Сорок второе августа
Шрифт:
"Он офигеный! Художник"
"А ещё при деньгах".
Магдалина не успела ответить. И делать этого она не хотела.
Напротив присел Вениамин с подносом, девушка закрыла мессенджер и заблокировала телефон. Она отложила его, перевернув экраном вниз, чтобы не видеть приходящие сообщения от сестры.
– Я взял тебе чизкейк.
Мужчина поставил перед девушкой блюдце с куском чизкейка и чашку кофе. К счастью, там не было ни взбитых сливок, ни каких-то слишком сладких сиропов. Хотя Магдалина была уверена, что
– Спасибо, – поблагодарила девушка, взяв ложечку в руку и как-то неловко её покрутила.
Вениамин теперь здесь, рядом, а чувство неловкости не исчезло, казалось, только возросло в геометрической прогрессии.
– Здесь так много розового, – оглядев ещё раз помещение, как будто не успела это сделать пока мужчина стоял в очереди, сказала Магдалина.
– Да, довольно мило, – мужчина разломал несколько стиков сахара, добавляя их в свое латте.
Наверняка, в меню не было чая, подумала девушка. Если бы был Вениамин ни за что не взял бы кофе. Пусть латте и было кофе лишь номинально, больше являясь молочным коктейлем.
А сок он не брал исключительно из-за того, что считал, что это по-детски.
– Я надеялся, что тебе здесь понравится. Здесь всегда много девушек, особенно с маленькими детьми.
Магдалина рассмеялась, чувствуя себя каким-то панком на идеальном семейном портрете, где мать семейства в платье в пол, а отец в профессорской, вязаной жилетке.
– Это просто мой ночной кошмар! – возможно, слишком громко сказала девушка, – Не могу представить ничего хуже, чем стать мамочкой в розовом спортивном костюме, которая бегает за своим карапузом.
Вениамин как-то неловко рассмеялся, а Магдалина закусила нижнюю губу. Она совершенно позабыла, что её муж не понимает её юмора и чтобы не выглядеть капризной и истеричной девушкой, ей следует внимательно следить за каждым словом, что вырывается у неё изо рта.
Она натянула улыбку, нервно крутя кольцо на пальце. В такие моменты осознаешь, что человек, с котором ты решил прожить всю свою жизнь не может принять тебя полностью всего и целиком.
Как будто внезапно на тебя накатывается осознание, что с самым близким человеком тебе нужно быть постоянно начеку и следить за каждым словом.
– А как ты хотела бы? – слишком серьезный вопрос, слишком серьезная интонация.
Как будто внезапно, после стольких лет отношений, решил спросить о том, чего она желает от жизни.
– Хочу написать книгу.
– Книгу? – полюбопытствовал мужчину, а в голосе обидное недоумение и удивление.
Как будто ему в голову никогда бы не пришло, что его жена может этого хотеть.
– Ага, какой-то глупый любовный роман, – отпив кофе, ответила девушка, – Буду писать о такой любви, которой не существует!
– Ни за что не подумал бы. Ты не похожа на человека, который пишет бульварную
– Будь я дочерью миллионеров я бы писала настоящие книги. Но з такие денег не получишь. Так что я буду меркантильным человеком и буду наживаться на грустных домохозяйках, которые плачут над любовью какого-то Алехандро и Кэтрин.
Они замолчали, не зная о чем говорить.
– У меня есть билеты в театр на эти выходные. Может сходим? – неуверенно предложила девушка.
– Да, конечно, – загорелся Вениамин.
Правда, он больше обрадовался идеи не театра, а тому, что, возможно, сейчас они наконец-то найдут тему для разговора.
– А о чем спектакль?
– Не знаю, если честно, – ответила девушка, слегка покачивая ногой, – наверное, о любви. Сейчас каждый второй спектакль об этом.
– Не знал, что такое сейчас популярно.
– Конечно, популярно. Фантастика пользовалась популярность во все времена! – как-то иронично воскликнула девушка, – Тем более такие истории легко заканчивать. Герои или умирают или женятся.
Вениамин замолчал. У него было такое чувство, что девушка ждет от него таких же метафорических размышлений. Как будто она философ или же пьяница и желает поговорить, используя что-то частное, делая выводы об общем.
Раньше он находил это доказательством её романтической натуры. Как будто упускал из виду иронию, что скользила между слов невысказанной.
Теперь он понимал, что это признак не романтичности, а скорее иррациональность. Поэтическая странность. Именно то, что приводят в пример, когда говорят о том, что творческие люди странные.
А он был слишком практичным для таких размышлений. От того он перевел разговор на повседневность и житейские вещи, уловив в лице девушки уныние.
Как будто её расстраивало уже то, что они говорят о чем-то материальном и объективном.
– Я давно не брал отпуск на работе, так что может я возьму и поедим куда-то в отпуск? Может за границу?
Девушка, казалось, действительно задумалась. Как будто это было решением, требующее детальных обдумываний.
– А то на работе уже все достали. Хочу не видеть их лица хотя бы дня три. Один постоянно вместо работы отвлекает разговорами, вторая опаздывает с документами, потому что ногти красит и ждет пока лак высохнет. Начальник…
– Давай поедим куда-то, где есть большая библиотека!
Вениамин поджал губы, стараясь унять раздражение от того, что девушка его перебила. Глядя на её лицо, на изгиб губ и ореховые глаза он понимал, что та вовсе его не слушала. Как будто не могла физически воспринять его рассуждения по поводу работы.
Или же просто не хотела.
Магдалина совершенно не умела делать вид, что слушает. Не понятно, ка кона дожила до своих лет без этого умения. В нашем мире невозможно жить не умею делать вид, что чужой рассказ тебе интересен.