Соната незабудки
Шрифт:
Васильково-синие глаза Луиса остановились на Одри. Он задумчиво улыбнулся.
— Я тоже романтик, — произнес он, и на мгновение Одри показалось, что тень печали упала на его лицо, словно солнце ненадолго исчезло за тучами.
— Я бы умерла от горя, если бы Одри оставила меня жить в чужой стране, — мелодраматично воскликнула Айла. — Пообещай, что такого никогда не будет, Одри!
Одри поймала встревоженный взгляд матери, которая заметила, что ее младшая дочь успела выпить слишком много.
— Обещаю, что не сделаю этого, — ответила она снисходительно. Когда она снова посмотрела на Луиса, его лицо просветлело.
— Айла, дорогая, сходи, пожалуйста, на кухню и скажи Марисоль, пускай подает ужин, —
Гости сели рядом с хозяйкой дома, Айла устроилась между Луисом и отцом. Слева от Одри сел Сесил, а справа — тетя Эдна. Одри поглядывала на Луиса. Ей так хотелось поменяться местами с сестрой! Луис поднял глаза и смотрел на девушку, не пытаясь скрыть своего восхищения. Одри тотчас же уставилась в свою тарелку с супом. Минуту спустя она вступила в разговор. Мама с Сесилом беседовали о войне, и было очевидно, что она очарована им. Позволь Одри себе задержать взгляд на секунду дольше, она увидела бы, как лицо Луиса озарилось нежной улыбкой.
— Он просто прелесть! — задыхаясь от восторга, шепнула тетя Эдна.
Одри знала, что она говорит не о Луисе.
— Да, конечно, — машинально ответила она.
— И очень красив. Красивый военный, невероятно романтичный, ты не находишь? Мне кажется, ты ему понравилась, моя дорогая. Я видела, что он с тебя глаз не сводит.
— Я так не думаю, — возразила девушка. — Кроме того, я слишком молода для любви.
Тетя Эдна засмеялась.
— Тебе восемнадцать, дорогая. Мне тоже было восемнадцать, когда я влюбилась в Гарри. Милый Гарри… Он был хорошим человеком.
— Вы его очень любили? — спросила Одри, чтобы отвлечь тетушку от рассуждений о своей собственной судьбе.
— Очень, — ответила тетя Эдна, подумав о том, что не позволит мыслям о своем покойном муже испортить ей удовольствие от такого чудесного вечера. Она улыбнулась, в который раз юмором побеждая грусть и тоску. — Гарри был великолепный актер, — начала она. Одри посмотрела на Луиса, который громко смеялся над шуткой Айлы. К своему сожалению, при виде их радости она испытала необъяснимый приступ ревности, поэтому повернулась к тетушке, отчаянно пытаясь не обращать внимания на это новое чувство, которое одновременно было и незнакомым, и недостойным. — Он умело пародировал мою мать — твою бабушку, — продолжала тетя Эдна, не замечая смятения своей племянницы. — Однажды, когда мой отец крикнул из сада: «Элизабет, что ты предлагаешь сделать с этим вишневым деревом?», Гарри ответил голосом моей матери, еще до того, как та успела открыть рот: «Сруби его, дорогой, сруби их все». Мой отец так и остался стоять в замешательстве.
— Тетя, а как вы узнали, что Гарри и есть тот мужчина? — спросила Одри, подавляя желание снова посмотреть на сестру и ее кавалера.
Тетя Эдна нахмурилась.
— Как же ты любопытна, дитя мое! — Пухленькие пальцы тетки опустились на рубиновое обручальное кольцо, которое она все еще носила. Она задумчиво вздохнула. — Потому что он отличался от других мужчин, которых я когда-либо встречала. Он смешил меня чаще других. Мне кажется, я это почувствовала. Инстинкт, примитивный до безобразия. С ним я была счастлива. С Гарри я всегда шла навстречу солнцу. Мой солнечный Гарри… С тех пор, как он ушел, солнце уже никогда не казалось мне таким ярким, — добавила она, затем крепко сжала губы, возвращаясь мыслями в настоящее. — Ты узнаешь, Одри, дорогая. Когда придет он, ты узнаешь!
