы не клонит, Из белой яшмы у них палаты, из золота кони. Дворец Эфан [31] На триста ли раскинулся вширь, Но он вместить не сумел бы семейство цзиньлинских Ши. Когда в Восточном море мало нефритовых кроватей, В Цзиньлин, в семейство Ван, драконов ван [32] идет занять их. Как снегом богат урожайный год, семейство Сюэ богато: Не меньше, чем глины, у них жемчугов, и словно железа – злата.

31

Эфан был построен Цинь Ши-хуаном (246–209 гг. до н. э.); отличался необычайной роскошью.

32

Лун-ван – царь драконов, по преданию живший на дне восточного моря.

Цзя Юй-цунь не успел дочитать, как послышался голос:

– Почтенный господин Ван прибыл с поклоном.

Цзя Юй-цунь торопливо привел в порядок одежду и головной убор и вышел навстречу гостю. Прошло примерно столько времени, сколько требуется для того, чтобы пообедать, когда он вернулся и снова стал расспрашивать привратника.

– Четыре семьи, которые перечислены в памятке, связаны родственными узами, – рассказывал привратник, – ущерб для одной семьи – это ущерб для них всех, слава для одной – слава для всех. Тот Сюэ, которого нынче обвиняют в убийстве, принадлежит к семье Сюэ, о которой сказано: «Как снегом в урожайный год, семейство Сюэ богато». Он не только пользуется поддержкой трех остальных семей, у него еще множество родственников и друзей в столице и в других местах. Кого же вы, почтенный господин начальник, собираетесь арестовывать?

– Выходит, вынести решение по этому делу невозможно? – выслушав привратника, спросил Цзя Юй-цунь с улыбкой. – Ты, вероятно, знаешь, в каком направлении скрылись убийцы?

– Не стану обманывать вас, господин, – признался привратник, – не только знаю, куда скрылись убийцы, но и того торговца живым товаром прекрасно знаю и с покойным покупателем был знаком. Если позволите, я вам все подробно расскажу. Убитый был сыном мелкого деревенского чиновника, и звали его Фын Юань. Родители его умерли, братьев у него не было, и владел он лишь небольшим состоянием, полученным по наследству. Ему было лет восемнадцать-девятнадцать, он занимался мужеложством и ненавидел женщин. Но, видимо, это было возмездием за грехи его прежней жизни, – он случайно повстречался с той девочкой, и она ему так приглянулась, что он тут же вознамерился купить ее и сделать своей наложницей. При этом он поклялся никогда больше не предаваться пороку и не брать в дом других женщин. Вот почему он отнесся к этому делу так серьезно и решил взять девочку только на третий день. И кто бы мог подумать, что торговец после этого продаст девочку в семью Сюэ? Возможно, он хотел получить деньги с обоих и сбежать; только это ему не удалось – оба покупателя поймали его и избили до полусмерти. Но никто из них не желал брать обратно деньги, каждый требовал девочку. Тогда этот Сюэ кликнул слуг, и те так избили молодого господина Фын Юаня, что на нем живого места не осталось. Его отнесли домой, и через три дня он умер. Что же касается Сюэ Паня, то он еще раньше собрался ехать в столицу и выбрал для этого счастливый день. Избив человека и отняв девочку, он вместе с семьей как ни в чем не бывало уехал своей дорогой – ему и в голову не приходило бежать. Это убийство для него пустяк, он уверен, что слуги и братья все уладят. Но не будем говорить об этом. А знаете ли вы, господин, кто та девочка, которую продали?

– Откуда же мне знать это? – удивился Цзя Юй-цунь.

Привратник усмехнулся:

– А ведь ее отец оказал вам большую милость, господин! Она дочь господина Чжэнь Ши-иня, который жил возле храма Хулумяо, и ее детское имя – Ин-лянь.

– Так это она! – воскликнул пораженный Цзя Юй-цунь. – Я слышал, что ее похитили в пятилетнем возрасте. Неужели ее продали лишь год тому назад?

