Сопряжение миров
Шрифт:
Потом, уже в 2002-м, Хусейн приезжал к нам на десятилетие выпуска. Тогда, помню, мы с ним зацепились языками и весь вечер обсуждали их палестинские дела. А через пару лет я по своей журналистской линии несколько раз побывал в Израиле, обзавелся там хорошими знакомыми, в том числе и из старшего поколения, и узнал, так сказать, другую сторону правды.
Сейчас благодаря Константину я «помнил», что этот конфликт продолжался еще долгие годы после моего переноса в будущее и завершился только после падения США. Тогда израильтяне, уразумев, что остались без «крыши», проявили редкостное
Израиль существовал здесь до сих пор, причем в тех же границах, что были установлены еще в XXI веке. Но для моих нынешних современников события двухвековой и больше давности проходили по ведомству древней истории. И хотя было заметно, что Алекс достаточно глубоко разрабатывал эту тему, многие вещи он просто не понимал.
Рассказывая, я сам увлекся. У нас появились слушатели — несколько парней из нашего экипажа и не знакомая мне женщина средних лет — довольно красивая шатенка. Заметив, что я обратил на нее внимание, она улыбнулась и произнесла что-то вроде «Годен», а ее глаза на мгновение словно осветились изнутри как звездочки.
Впрочем, может, это мне только показалось. Вскоре она, ни с кем не попрощавшись, покинула нас, исчезнув так же незаметно, как и появилась.
Под конец мы обменялись координатами с Алексом, но он так и не вышел потом на связь. И на форуме больше не появлялся, словно пропал куда-то. Не возникла снова в моей здешней жизни и таинственная незнакомка.
Тем не менее, этот разговор стал для меня очень важной вехой в восприятии того мира, где я поневоле очутился. После него я перестал бояться общения. Да и ребята из экипажа, по-моему, спокойно отнеслись к некоторым изменениям в личности хорошо знакомого им Константина, которые они обязаны были заметить.
Первые дни в новом мире я пережил. Дальше, верил я, должно было пойти легче.
* * *
В аэропорту Хьюстона Алекс внезапно вспомнил Константина. Космический пилот оказался интересной личностью с неожиданно глубокими знаниями о ХХ веке. Можно подумать, он сам жил в то время!
Кажется, этот город уже тогда имел отношение к космосу. Интересно, не с тех ли времен происходит известное выражение: «Houston, We’ve Got a Problem», «Хьюстон, у нас проблемы»? А ведь если прав Иван Александрович, проблемы могут возникнуть не только лично у него. После разговора о событиях далекого ХХ века он сам стал относиться к здешним коллегам с неким подозрением. Да и оставшийся с прошлого года предвыборный плакат нынешнего президента Грэхема Бака «Сделаем Америку снова великой» вдруг вызвал у него неоднозначные ассоциации.
Впрочем, встретить Алекса как раз должны были «свои». Серьезный немногословный мужик лет сорока, похожий на главного инженера или менеджера выше среднего уровня, коротко назвался Норманом, после чего молча усадил его в небольшой легкомоторный самолет. Он сам отпилотировал его на две сотни километров к северо-западу, где совершил посадку на полевом аэродроме.
– Промежуточная обстановка, – сняв очки-инфор, Норман впервые улыбнулся, показав ровные белые зубы. – Сейчас мы немного пройдемся. Вещи можете оставить здесь… И лишнюю одежду — тоже.
Послушавшись,
Вокруг не было ни души. Алекс старательно следовал за Норманом, хотя с выбором направления тут можно было не сомневаться. Возле аэродрома стояла только одна небольшая двухэтажная постройка с башенкой диспетчера наверху. Над ней равномерно крутился радар — единственный источник движения в этом застывшем месте, словно выдернутом из далекого прошлого. Алексу начало казаться, что они попали в какие-то исторические декорации.
Однако Норман чувствовал себя здесь вполне уверенно. Толкнул незапертую дверь, поднялся на второй этаж и, посторонившись, пропустил Алекса в кабинет без таблички.
– Здравствуйте!
Алекс совершенно не ожидал увидеть здесь этого человека. Перед ним сидел на жестком пластиковом стуле, чуть покачивая носком щегольского ковбойского сапога, тот самый психолог, который полгода назад проводил у них в конторе практикумы и тренинги. Тогда он откликался на позывной Слав. Интересно, как зовут его сейчас? И носит ли он вообще земное имя?!
– Да, я инопланетянин, кээн, – спокойно произнес «психолог» по-русски без всякого акцента, словно прочитал мысли Алекса. А может, и без всяких «словно». – Вы запомнили меня. Это очень хорошо. Значит, у вас, по крайней мере, есть способности. Давайте теперь глянем, как вы их умеете использовать…
Алекс непроизвольно отшатнулся. Прямо ему в лоб буквально вонзился незримый бур, начавший с противным оглушительным визгом вгрызаться в его черепную коробку. Алекса охватила внезапная паника. Ему показалось, что голова вот-вот лопнет. Но каким-то неосознанным, не понятным даже ему самому усилием он выставил на пути сверла плиту из сверхтвердого материала. Бур, натолкнувшись на нее, соскользнул и, разочарованно взвыв напоследок, утих.
– Недурно, совсем недурно, молодой человек! – «психолог» сосредоточенно массировал себе виски. – Еще немного, и откачивать пришлось бы уже меня... Нет-нет, вы совершенно правильно поступили! Так и надо бить по рукам всяким нахалам, которые норовят залезть вам в голову. Я просто научу вас, как правильно осаживать подобных типов, не растрачивая за один раз половины собственного резерва.
Действительно, Алекс чувствовал себя как после хорошей тренировки или даже мнемосеанса, когда надо было запоминать с первого раза огромные массивы информации.
– Сколько у нас времени? – осведомился инопланетник, переходя на английский.
– Двое суток, – ответил Норман, стоявший позади Алекса. – Не больше.
– О, это совсем не мало! – «психолог» хищно и предвкушающе улыбнулся, подмигнув Алексу. – За этот срок мы можем очень много чего успеть...
Эта попытка проникновения совершенно не походила на бур, отбойный молоток и прочие насильственные методы экстренного потрошения. Алекс почувствовал, как в голову ему заползает мягкое гибкое щупальце, пробует там что-то потрогать, что-то оторвать и куда-то просочиться, но везде терпит неудачу и разочарованно удаляется.