Сон в Нефритовом павильоне

Автор неизвестен

Выслушав служанку, Хун про себя подумала: «Не бывало мужчины, которого не сумела бы обмануть женщина. Но чересчур усердствовать я все-таки не стану».

Подмигнула служанке и говорит:

— Благородный юноша страдает, почему бы не утешить его?

Вынула из сундука мужское платье. А что произошло дальше, о том в следующей главе.

Глава четвертая

О ТОМ, КАК НА ПОДУШКЕ С ИЗОБРАЖЕНИЕМ СЕЛЕЗНЯ И УТОЧКИ ПРОШЛА НОЧЬ ЛЮБВИ И КАК РАЗЛУЧИЛИСЬ ВЛЮБЛЕННЫЕ У ПАВИЛЬОНА ЛАСТОЧКИ И ЦАПЛИ

Итак, красавица Хун вынула из сундука мужское платье, переоделась. Взглянула на себя в зеркало и говорит:

— Когда-то ушаньская фея [98] приняла облик тучки и поливала чуского князя Хуай-вана [99] дождем, чтобы его соблазнить, а сегодня гетера Хун в облике мужчины собралась искусить молодого Ян Чан-цюя. Смешно!

Лянь Юй тоже рассмеялась.

— Стоило вам облачиться в мужской наряд, как лицом и фигурой вы стали похожи на господина Яна. Правда, на щеках у вас пудра!

98

Когда-то ушаньская фея… — Имеется в виду легенда о том, как правителю царства Чу, Хуай-вану, в горах Ушань посчастливилось встретиться с феей. Утром она являлась в виде тучки, ночью проливалась дождем. Поэтому тучка и дождь — метафора любовного свидания.

99

Хуай-ван — царь Чу (см. коммент. выше).

Хун в ответ:

— А вот у Пань Аня [100] было такое белое лицо, что казалось напудренным. А потом, в городе много белолицых княжеских сынков, да и ночь темная, — никто меня не узнает!

Рассмеялись обе и, негромко разговаривая, вышли из терема.

Тем временем молодой Ян, влюбившийся в Хун на пиру с первого же взгляда, томился на постоялом дворе, не в силах заснуть, читал стихи и мечтал только об одном: встрече с любимой. Но, как известно, на пути к мечте всегда найдется помеха… Вдруг с восточной стороны двора Ян услышал голос, отвечавший ему стихами. Юноша прислушался, но не мог разобрать, мужчина это или женщина. Неизвестный декламировал «Призыв к уединению» Цзо Сы. [101] Голос был печален и нежен — словно осенью кричал гусь, отбившийся от стаи, словно одинокий Феникс с Даньшаньских гор призывал подругу. То был голос необыкновенной красоты!

100

Пань Ань (правильнее — Пань Ань-жэнь, он же Пань Юэ, 247–300) — литератор, отличавшийся необыкновенной красотой. Когда он ехал по улице, женщины бросали в его повозку апельсины, чтобы обратить на себя внимание.

101

Цзо Сы (250? — 305?) — поэт; незнатное происхождение помешало ему продвинуться по службе, и он стал отшельником.

Удивленный Ян начал читать в ответ «Фею реки Ло» Цао Чжи. [102] И два голоса, один с востока, а другой с запада, слились в один. Тот, что с востока, был чист, как яшма, рассыпанная на подносе, тот, что с запада, звучал мужественно, как звенит меч воина. И один вторил другому, звал его… Вдруг голос с восточной стороны двора замолк, и раздался стук в ворота. Ян снял запоры и увидел при свете луны юношу неземной красоты. Он был белолиц, с сияющим открытым взором — поистине небожитель, спустившийся на землю!

102

Цао Чжи (192–232) — один из сыновей Цао Цао, выдающийся поэт-лирик, автор поэмы «Фея реки Ло».

Ян приветливо обратился к незнакомцу:

— На дворе ночь, путники в такую пору редки. Кто же вы, блуждающий под луной?

