Сон в красном тереме. Том 2
Шрифт:
Цзя Чжэн заколебался, не зная, что возразить Ли Ши-эру, и только произнес:
– Мне еще жить не надоело! Можешь делать что угодно, но смотри, в случае неприятностей меня не впутывай!
С этими словами он неторопливо вышел из комнаты.
С тех пор Ли Ши-эр приобрел необыкновенное влияние. Он установил связи с чиновниками, и они вместе обделывали свои делишки, без зазрения совести обманывая Цзя Чжэна, но тот ни о чем не догадывался, поскольку дела шли на лад, и во всем верил Ли Ши-эру. Старшему начальству поступило несколько доносов на Цзя Чжэна, но, зная, что Цзя Чжэн служит давно и известен своей честностью и бескорыстием, начальство не стало производить расследований.
Наиболее дальновидные
Таким образом, сбор и перевозка хлеба были закончены в срок.
Однажды, когда Цзя Чжэну нечего было делать, он сидел у себя в кабинете и читал книги. Один из служителей принес ему письмо, запечатанное казенной печатью, на котором было написано:
«Градоначальник Хаймыня и других мест приказывает незамедлительно доставить сию бумагу в ямынь начальника по сбору хлебного налога провинции Цзянси».
Цзя Чжэн вскрыл конверт и стал читать:
«Наша дружба в Цзиньлине была искренней и глубокой.
Удостоенный в прошлом году вызова в столицу, я был необычайно рад, что получил возможность часто встречаться с вами. Вы не только подарили мне свое расположение, но и дали обещание породниться, за что я безгранично благодарен вам! Однако вскоре меня назначили на должность в приморские провинции, и я не осмеливался тревожить вас своими напоминаниями. Я только вздыхал о том, что судьба не дала мне счастья окончательно назвать себя вашим родственником.
Ныне, к счастью, вы прибыли в здешние края и вселили в меня надежду, что теперь желание всей моей жизни исполнится.
Уповая на это, я посылаю вам сие письмо, жду ваших указаний и надеюсь иметь честь лично приветствовать вас. Хотя нас разделяет большое пространство, я думаю, вы не оставите меня своей милостью, не погнушаетесь моей бедностью, и нас свяжут тесные родственные узы.
Что касается моего сына, который удостоился вашего благосклонного взгляда, то он давно почтительно взирает на благоуханную красоту вашей дочери.
Если вы подтверждаете данное вами когда-то обещание, присылайте сваху; и хотя дорога ко мне далека, я думаю, ваша дочь сможет доехать без особых трудов.
Я не смею обещать вам, что мы встретим невесту с сотней колесниц, но приготовить все необходимое для ее встречи я сумею.
Настоящим письмом выражаю вам свое уважение и жду вашего драгоценного согласия.
Бьет челом ваш младший брат Чжоу Цюн».
Прочитав письмо, Цзя Чжэн подумал:
«Брачные узы действительно предопределяются судьбою. В тот год, когда мой друг приезжал в столицу, я случайно увидел его сына, юноша мне понравился, и я как бы между прочим сказал, что охотно выдал бы за него Тань-чунь. Но окончательно о сватовстве мы не уговорились, и я до сих пор никому об этом не говорил. А потом он был назначен на должность в приморской провинции, и нам больше не приходилось вести об этом речь! Не ожидал я, что, как только меня повысят в чине, он пришлет мне такое письмо!! Семьи наши примерно одинаковы по положению, и его сын будет вполне подходящей парой для Тань-чунь! Жаль, что со мной нет жены, с ней надо было бы посоветоваться. Придется написать!..»
Когда Цзя Чжэн пребывал в нерешительности, привратник принес письмо, в котором содержалось требование немедленно явиться в провинциальное управление для обсуждения кое-каких дел. Цзя Чжэн тотчас же отправился в столицу провинции и стал там дожидаться приема у генерал-губернатора.
