Сонная ученица
Шрифт:
Ночью, вдоволь налюбовавшись на ее балкон из дома напротив, я явилась к ней, спящей. Склонилась над облачками раздумий, клубившимися над ее крашеной головой, потянула за туманный завиток, шепча имя Ревинга. Ага, можно разматывать пряжу мыслей. Вон оно, то самое облачко. О, моя дорогая, как ты его презираешь! За что, интересно?
Я тихо хмыкнула. Девица оказалась на редкость завистлива. На любой чужой успех смотрела как на личное оскорбление, любую реплику, касающуюся профнепригодности - воспринимала на свой счет. И коллега-ведьмак, собравший тысячи последователей, был ей крайне неприятен.
Милочка, тебе сказочно повезло - ты встретила
Полюбовавшись на результаты своего труда, я с чистой совестью проснулась в снятой мне комнате. Ночь. За дверью читает книгу провожатый. Я вышла к нему, подсмотренным у Ветра заклинанием нагрела воды в кувшине, заварила чай. Потом, обнаружив на стене лютню, осторожно сняла инструмент, впервые за четыре года с окончания учебы коснулась струн. Странно, пальцы помнят аккорды, сами принимают нужное положение на грифе. Повторить бы мелодию, услышанную в парке… Нет, не судьба, не сумею.
Я принялась тихонько наигрывать песенки своей родины, в полголоса напевать. Мой бессловесный спутник отложил книгу и слушал с отстраненно-мечтательным выражением на лице. О, боги, и моя музыка будоражить чью-то душу! Можно было бы гордиться, но не получалось.
Следующие две ночи я подправила жизненную позицию еще двум особам - невзрачной уроженке Кавиры, сделавшей карьеру больше благодаря интригам, чем таланту, и шикарной старухе с вьющимися густыми кудрями до пояса и кошачье-зелеными глазами. Старуха мне напомнила сказочную Владычицу Путей. Порыться что ли в ее памяти? Вдруг она действительно знает дорогу к Ларцу Желаний, где скрыто все, о чем мечтают люди? Только Владычица решает - приоткрыть ли крышку и позволить человеку поискать желаемое. Но чаще всего редкие счастливцы, добравшиеся до Ларца, пасуют в последний момент или вытаскивают шелуху - чужие грезы и чаянья. От того убывает людское счастье. И дошедший - не получает желаемого, и идущему - уже взять нечего. Его счастье унесли и выкинули на полдороги к чужому дому…
Я не стала перебирать воспоминания старухи, послушно досмотрела для Ревинга сны. Но дальше вышла заминке: двоих последних жертв - ведьмы и ведьмака - не было в Мизалне. Выбравшийся в гости Ревинг, куда более дружелюбный, чем в прошлую встречу, великодушно дал передышку, пригрозив - через два дня меня ждет путешествие загород, где в монастыре возится с подрастающим поколением чуть ли не главный оппонент проповедника - старый ведьмак Хайто.
Прожив больше месяца в столице, я была наслышана об этом персонаже, достойном попасть в героические хроники и анекдоты одновременно. Наплевав на приличия и почтенный возраст, он дрался на дуэлях, совращал благородных девиц, виснущих у него не шее, точно защитные амулеты, хамил самому Императору. И оставался безнаказанным, ведь, по слухам, приходился Императору Калессы родным братом.
Любого новорожденного младенца, явившегося на свет с ведьмовской меткой, навсегда забирали из семьи, давали в монастыре новое имя. Но императорский сын - по праву рождения наследник, волею богов предназначенный для иного служения, сохранил связь с родней. Благодаря силе и происхождению он стал владыкой жизни духовной. И Ревинг его очень боялся.
Хайто окружали разного рода доносчики, соглядатые, подлизы. Он разводил армию подонков любовно и внимательно, как хорошая хозяйка кур или коз - подкармливал, баловал, зато знал все
Я ждала дня визита к императорскому братцу с нескрываемым волнением. Но от предложения Пучка сопровождать меня пришлось отказаться. Ревинг настаивал на секретности, и я не стала нарушать условий договора.
Полуденный ливень перетек в морось, та сменилась мокрым снегом, противно липнущим к лицу и одежде. Я была несказанно рада, что за мной прислали крытый экипаж. Поездка за город займет три часа, как раз успею до темноты. Потом дня два буду выслеживать ведьмака, присматриваться к нему, и только тогда уйду в Сновидение. Ревинг умолял быть осторожной, нервно переплетал пальцы рук на коленях, когда живописал мстительность и подозрительность Хайто. Ему лучше знать противника, а я, как достойная дочь тангва, торопиться не буду.
Застегнув плащ, заплетя волосы в косичку, я приняла из рук провожающего меня эльфа зонтик. Пучок выглядел плохо. Красные глаза и синие круги под ними наводили на размышления. Что-то с остроухим не в порядке. Припереть бы к стенке и расспросить… Некогда. Элидар завел привычку убегать из дома. Нанда отсыпается после вчерашнего концерта, предварительно заинтриговав сообщением о скором возвращении Людоеда. Вот тогда эльфу не поздоровится. В одиночку я его не разговорю.
– Может, все-таки возьмешь меня?
– протягивая зонт, но, так и не разжимая пальцы на ручке, спросил Пучок.
– В другой раз, милый, - обнадежила я его, выдернула зонтик и кинулась к экипажу.
Дождь на стекле смазывал контуры города, разбрызгивал краски, делая проплывающие за окном улицы Мизалны призрачными, нереальными, словно отразившимися в кривом зеркале. Люди бесформенными силуэтами прятались за завесой дождя, и я вскоре потеряла интерес к происходящему за окном, расслабилась и закрыла глаза, постепенно проваливаясь в Сновидение. Шарик Номара стал совсем крошечным, не больше горошины, но усыхать впредь не собирался, скрывая внутри чуть ли не больше информации, чем два предыдущих.
Провозившись больше часа, я позволила себе проснуться и обнаружить вокруг плоскую равнину без каких-либо ориентиров. На миг показалось - я снова еду в дилижансе по бесконечным ирьским степям… Через полчаса показались какие-то развалины. Я прильнула к стеклу, но не смогла разглядеть в бушующем безобразии, именуемое непогодой, на какой высоте заканчиваются белые колонны, оставшиеся от старинного дворца или храма. Их силуэты были зыбкими, раскачивающимися в такт движения экипажа.
Я вновь откинулась на сидения и около часа прибывала между сном и бодрствованием, в странном отрешенном состоянии, растворившись в глухом стуке дождя по крыше.
– Госпожа, приехали!
– окликнул меня курьер.
Ох, я даже не потрудилась узнать его имя, а сейчас поздно. Глупо же я буду выглядеть, через неделю после знакомства выдав: "Приятель, а зовут-то тебя как?". Значит, так надо…
Подобрав полы плаща, я спрыгнула в грязь.
Домики у реки, за деревянным грубым мостом храм - кирпичное здание грязно-коричневого цвета с двумя желтыми башнями по бокам - постройка в стиле моей далекой родины. Длинные узкие окна, высокие треугольники крыш, никаких украшений на стенах. И императорский братец тут обитает? Не верю!