Сорвиголова
Шрифт:
Но вслух я сказал другое, совершенно противоположное, интеллект, прорезавшийся во мне из-за «божьей искры», повышал лицемерие и двоедушие, к вящему сожалению или к счастью:
— И всё же я спас тебя от смерти и изнасилования, опять! И всё время полностью контролировал ситуацию с Друлаваном, находясь рядом. Просто ждал подходящего случая, наилучшего момента. Ну понервничала немного, согласен, прости за это. Ждал, может, он с себя шапку снимет или обувь, или ещё как-то ослабит себя. Когда он встал над тобой, оказался в беззащитной позе, я сделал
— Это нервы, от случившегося вчера со мной ночью и сегодня днём. Ты не виноват! Ладно, я успокоилась, отпусти меня. Ну же, отвали, Айк. Мне неприятно обниматься с тобой. Как ты можешь в такой момент? В тебе нет ничего святого! Только одно на уме, посреди этого ада, что случился со мной, с нами!
— Угу, — лаконично ответил ей, неохотно отодвинувшись.
Она голая, а я после боя, весь на адреналине обнимаю красотку. Какая ещё может быть реакция у едва-едва совершеннолетнего парня?! А про святость… я рублю священные деревья Великого леса, что во мне можно найти святого эльфу?!
— Я испытала с той ночи всё то, что вы рабы испытываете всю жизнь, но что я могу сделать? НИ-ЧЕ-ГО! Встав перед тобой на колени, я не исправлю все беды этого мира и не спасу никого. Перестань меня мучить и винить во всех несчастьях. Я не отвечаю за злых эльфов, людей или гномов, только за себя и свои поступки.
— Я знаю! Немного переборщил с обвинениями, нагорело, накипело за четырнадцать лет рабства. Мне тоже нужно выговориться и выплакаться кому-нибудь, а ты, несчастная, под руку попалась. Прости…
— Принимается, давай начнём с самого начала, — кивнула голая девушка в слезах. — Я Арвен, ты Айк! А пока помолчим немного каждый о своём, и отвернись, я оденусь…
Подождав немного, пока она оделась и немного успокоилась, я спросил про животрепещущую для меня тему:
— Можно по делу вопрос?! Почему у него были кинжал, огненная магия и стрелы. Что за класс такой? У него сразу три разных боевых класса? А не жирно будет?
— Обычный сильный и хороший лучник, — пожала плечами Арвен. — Магия у него слабая, примерно такими были бы его слабые тычки кинжалом. Зато не отбери ты у него лук и стрелы, вырубил бы он нас быстро. По паре выстрелов на каждого!
— Слабое? Ну, может, для почти тридцатого уровня — да. Но я тоже хочу такое колдунство! Хотя бы костры буду разжигать, а не по десять минут обычным кустарным способом — искрами на сухой мох! Поэтому нам нужно попасть к торговцам. Но купим ли мы чего-нибудь покруче, если денег мало? Я совершенно не знаю цен, а ты поможешь, чтобы ваши не обдурили?
С мёртвого Друлавана ничего не свалилось, кроме серебряных монеток. И где он держал их, за сапогом, что ли?! И зачем ему надо было брать с собой в лес деньги? Ведь он был почти раздет, а всё его имущество я и так забрал себе до боя. Кроме обуви и шляпы, которые он унёс с собой в небытие. Пришло время рассматривать трофеи.
Возвращавшийся с охоты эльф принёс несколько шкур лосей и мяса, теперь это всё моё. Снял с него длинный кинжал, лук, колчан со стрелами, брюки и накидку. Всё оружие, кроме короткого меча скрамасакса, было выше меня по уровню: не оденешь, не оценишь, только названия видны. Грязные, окровавленные трусы и майку, не дававшие никаких плюсов, не усиливающие меня, захотелось выбросить. Но не тут-то было, Арвен сказала, что хорошо выстирает, высушит и наденет. Это получше, чем рвань, доставшаяся от рабской робы, и штопаные шаровары.
Скрамасакс-меч (ранг редкий).
Требуется: уровень 19, сила 10.
Урон 9-11.
+1 % открыть рану.
Меч был явно круче кухонного ножа и обоих моих топоров вместе взятых, но не буду на него переходить, ведь решил быть топорщиком и обоеруким. Хотя мне явно требовалось сменить топорики на что-то получше: какие-нибудь настоящие боевые топоры или секиры.
Глава 3. Баал.
От перенапряжения, связанного с боем, Арвен заснула прямо на моём плече, я дал ей отдохнуть полчаса, но время не терпит, пришлось её растормошить:
— Всё, отдохнула? Арвен, вставай! — требовательно настаивал я, протягивая руку. — Там, где прошёл один ушастый случайно и мимо нас, пройдёт и второй мимокрокодил.
— Я сегодня слишком избитая, повторюсь, изнасилованная, уставшая. На мне тяжеленные цепи! Куда мне идти? Пара километров, и я опять на час свалюсь, а то и на сутки!
— Я не знаю, как открыть замки на цепях! Сначала нужно спастись, потом обдумывать, как избавится от оков.
— Айк, я тебе сразу приказа… посоветовала рубить мне руки и ноги! — сказала мне Арвен, а я повертел в ответ пальцем у виска, но она пояснила: — Я хилер, пусть слабенький, воскрешать не смогу, но калечность смогу исправить и похилять умею.
Оказывается, Арвен всерьёз собиралась обрубать свои конечности, и теперь это не звучало как сумасшествие. Это имело смысл, иначе нам не избавиться от этих дурацких цепей.
— Круто, тебя-то я и искал! — только и смог что сказать я.
«А ещё любовницу и красавицу, как ты. И собеседника. Три в одном, прямо отлично. Осталось её только на секс развести, такую муси-пусечку, — подумал, но вслух этого не сказал, наоборот, замотал головой, пытаясь сбросить наваждение. — Хотя мне сейчас любая кривая, косая баба прекрасна. Чёртовы гормоны юноши! Грёбаный спермотоксикоз. И, главное, лечится только соитием, да и то временно. В принципе в этом деле помогает только живительная эвтаназия или постоянный партнёр-любовник».