Однажды, когда Цзя Чжэн без дела сидел на казенном подворье для приезжающих чиновников, он увидел на столе целую кучу правительственных вестников. Цзя Чжэн стал просматривать их один за другим, и вдруг в вестнике ведомства наказаний ему бросилась в глаза фраза: «… Доводится до сведения дело уроженца Цзиньлина торговца Сюэ Паня…»
– Вот так дела! – взволнованно воскликнул Цзя Чжэн. – В правительственный вестник попал!
Он стал внимательно читать сообщение. В нем рассказывалось, как Сюэ Пань убил Чжан Саня, а потом подкупил свидетелей, которые показали, будто убийство было непреднамеренным.
– Все кончено! – вскричал Цзя Чжэн и даже хлопнул рукой по столу.
Дальше говорилось:
«На основании сообщения генерал-губернатора столичного округа, стало известно, что Сюэ Пань, уроженец Цзиньлина, проезжая через уезд Тайпин, остановился на ночлег в трактире, принадлежащем семье Ли. С трактирным слугой Чжан Санем он никогда не был знаком. В такой-то день, такого-то месяца, такого-то года Сюэ Пань велел хозяину трактира приготовить для него угощение и пригласил жителя уезда Тайпин, некоего У Ляна, вместе выпить вина. Когда У Лян явился, Сюэ Пань приказал Чжан Саню подать вино. Вино показалось Сюэ Паню разбавленным, и он велел Чжан Саню заменить его. Но поскольку вино было заказано, Чжан Сань не мог заменить его. Сюэ Пань рассердился и замахнулся чашкой, чтобы выплеснуть вино в лицо слуги. Однако он не рассчитал силы. Чашка выскользнула у него из руки, ударила по темени Чжан Саня, наклонившегося, чтобы накрыть на стол, и глубоко рассекла кожу. Открылось сильное кровотечение, и через некоторое время пострадавший скончался.
Хозяин трактира поспешил на помощь, но было поздно; тогда он сообщил о случившемся матери Чжан Саня.
Прибыв на место и увидев труп сына, мать Чжан Саня, урожденная Чжан Ван, сообщила сельскому старосте об убийстве и подала жалобу начальнику уезда. Из уездного управления прибыл следователь, который установил на черепе убитого трещину длиною в один вершок и три доли, а также рану на пояснице. Был составлен соответствующий протокол, и дело передали в областной суд. При рассмотрении дела суд признал, что Сюэ Пань, выплескивая вино, нечаянно выпустил из рук чашку, и вынес решение, что убийство было непреднамеренным.
Тщательно проверяя материалы этого дела, мы обратили внимание на то, что показания родственников убитого и свидетелей, которые они давали в начале следствия, не совпадают с их последующими показаниями. Мы сверились с соответствующей статьей уголовного закона, где сказано: „Смертельный исход всякой борьбы или драки определяется как убийство. Лишь действие, не подходящее под определение борьбы или драки, но результатом которого все же является смерть одного из участников, следует квалифицировать как непреднамеренное убийство“. Тогда мы поручили вышеуказанному генерал-губернатору выяснить подлинные обстоятельства дела и представить нам соответствующее донесение.
Ныне, основываясь на донесении генерал-губернатора, сообщаем, что, когда Чжан Сань не согласился заменить вино, Сюэ Пань, находившийся в состоянии опьянения, схватил Чжан Саня за правую руку и нанес ему удар кулаком по пояснице. Чжан Сань отвечал бранью, тогда Сюэ Пань швырнул в него чашкой, которая попала в темя, в результате чего череп дал трещину и Чжан Сань умер. Разумеется, Сюэ Пань был взят под стражу по обвинению в убийстве, а У Лян взят на подозрение как его соучастник.
Начальников уезда и области за искажение фактов считаем необходимым…» В конце стояла приписка: «Настоящее дело еще не закончено». Цзя Чжэн, который по просьбе тетушки Сюэ в свое время обращался к начальнику уезда с ходатайством по этому делу, теперь очень волновался, ибо он понимал, что если дело дойдет до государя, он тоже окажется вовлеченным в эту историю, что не может сулить ничего, кроме неприятностей.