Сороковник. Части 1-4
Шрифт:
Она хмыкает.
— Обыватели, что с них взять. Хотя… — крутит головой. — Был в прошлом году случай. К одной нашей местный парнишка подбирался. Считай, всё лето в ракитах хоронился, думал, мы не видим.
— Ну?
— Что — ну? Самим интересно стало, кого же он там выглядывает. Пока, наконец, девчонка одна, из новеньких, тонуть не догадалась. Ногу вроде свело, перепугалась, заверещала, стала захлёбываться. А до этого месяц как рыба плавала. Он, как был, в одежде, так за ней и сиганул. Вытащили обоих. Пришлось Аркадию его того…
— Что? — ахаю.
— Укусить, в общем. Через пару месяцев они в одной группе так и уехали, общий квест искать. Так что, подруга, случаются и у нас романтические истории.
— Подожди. Значит, в квест уходят и добровольно? Не только попаданцы?
— А у вас, что ли, такого не бывает? Для чего, по-твоему, молодёжь в экстремальный спорт ударяется? За этим же самым! У вас — сплавы, горы, парашюты и парапланы, у нас — квесты. Адреналин, подруга, это тот же наркотик.
Выезжаем на берег реки. Песчаный пляж с одной стороны ограничен высокими соснами, подступающими вплотную к воде, с другой — редким кустарником, сквозь который угадывается открытое пространство, по словам Лоры — степь. Девицы обустраивают лошадок в тени и разбредаются вдоль мишеней, развешанных на сосновых стволах. Лора даёт кое-какие распоряжения и возвращается ко мне.
— И нам с тобой пора делом заняться. Давай руку, попробуй меня подсадить.
— Уроню! — в ужасе обещаю я.
— Уронишь — не страшно, авось, здесь песок, а падать я умею. Давай-давай, когда-то надо учиться!
Я послушно освобождаю стремя. Завожу руку за спину, отклоняюсь вправо… вот зачем это нужно, для противовеса. И тут мои лишние килограммы оказываются кстати. Хоть и меньше их стало в последнее время, но оставшихся хватает, чтобы Лора меня не перевесила и с седла не утянула.
— Твоя очередь забираться, — спихивает она меня с Веснушки.
Нога моя выворачивается из стремени, и я хлопаюсь копчиком на песок. Веснушка шарахается в испуге, копыто мелькает почти у моего лица, и я отшатываюсь.
— Не залёживайся там, — окликает Лора, как ни в чём не бывало, — с тебя штрафной. Лезь, жду.
И снова я хлопаюсь.
Девицы издалека сдержано подхихикивают. Я беру себя в руки — и удачно влезаю мучительнице за спину. Лора небрежно спрыгивает, а я, попытавшись перелезть в освободившееся седло, умудряюсь завалиться набок и наглотаться песку в третий раз.
— Так, — говорит моя преподавательница удручённо. — Устала ты. Давай ещё раз, но только медленнее, и отдыхать почаще. Всё забываю, что ты у нас ещё маленькая.
И снова я невольно вспоминаю деликатное обхождение сэра Майкла на наших занятиях. Но, хоть убейте, не могу осудить Лору. Потому что и у неё своя правда. Сэр, хоть и понимает, что в квесте мне придётся нелегко, но в силу своего характера держит себя со мной как настоящий джентльмен, он просто не может иначе. Амазонка, хоть и жалеючи, работает по-суворовски: тяжело в учении — легко в бою.
После седьмого падения и седьмого подъёма девчонки даже смеяться надо мной перестают. Только сочувствуют. Но Лора оставляет меня в покое не раньше, чем я штурмую Веснушку благополучно три раза подряд. И мне же сетует:
— Замучила ты меня совсем. Надо было тобой раньше заняться, но разве влезешь теперь меж Василием и сэром? А скажи… — она вдруг задумывается, и глаза её становятся мечтательные-мечтательные, — а Майкл к тебе ни разу не подъезжал? С каким-нибудь неприличным предложением?
Мне смешно.
— Ло-ора, — тяну укоризненно. — Клянусь, если это случится, ты узнаешь об этом первая! А потом, о чём ты говоришь? У меня же Васюта!
— Ну да, — кивает она серьёзно, — но ты ж сама понимаешь, любовь любовью, а женское любопытство ещё никто не отменял! Не забудь, свистни, если что!
Отсмеявшись, обещаю. Ах, сэр Майкл! Могу представить, скольким девичьим и женским сердцам вы внушили несбыточные надежды ласковыми взорами и ямочкой на подбородке!
Выбив из нас обеих песок, Лора тянет меня к мишеням.
— Пойдём, покажем девочкам класс. Хватит им над тобой смеяться. Нарукавник-то при тебе?
Васютин браслет у меня давно пригрелся, я его и не чувствую, и потому даже не снимаю. А сейчас просто засучиваю рукав до локтя. Краем глаза вижу, как девчонки вытягивают шеи, стараясь рассмотреть, к чьему клану принадлежу, и кто-то из них шепчет недоверчиво: «Васюта? Варвар?» Ага. Не верится им. Мол, эта неуклюжая домашняя цыпочка, что только недавно тыкалась носом в песок, просто не может быть ученицей легендарного Васюты. Во мне просыпается азарт. Окидываю грозным взором мишени.
Те утыканы стрелами совершенно вразнобой: есть и по центру, есть и по периферии, причём последних гораздо больше. Не торопясь, вытаскиваю стрелы из ближайшего щита. У Васюты так: настрелял — зачисти за собой территорию, при случае и за другим не поленись убрать и чужими стрелами не погнушайся, потому как в бою всё сгодится. Пару стрел, особо глубоко засевших, вытаскиваю, расшатав, двумя пальцами… и вспоминаю, как это же самое делал Вася в нашу самую первую тренировку. Улыбаюсь этому воспоминанию.
За спиной у меня подозрительно тихо. Совсем тихо.
Ссыпаю собранные стрелы в протянутый Лорой колчан. Она придирчиво осматривает луки, выделяет мне один из своих составных. Тетива не натянута. Ну, это мы с Яном вместе проходили, делов-то…
Прикидываю расстояние до мишеней, отхожу ещё на десяток шагов. И вовсе я не думаю перед кем-то там выхваляться, просто выхожу на привычную дистанцию. Сколь уж урок с Наставником не вышел, надо продолжать самой в тех же условиях. Не халтурить.