Юноша в ответ:

— Я из западных краев. Люблю реки и горы. Прослышал, что в Поднебесной нет ничего красивее Сучжоу и Ханчжоу, и приехал сюда. Остановился на соседнем постоялом дворе, вышел погулять и почитать стихи. Услышал ваш голос и пришел, чтобы насладиться беседой с вами, пока сияет луна.

Ян обрадовался обществу и пригласил юношу в комнату, но тот отказался.

— Зачем лишаться этой красоты? Давайте побеседуем здесь.

Ян не возражал.

— Куда вы путь держите?

— Иду в столицу из Жунани, — ответил Ян, — сдавать экзамен на должность. В Ханчжоу живет мой друг, но дома я его не застал, и пришлось остановиться здесь.

Юноша улыбнулся и произнес:

— Как удивительна эта встреча на постоялом дворе! В нашей быстротечной жизни такие приятные случайности — великая удача! Но почему мы сидим грустные, любуясь чудесной луной? У меня есть кое-какие деньги, у вас — мальчик-слуга. Не послать ли нам за хорошим вином?

— Я не любитель вина, в отличие от Ли Бо, а вы не похожи ли на Хэ Чжи-чжана, [103] который готов был отдать за вино все? Однако не откажусь, если вы настаиваете!

Незнакомец отсчитал деньги, кликнул мальчика и велел принести вина. Тот мигом обернулся, и вскоре молодые люди ощутили легкое головокружение.

И тут юноша говорит Яну:

— Я так рад нашей встрече, что хотел бы на память о ней оставить вам стихи. Конечно, я не Ли Бо и не могу во хмелю создавать шедевры, но все же попытаюсь не опростоволоситься. Надеюсь, вы будете снисходительны!

103

Хэ Чжи-чжан (659–744) — сановник и литератор; отличался необузданным нравом и пристрастился к вину, в старости стал даосом.

Юноша спросил у Яна веер, достал тушечницу и кисть, пристально посмотрел на луну и начертал на веере вот что:

Заблудиться легкоВ тридцати шести теремах —Дождь и туманМешают путь увидать.Не думай, однако,Что птица в ветвях мертва —Изменит голосИ песню начнет опять.

Прочитав, Ян не мог удержаться от похвалы: великолепный язык, глубокое чувство! Но ему почудилось, что в стихе есть еще какой-то смысл. Он прочитал начертанное раз, потом другой и, в свой черед попросив веер у юноши, записал:

Кончается день,Дурманит трав аромат;Где персик цветет,Чей увидел я дом?В незнакомой Цзяннани,Встрече с путником рад,От цветка отвернусь,К дому стану лицом.

Юноша прочитал стихи про себя, продекламировал вслух и сказал:

— Такого совершенства мне не достичь! А про какой дом говорите вы в последней строке?

Ян смутился.

— Да так, про один.

А Хун размышляла: «Стихи у него прекрасны, хотя это мне уже известно, но как он относится к женщинам, — вот что я до сих пор не знаю». Она разлила остатки вина и предложила:

— Давайте закончим наше пиршество! Я, кстати, слышал, что Ханчжоу славится своими гетерами, — сходим к ним!

Ян покачал головой.

— Негоже таким молодым и благородным юношам посещать злачные места. Что скажут люди? Ведь нам самим потом стыдно будет.

Юноша в ответ:

— Странные слова! А в старину говаривали: не осуждай за вино, не осуждай за любовь! Су У [104] свято хранил верность государю, однако сошелся с иноземкой и подарил Поднебесной Тун-го. [105] Сыма Сян-жу был большим поэтом, но только влюбившись в Чжо Вэнь-цзюнь, создал «Песню Фениксов», свой шедевр! Значит, любовь нужна и героям, и поэтам!

104

Су У — ханьский военачальник, попавший в плен к сюнну и долгие годы пасший овец неподалеку от Северного моря (Байкала). По преданию, ему удалось с перелетным гусем послать о себе весточку домой, после чего он был вызволен из плена.

105

Тун-го — сын Су У (см.); его мать была из племени сюнну.