Соперник Византии
Шрифт:
Ольга залюбовалась младшей, у которой были такие пышные, почти красные волосы и с откровенной хитринкой глаза, то суживающиеся, то широко распахивающиеся. Она во все глаза осматривала княжну, будто искала, пытаясь выяснить, что же такое северная королева и почему она совсем не похожа на снежную, а такая же, как и все. Наверное, ей хотелось даже потрогать ее, но, видимо, сдерживал этикет.
«Думающая девочка», - мысленно отметила Ольга. Вторая, постарше, была попроще, раскованная и неусидчивая, вертелась в кресле, что-то убирая или поправляя в наряде, и без конца теребила Феофано, задавая шепотом какие-то вопросы. Та с улыбкой отвечала ей, тоже шепотом, но поглядывая на императрицу. Вопросы, видимо, были слишком наивными. Ольге даже удалось заметить, что девочка прятала в руке маленькую куклу-негритенка. Император недолго заставил себя ждать. Появился с улыбкой, видимо день с выигрышем
– Базилевс, меня волнует ваша любовь к хазарскому царю, ваши родственные отношения, ваша помощь в строительстве крепости Саркела на реке Танаис [28] и возможности перевозить на греческих судах русских пленников, которых захватывают в набегах и продают в рабство. И неужели вы намерены помогать им дальше, строя еще какие-то крепости?
– Боже, сразу столько вопросов! Давайте по порядку. Какая любовь, королева? Иудеи неблагодарны. Мы действительно хотели наладить с ними добрососедские отношения. Это было, когда они выступили вместе с нами против арабов. Мы посылали к ним наших миссионеров во главе с Кири-лом-философом, построили для них крепость Саркел, помогали их купцам торговать повсюду, нанимая наши корабли. Но с тех пор как иудеи взяли власть в Хазарии, для них не стало других почитаемых народов. Варвары, язычники, мусульмане и христиане, римляне, греки, франки, испанцы, русы, печенеги и все другие для них не люди, а свиньи, хуже псов. Поэтому они торгуют людьми, невзирая ни на что. А их купцы-рахдониты [29] омерзительны. У них нет ничего святого. А в нашем противостоянии с арабами они приняли сторону мусульман-суннитов. Много раз предавали нас, открывая ворота городов врагу, а жителей скупали и продавали в рабство. Мы вынуждены были выселить их из империи, так они в отместку разрушили христианскую церковь в Итиле, а многих христиан побили и пустили по миру. Так вот, о какой же любви может идти речь, королева?
28
Танаис - река Дон.
29
С персидского «рах» - дорога, «дон» - знающие.
В ротонде было прохладно. Два кресла, столик с фруктами, соками, вином и двумя бокалами явно были рассчитаны на продолжительную беседу, император пригласил Ольгу присесть, налил себе вина, а княгине соку по ее просьбе.
– Насчет родства, - продолжил император, - так оно давно в забвении. Бедная принцесса, которую императоры-римляне отдали в жены Кагану, давно скончалась, и где, вы думаете, она жила?
– в гареме, с язычницами и мусульманками. Да и архитектор Петрона, по моим сведениям, уже в другом мире, хотя хазары не поскупились и очень обогатили его. Но не дали построить христианскую церковь в Саркеле, и те мраморные колонны, что подготовил он для ее строительства, до сих пор валяются у ворот крепости. Ну, кажется, я ответил на все ваши вопросы. Теперь очередь моя. Наш патриарх Фотий, хвала ему, радетелю всехристианской церкви, еще почти сто лет назад назвал Клематы и народы, вкруг обитающие, христианской общиной и даже назначил туда епископа. При нем была создана община даже в самом Киеве. И как, она существует?
– Я нынче на эту тему беседовала с патриархом. Базилевс, наверное уже знает, что группа из моей свиты на днях была крещена, а в моем граде продолжает действовать церковь Святого Илии, где довольно большой приход. Однако для Руси это что капля в море, и я постараюсь строить церкви всюду, куда ступит моя нога. Но беда в том, что у нас нет священников, которые могли бы нести слово Божье народу. И мы договорились с патриархом о его помощи в этом деле... и базилевс догадывается, как мне было тяжело добираться до Константинополя, еще тяжелее будет святым отцам прибыть к нам. Но не дорога тому виной, а та опасность, что подстерегает на пути, - это хазары и печенеги.
