Сон в красном тереме. Том 2
Шрифт:
Сань-цзе слышала этот разговор слово в слово. Она насилу дождалась приезда Лю Сян-ляня. И сейчас, когда тот отказался от нее, она поняла, что кто-то в доме Цзя оклеветал ее, наговорил Сян-ляню, будто она развратна и недостойна стать его женой. Она не могла позволить Сян-ляню и Цзя Ляню выйти – это поставило бы Цзя Ляня в неудобное положение, да и могла возникнуть ссора. Поэтому, как только она услышала, что Лю Сян-лянь приглашает Цзя Ляня выйти, чтобы поговорить наедине, она бросилась в спальню, сняла со стены меч, спрятала его под мышкой и вышла к мужчинам.
– Можете остаться здесь! – сказала она. – Вот ваш меч!
Из глаз ее полились
Все бросились к ней, но, увы, поздно. Старуха Ю обезумела от горя и принялась на чем свет стоит проклинать Лю Сян-ляня. Возмущенный Цзя Лянь кликнул слуг, приказал им связать Лю Сян-ляня и препроводить его в ямынь. Но в этот момент Эр-цзе вытерла слезы и сказала Цзя Ляню:
– Он не принуждал ее покончить с собой. Она сделала это по собственному желанию. Какая польза отправлять человека в ямынь? Вам же будут неприятности!
Цзя Лянь пребывал в нерешительности. Он отпустил руки Лю Сян-ляня и велел ему поскорее убираться. Но тот не спешил уходить, вытащил платок и, вытирая слезы, сказал:
– Я даже не представлял себе, сколь мужественна эта девушка! Она поистине достойна поклонения! Как я несчастен, что мне не суждено иметь такую жену!
Он зарыдал, позвал слуг и велел им купить самый дорогой гроб. Затем наблюдал, как покойную обрядили и положили в него, и лишь после этого попрощался и вышел.
Он миновал ворота и не знал, куда отправиться дальше – все мысли его были заняты Сань-цзе, и он думал:
«Какая красивая, незаурядная девушка! Сколько в ней было стойкости и решимости!»
Раскаиваясь в своем поступке, он машинально побрел куда глаза глядят. Неожиданно ему показалось, что он слышит звон женских украшений и к нему подходит Сань-цзе, держа в одной руке «меч утки и селезня», а в другой – свернутую в трубку бумагу.
– Уже пять лет как я, безумная, люблю вас, – проговорила она. – Я не могла предположить, что у вас такое бесчувственное сердце! И вот мне приходится расплачиваться жизнью за свою страсть! Сегодня я получила повеление бессмертной феи Цзин-хуань отправиться в «область Небесных грез» и предстать пред ее судом. Я не могла сразу с вами расстаться и решила явиться вам на мгновение! Но помните, отныне мы не сможем лицезреть друг друга!
Из глаз ее снова полились слезы, которые омочили одежду Лю Сян-ляня. Сань-цзе хотела уйти, но Лю Сян-лянь умоляюще протянул к ней руки, пытаясь ее удержать. Она оттолкнула его и не спеша удалилась.
Сян-лянь издал громкий крик и очнулся. Однако он никак не мог понять, сон ли это. Он протер глаза и вдруг увидел перед собой храм, на ступенях которого сидел грязный даос и ловил вшей на своей одежде.
– Куда я попал? – почтительно кланяясь ему, спросил Лю Сян-лянь. – Как вас зовут, учитель?
– Названия этого места я не знаю, – засмеялся даос, – я остановился здесь, чтобы немного отдохнуть.
Лю Сян-ляню показалось, что его пронизал ледяной холод; он извлек меч и, взмахнув им, словно обрубил десять тысяч нитей, связывающих его с суетным миром, а потом опустил голову и покорно последовал за даосом неизвестно куда.
Если вы хотите узнать, что было дальше, прочтите следующую главу.
Глава шестьдесят седьмая, из которой читатель узнает о том, как, глядя на подарки, Дай-юй вспоминала о родных краях и как, раскрыв тайну, Фын-цзе допрашивала слугу
Нечего и рассказывать о том, как скорбели и горевали старуха Ю, Эр-цзе, Цзя Чжэнь и Цзя Лянь, после того как Ю Сань-цзе покончила с собой. Девушку положили в гроб, отвезли за город и похоронили.
Смерть Сань-цзе потрясла Лю Сян-ляня: только теперь он почувствовал, как сильно полюбил ее, и ходил словно помешанный. Однако даос несколькими холодными словами рассеял его заблуждение. Лю Сян-лянь обрил голову и следом за безумным монахом отправился странствовать невесть куда. Но об этом мы рассказывать не будем.
А тетушка Сюэ радовалась, узнав, что Ю Сань-цзе просватана за Лю Сян-ляня, намеревалась купить дом, справить всю необходимую утварь и выбирала счастливый день для переезда невесты в дом жениха. Этим самым она хотела отблагодарить Лю Сян-ляня за спасение жизни ее сына.
Неожиданно в комнату вбежал мальчик-слуга с криком:
– Ю Сань-цзе покончила с собой!
Девочки-служанки побежали докладывать об этом тетушке Сюэ. Не зная причины самоубийства, тетушка Сюэ только охала и вздыхала, теряясь в догадках и терзаясь сомнениями. В это время из сада пришла Бао-чай.
– Дитя мое, какое горе, – сказала тетушка Сюэ. – Разве третья барышня Ю, младшая сестра супруги господина Цзя Чжэня, не была помолвлена с названым братом Сюэ Паня? Не понимаю, почему она вдруг покончила с собой. Да и Сян-лянь ушел неизвестно куда. Поистине, странно и непостижимо!
Бао-чай не стала принимать близко к сердцу слова матери и только сказала:
– Правильно гласит пословица: «Даже ветер и тучи появляются неожиданно, а человек, счастливый утром, может стать несчастным к вечеру». Видимо, в их прежней жизни так предопределила судьба! Я понимаю, мама, что вам хотелось отблагодарить его, но, поскольку невеста его умерла, а сам он ушел, мне кажется, не остается ничего иного, как предать дело забвению. И не стоит расстраиваться! Прошло почти двадцать дней, как старший брат вернулся из Цзяннани, необходимо подумать о том, как распродать закупленные им товары. Приказчики, которые несколько месяцев провели в дороге с братом, не щадили сил, помогая ему, и вам следовало бы посоветоваться с братом, как их отблагодарить. Нужно устроить угощение и пригласить их. Нельзя допустить, чтобы люди говорили, будто мы неблагодарны.
В это время в комнату вошел Сюэ Пань. На лице его были заметны следы слез.
– Мама, ты уже слышала эту историю со вторым братом Сян-лянем и Сань-цзе? – воскликнул он, всплеснув руками.
– Только что узнала, – ответила тетушка Сюэ, – мы с Бао-чай как раз беседуем об этом.
– А тебе известно, мама, что Сян-лянь ушел из дому с каким-то монахом? – спросил Сюэ Пань.
– Это еще более странно! – удивилась тетушка Сюэ. – Я всегда считала господина Лю Сян-ляня рассудительным человеком, неужели он оказался столь глупым, что ушел с каким-то монахом? Вы с ним были друзьями, у него здесь нет ни родителей, ни братьев, и мне кажется, что тебе следовало бы заняться его розысками. Не думаю, чтобы они с монахом могли уйти далеко. Без сомнения, они находятся в каком-нибудь ближайшем храме или кумирне.