Одри вдруг показалось, что она уже знает. Она снова украдкой взглянула на Луиса, осознавая, что неведомая сила притягивает их друг к другу.
Когда подали горячее, Роуз повернулась к Луису, давая Сесилу возможность поговорить с Одри. Их беседа была легкой и непринужденной. Его лицо было очень добрым, а внимание было направлено на очаровательную собеседницу. И, если бы не его брат, который сидел напротив них, уже спустя мгновение девушка купалась бы в его романтическом настроении, и сердце ее могло бы быть покорено этим ослепительно красивым военным. Но Одри нравился Луис. Он завладел ее мыслями, и ей безумно хотелось услышать, о чем он говорит с Айлой. Она знала, что поступает дурно, и отчаянно боролась с этим желанием, пытаясь взять верх над своими чувствами.
— Как долго вы планируете быть в Аргентине? — спросила она у Сесила.
— Пару лет, — ответил он. Он снова устремил на девушку неподвижный взгляд, желая, чтобы она стала уговаривать его остаться подольше. Кусочек хлеба застрял у него в горле, он закашлялся и запил его водой. Обезоруженный прелестью этой обворожительной молодой женщины, он вдруг почувствовал себя неловко.
— Значит, вы вернетесь в Англию?
— Таковы наши планы.
— Может быть, Аргентина покорит ваше сердце. Это произошло со многими, — сказала она и заметила, что в ответ на его губах появилась легкая улыбка. Сердце молодого офицера уже было покорено, но Одри еще не догадывалась об этом.
— Вы никогда не были в Англии, не так ли? — спросил он.
Одри отрицательно покачала головой.
— Нет, но отец часто говорит о ней, и я чувствую, что довольно хорошо знаю ее.
— Нет другого такого места, как Англия. Может быть, однажды вы найдете время и съездите туда.
— Мне бы очень этого хотелось. Но я, наверное, не смогла бы жить в другой стране. — Она засмеялась. — Полковник Блис всегда следит за погодой в Лондоне. Он читает «Иллюстрированные лондонские новости», а потом неделями комментирует прочитанное. И выходит, что там все время идет дождь.
— Ах да, неподражаемый полковник Блис! — Сесил с довольным видом расправил плечи. — Такой забавный! Истинный англичанин, потому что, как и все мы, он говорит только о войне и о погоде.
— Дождь не прекращается ни на минуту?
— Мой дорогой приятель, — сказал вдруг Сесил, пародируя глубокий зычный голос полковника, — полагаю, лето снова будет мокрым. Чертовски не повезло тем, кто участвует в гонках! — Сесил засмеялся и был очень доволен, увидев, что плечи Одри тихонько задрожали, когда она расхохоталась. — Полковник Блис прав. К сожалению, дождь действительно идет очень часто. Промокаешь до нитки. Зимой стоит очень неприятный сырой холод, а вот весна в Англии лучше, чем где бы то ни было в мире, даже лучше, чем здесь. Все вокруг зелено. И можете себе представить, как все радуются, когда ярко светит солнце. Именно поэтому англичане постоянно говорят о погоде, ведь хороший денек — большая редкость и большое удовольствие.
Беседуя с Одри, Сесил не замечал, что в паузах, возникающих в диалоге, внимание девушки переключается на его брата. Одри вежливо смеялась его шуткам и вставляла по ходу разговора остроумные комментарии, поэтому Сесил чувствовал себя в ее обществе весьма комфортно. Впрочем, как и всегда. Все любили Сесила Форрестера: любая мать мечтала увидеть его мужем своей дочери, а некоторые втайне вздыхали о нем сами. Молодые девушки инстинктивно чувствовали, что он заслуживает доверия, и делали все возможное, чтобы завоевать его симпатию. Но Одри была другой. В ее присутствии Сесил терял свою уже ставшую привычной самоуверенность. Девушка, как и его брат, была немного не от мира сего. Тем не менее Сесил находил мисс Гарнет чрезвычайно привлекательной. В ней было что-то такое, с чем Сесил раньше никогда не сталкивался, и эта загадка делала Одри недосягаемой.