– Я знаю, королева, что сейчас Русь в очень тяжелом положении, особенно после похода Песаха. Не только вы пострадали, но разорены были почти все Клематы, кроме Херсона, который героически отстоял себя. Ведь Песах уничтожил тысячи христиан Тавриды, а на вас наложил тяжелую дань. Не потому ли вы совершили такое тяжелое путешествие, что оно связано с войной, - он с любопытством заглянул в глаза Ольги и понимающе улыбнулся, - уверяю, что, если моя догадка и правильна, империя не будет воевать ни с Хазарией, ни с Русью.
– Но печенеги, что очень дружественны вам, продолжают набеги на наши земли. Уводят пленных и продают их хазарам.
– Видит Бог, мы тут ни при чем. Действительно, мы дружны с некоторыми племенами, и нам пришлось многое сделать для того, чтобы перетянуть их на нашу сторону и оторвать от хазар. Племена эти как тучи - сегодня здесь, а завтра там, и наша задача - оберегать Клематы от их разбоя. Поэтому я могу вам только посоветовать построить свои взаимоотношения на договорной дружественной основе.
– Не кажется ли императору, что прежде всего мы сами на основе взаимного понимания должны составить новый ряд [30] с империей по нашим взаимоотношениям, включая вопросы торговли и дружественной помощи?
– Я думаю, королева, что по этому поводу нам не надо сочинять новый договор, потому что та хартия, что подписана вашем мужем и императором Романом, - она и сейчас приемлема с двух сторон. И я уверен, что ничего нового мы внести в нее не можем: каждый год наши войска пополняются русскими воинами, они у нас на флоте и в пехоте, это хорошие воины, вопросы торговли мы уладили, наше обещание о ежегодной плате за сохранение границы между Русью и Клематами остаются в силе. Устье Днепра, Белобережье, а также остров Святого Елферия остается сферой владения Руси. Как видите, во всем у нас полное согласие. А если мы сейчас составим новый договор, то он станет известен всем, а прежде всего хазарам, насторожит их и может повредить прежде всего вашим планам.
30
Ряд - договор.
Княгиня Ольга взяла бокал и, пока пила сок, обдумывала слова императора. Незаметно подкрались сумерки, здесь, у теплого моря с красными всполохами ушедшего за горизонт солнца, с мирным дыханием воды, было покойно. Но то, что творилось в душе Ольги, нельзя было назвать спокойствием. Она чувствовала напряжение всего тела и какое-то тупое однообразие мысли. Откуда-то, будто из-под земли, появился паракимонен с двумя подсвечниками и сказал:
– Базилевс, вас ждет гонец из Каппадокии, наши доблестные войска взяли Самосату и подошли к Евфрату.
Он поставил подсвечники на столик и удалился.
– Вот видите, королева Элга, а наша война никогда не прекращается, - с сожалением вздохнул Константин Багрянородный.
– И последнее, - Ольга почувствовала, что императора уже занимают другие мысли, и поспешила задать самый, как ей казалось, заветный вопрос:
– Базилевс, я видела за ужином ваших дочерей, прекрасных созданий, дай Бог им здоровья и процветания. Особенно меня привлекла ваша младшая [31] , золотистая, как солнышко. А у меня есть сын, он уже взрослый, и перед отъездом я посадила его на стол Киевский. Не следует ли нам породниться, император?
31
В 972 году царевна Феофано вышла замуж за императора Римской империи Оттона II.
– Вот чего не ожидал, того не ожидал, - император будто растворился в своей улыбке, лицо стало мягче и приветливее.
– Да, да, это моя любимица, она много читает, знает наизусть песни Соломона и многих греков, не считая Евангелия, а учителя просто в восторге от ее познаний. Но она еще очень молода, хотя дело даже не в этом. Наши традиции и законы запрещают выдавать багрянородных за эллинов, нехристиан. А по нашим сведениям, ваш сын Свентофол -язычник. Потому мы никак не можем переступить законы нашей и христианской церкви.