– Торговцы живым товаром крадут только малолетних детей, кормят их лет до двенадцати-тринадцати, а затем уводят в другие места и там продают, – пояснил привратник. – В детстве Ин-лянь часто приходила играть в наш храм, поэтому мы все хорошо ее знали. За семь или восемь лет она успела вырасти, похорошела, но внешностью не очень изменилась, и я легко ее узнал. К тому же у нее между бровей было родимое пятнышко величиной с рисовое зерно. Торговец снимал комнату у меня в доме, и в его отсутствие я часто разговаривал с девочкой. Она была забита и запугана, ничего не осмеливалась говорить и только твердила, что торговец – ее отец и продает ее лишь потому, что ему негде взять денег для уплаты долга. Я пытался задобрить ее, но она принималась плакать и говорила: «Я не помню, что со мной было, когда я была маленькой!» Конечно, сомневаться тут не в чем. И вот в один прекрасный день ее увидел Фын Юань и купил. Когда он заплатил деньги, торговец напился пьяным, а Ин-лянь, облегченно вздыхая, говорила: «Наступил день искупления моих грехов!» Но, узнав затем, что ей только через три дня предстоит перейти в новый дом, она вновь сделалась грустной. Я не выдержал и, когда торговец ушел, послал жену утешить девочку: «Господин Фын Юань непременно хочет дождаться счастливого дня, чтобы взять тебя к себе в дом, – говорила жена, – а это значит, что он будет обращаться с тобой не как со служанкой. Он человек состоятельный и не повеса; он ненавидел женщин, и если сейчас не постоял за ценой, чтобы купить тебя, все должно быть ясно без слов. Потерпи еще денька два-три – зачем грустить?» Услышав такие речи, девочка немного успокоилась и решила, что отныне у нее будет постоянное пристанище. Но в Поднебесной случаются самые неожиданные вещи. На следующий день торговец продал ее в семью Сюэ. Хоть бы куда-нибудь в другое место, а то к этому Сюэ Паню, которому дали кличку «глупый деспот». Это первый сумасброд на всю Поднебесную и деньгами швыряется, как песком. Он так избил Фын Юаня, что того утащили полумертвого, а сам уехал и увез Ин-лянь, так что о дальнейшей судьбе девочки мне ничего не известно. Остается лишь пожалеть о Фын Юане, которому не повезло: и деньги зря истратил, и жизни лишился!

– Все это далеко не случайно! – вздохнул Цзя Юй-цунь. – Это ему возмездие за грехи, которые он совершил в прежней жизни! Иначе, почему Фын Юаню понравилась именно Ин-лянь? Да и Ин-лянь несколько лет терпела жестокое обращение со стороны торговца, пока перед нею открылся путь к покою и счастью. Она девочка добрая, и было бы замечательно, если б они соединились. Нужно же было, чтобы произошла такая история! Пусть даже семья Сюэ богаче и знатнее семьи Фын, но, подумать только, что это за люди! Сюэ Пань безудержно распутствует, наложниц у него хватает, и я уверен, что он не стал бы хранить верность одной женщине, как Фын Юань. Поистине, так предопределила судьба, пожелавшая, чтобы несчастный юноша встретился с не менее несчастной девушкой. Однако довольно болтать, надо подумать, какое решение вынести по этому делу!

– Раньше вы были решительным и проницательным человеком! – заметил ему привратник. – Почему вы стали таким нерешительным теперь? Я слышал, господин, что вы получили эту должность благодаря могуществу домов Цзя и Ван. Сюэ Пань же приходится родственником дому Цзя. Почему бы вам не пустить, как говорится, лодку по течению и не вынести приговор, руководствуясь лишь собственными интересами и чувством благодарности к его родственникам? Кроме того, и вам будет удобнее завязать близкие отношения с семьями Цзя и Ван.

– Ты, конечно, прав! – согласился Цзя Юй-цунь. – Но ведь речь идет о человеческой жизни! Меня назначил на должность государь, и я должен приложить все усилия, чтобы отблагодарить его за милость. Можно ли во имя личных соображений нарушать закон? Это недопустимо!

На губах привратника мелькнула холодная усмешка.

– Конечно, вы рассуждаете правильно, господин, – согласился он, – но для нашего времени такие рассуждения не подходят! Разве вам не известно изречение древних: «Великий муж действует в соответствии с требованиями времени»? Или другое: «Совершенен тот, кто стремится к счастью и избегает несчастья». А если поступать, как говорите вы, то не только невозможно послужить государю, но и собственную жизнь не удастся сберечь. Надо трижды обдумать, прежде чем решить.