Сорок бочек арестантов (иронические рассказы)
Шрифт:
– Дятлом, блин горелый, стучу весь день!
– повествовала о трудовых подвигах.
– Эти всякую дребездень левой пяткой накарякают, а я, блин горелый, долблю!
Пальцы у нее были с коротко остриженными ногтями.
Летним вечером персонажи нашего романа гуляли близ волн Иртыша и целовались. По берегу в кустах много укромных от любопытных глаз мест. Но совсем укромных, увы... Город как-никак, не глухоманная деревня. Зато пиво на каждом шагу. Наша парочка на "Джин с тоником" налегала. Поцелуются-поцелуются, вылезут из кустов и еще по баночке опростают. Помечтают про себя, вот бы где-нибудь в номере отеля оказаться.
В сумерках купили бутылку вина и с ней наткнулись на сооружение недостроенное. Здоровенное. И уступом. Высоченный второй этаж фигушкой торчал из первого. Что-то спортивное возводили, да передумали. Влюбленные забрались на крышу первого. Глядь - металлическая приставная лестница на второй ведет. Длиннющая, как у пожарных.
– Полезли, блин горелый!
– Маргарита смело предлагает.
– Вперед!
– без сомнений поддержал Леха.
Верхолазами взлетели. И на секунду про поцелуи с вином забыли. Картина открылась... Как в песне: "Внизу не встретишь, как ни тянись... десятой доли таких чудес". Иртыш слева направо движется. В обратную сторону пароход, огнями усыпанный, течение преодолевает. Музыка с него распространяется. На острове костер темноту веселит. Вдали противоположный берег утыкан домами с освещенными окнами. Люди после трудов праведных ужинают или телевизор смотрят. Самолет с неба валится на посадку. А вверху - звезды...
А внизу - ни одного свидетеля.
Посреди крыши была оборудована стоянка современного человека. Ящики для сидения, дверь для лежания... Можно лунный загар принимать. Хотя в ту ночь от луны один огрызок остался.
Зато звезды... Почти рядом.
– Во! блин горелый! Как в горах!
– Маргарита в небо загляделась...
– Только корабли под боком плавают...
– Эх, на корабль бы сейчас! Отец мой капитаном лесовоза ходил, пока флот не сократили. Летом меня в рейсы брал. Один год матрос у него работал, весь, блин горелый, татуированный. Зек бывший. Места пустого на коже не найти. Ноги, руки, грудь - сплошняком живопись... Русалки, розы, тигры ... Влюбилась я в дядьку...
– А на заднице что?
– С чего бы он, блин горелый, передо мной заголялся? Мне пять лет всего было.
– Раньше на одной полузаднице топку изображали, на другой - кочегара с лопатой. При ходьбе мультик получался: кочегар в топку уголь швыр-швыр, швыр-швыр...
– У этого во всю грудь церковь с куполами... Я у отца авторучку стяну. Дом себе на животе нарисую, тигров на ногах... Каракатицы, конечно, получались... А про задницу не ты первый, блин горелый, интересуешься. Я ведь на повара училище закончила, отец устроил на теплоход, капитан которого и спрашивал про задницу того матроса. Свою тоже, особенно спереди, хотел показать. А мою, чуть мимо идешь, норовил щипануть. Очень рвался на десерт меня потреблять...
– И что?
– Зачем мне такая дребездень! Послала в переднюю часть его задницы и ушла посреди рейса.
"Серьезная девушка, - оценил Леха.
– И готовить умеет. Может, жениться на ней?"
– Капитан старый был?
– Нет, блин горелый, лет тридцать пять.
"А начни она заголять свой задик, плавала бы и плавала припеваючи. Молодец девка!"
Принципиальность Маргариты решительно понравилась Лехе. До этого ни разу не задумывался о семейной жизни и вдруг... Может, красота
Он старшим лейтенантом тогда на танковом заводе служил. На закате советских времен отправили в командировку к черту на кулички, в Казахстан. Дело военное, никто "хочешь - не хочешь" не спрашивает. Старлей на приказ командира сказал: "Есть!" - и вперед. А впереди, в предгорном Казахстане, в бюро пропусков, сержант противоположного пола сидит. Документы Николаю оформила, парой фраз обменялись.
Как уж там объяснят психологи от секса и философы от любви этот случай - не знаю, только жахнула в сердце старлея любовная стрела толщиною в копье. За какие-то десять-пятнадцать мимолетных минут втюрился по самую макушку. Перед сном понял: без сержанта хана... Надо жениться. Стоит перед глазами, из головы не выходит.
Времени на тщательную подготовку операции не было ни грамма. Командировка относилась к разряду стремительных: раз - "прибыл", два "убыл". Между ними с гулькин нос. Если отложить решительные действия на потом и начать тянуть тысячекилометровую резину под названием "любовная переписка", какой-нибудь ухорез обязательно уведет невесту.
Посему Николай не стал предаваться пустопорожним мечтам, придавливая подушку щекой, а быстренько соскочил с кровати и узнал, как обстоит дело с ЗАГСом в данном ауле. Обстояло ровным счетом никак. Уполномоченный государством на свершение акта бракосочетания находился за перевалом в более солидном ауле.
На следующий день Николай рванул за перевал. В этой глуши всего полтора рейсовых автобусов ходило, и те по причине непогоды стояли на приколе. Старлей, используя служебное положение, поехал на танке. А что мелочиться, когда вопрос жизни и женитьбы решается?
Перемахнул перевал. На подступах к аулу аксакал на камне сидит, бородка козлиным клинышком, малахай на голове.
"Где, дедушка, сельсовет?" - высунулся танкист из люка.
Аул внизу как на ладони лежал. Дома, сады и огороды.
"Мал-мала покажу", - оживился аксакал.
Указал палкой на сельсовет, дом председателя колхоза, парторга. Всю верховную власть выдал с головой. И говорит:
"Дави всех к едреновой маме".
Похоже, еще тот басмач был в молодости.
Николай к сельсовету подрулил. Заходит вовнутрь. Так и так говорит председателю-казашке. Та и слышать не хочет за перевалом бракосочетанием заниматься. Николай, надо отметить, не очень представительно выглядел. В комбинезоне. Никаких погон со звездами. Почти как тракторист. Начал он умолять-упрашивать. Да как!!. Огонь любви из глаз пышет, лазером прошивает.
Только не чиновничье сердце.
– Что я зря на танке приперся?..
– бросил Николай последний аргумент.
И пробил преграду.
Председатель на крыльцо выскочила, увидела грозную машину с дулом, настроение сразу переменилось.
– Совсем нетерпеж что ли?
– захихикала.
– Давай лучше у нас кызымочку тебе найдем?
– Некогда искать, командировка ек.
Вооружился Николай государственным человеком, а на перевал туман пал, того и гляди - ухнет танк в теснину. Председатель Аллаха начала вспоминать. Домой запросилась.