Сорвиголова
Шрифт:
— Неужели всё так плохо? — нахмурился я, не зная, верить ей или нет.
Критическое мышление подсказывало мне, почему бы и нет, и такой вариант вероятен. Всё плохое, что возможно вообразить, существует в этом мире. Гнилыми могут быть не только длинноухие ублюдки.
— Всё много, много хуже, Айк! А знаешь почему? У эльфов нет рабов эльфов! Пускай всего лет двести, но всё же ни я, ни ты тех времён не застали! За такое казнят, невзирая на чины и деньги! Даже для честных дуэлей требуется очень серьёзный повод! А у ваших полно рабов: эльфов, гномов, людей! Не только добытых в бою. Рабы из собственного княжества, которые не заплатили подати, провинились перед людской чернью, что возомнила себя знатью, встав над собратьями!
Я всё больше хмурился,
— Раньше гномы, люди и эльфы были примерно одинаковы по военной силе, было хрупкое равновесие в мире. Но потом пришёл Его Величество Император Аратар, принёс справедливость в наш мир! По крайней мере, в мир эльфов! Многие ему поклоняются чуть ли не как полубогу. Он одно за другим захватил все наши королевства, кровью, железом и магией скрепил всех эльфов, которые резали друг друга с остервенением. А потом принёс нам законность, непредубеждeнность и верность нашей расе. Запретил распри, кровную месть, брать в рабство соплеменников. Если дворяне были против, он их вырезал вместе с семьями, целыми аристократическими фамилиями и родами-ветками, говорят, не пожалел даже свою семью, всё ради нас! Если бывшие князья и короли спят и видят, когда императора не станет, чтобы снова начать творить своё беззаконие, то простые эльфы все за высшего, за Его Величество Императора Аратара!
Мне нечего было ответить или возразить, я не знал всей правды, но она говорила с такой экспрессией, и, по крайней мере, всецело верила своим словам. Мы немного помолчали, Арвен выговорилась, а мне было что переварить. Она пыталась перевернуть весь мой мир с ног на голову. Обиженные рабы — понятно, они просто жертвы обстоятельств. А свободные люди и гномы — они вовсе не добрые и пушистые?! Но плевать, всё равно эльфы остались для меня злом во плоти, а что они справедливо относились только к своим, никак не отменяло сего прискорбного факта.
Глава 6. Чего боятся дедушки?!
— Давай вернёмся к твоему классу рогов, — сменила тему разговора Арвен, — считаю, что ты умно и удачно выбрал. Скорее всего, для воинского класса и твоего хождения в лесу в одиночку — это лучший из выбранных классов! Особенно в начале пути, когда ты так слаб рангом. Явно лучше моего знахарства, но я сугубо мирная личность, как и моё призвание. Убивала только зверей в лесу, нападающих на меня, так и прокачалась до самого верха. Выше девятнадцатого можно качаться, съев кристалл редкого ранга, он не сказать что прям такой дорогой, но зачем оно мне?! Это невыгодно, здесь в лесу нередко встречаются зоны необычного ранга, я там могу поохотиться из того же лука. Думала, если сбежим с моим покойным гномом, то сможем питаться, чем бог послал. Но не суждено.
Вспомнив своего милого, она опять расхныкалась, я не преминул сделать ей замечание:
— Не раскисай, только не сейчас, Арвен. Мы же в бегах! Сделаем привал на ночь, и реви в подушку хоть всю ночь. Главное, негромко, чтобы дать мне выспаться.
— Злой ты!
— А что там, на двадцатом, такого, почему ты на девятнадцатом, а не, скажем, на девятом остановилась? — не обращая внимания на её слова, спросил я.
— О, дальше идёт второй выбор: усиление выбранного класса. Но появляются и минусы: всё оружие, одежда и броня становятся зависимой от выбранного класса. Не смотри так непонимающе, я сейчас поясню. Поймёшь, почему тот подонок Друлаван был такой слабенький в магии и кинжалах. Он был стрелком, с большой ловкостью, отлично уворачивался и пулял болтами. Дальше идёт оружие и броня-одежда с ограничениями по классам: хорошие луки только для лучников; острые добротные мечи, топоры, копья, дубины только для воинов; высокоуровневые жезлы, посохи только для магов, и прочее. Но и это ещё не всё. Есть ограничения по классам, ты не сможешь натянуть на себя броню чужого класса, взять не своего класса оружие. Только своя классовая одежда-броня и оружие, начиная с двадцатого уровня. Теперь ты понимаешь, Айк, почему я на девятнадцатом уровне? У меня не было дальнейшего выбора класса мага, я не могу воскрешать, но зачем оно мне, я не на пограничье живу. И что мне делать там наверху?! Зато могу использовать луки, владеть кинжалом и одновременно жезлом своих и ниже уровней, добывать в лесу необычного ранга мясо, шкуры и другие трофеи.
— Я правильно понимаю, при прочих равных, взяв двадцатый уровень, ты станешь слабее как лучник? Начнёшь наносить урон стрельбой из лука меньше, чем кто-нибудь со стрелковым классом того же уровня, за счёт «устаревших» лука и стрел необычного ранга?! То же самое, если дать тебе кинжал ранга редкого, то ты будешь наносить меньше урона, чем сейчас на девятнадцатом?
— Видишь, ты не такой тугой, каким хотел казаться в первое время, — заулыбалась Арвен. — Я просто не смогу взять лук или кинжал редкого и выше рангов: там будут стоять классовые ограничения. Правда, на следующем ранге буду чуть-чуть лучше хилять. Ведь можно будет взять новый уровень магии жизни. Кроме всего прочего, будет чуть больше интеллекта и маны. Но я не боевой маг, в лесу с боссом зверей или в случае встречи с враждебно настроенными личностями это мне не поможет. Поэтому я тут, на девятнадцатом и мне тут хорошо!
Ослабив её бдительность разговорами, раз ей так повеселело, наконец задал интересующий меня вопрос, снова вернувшись к «Палачу», но с другого бока:
— Лучше скажи, а как получить второй класс? Ну если «играться» мне в разбойника станет мало, и я захочу стать, как ты — хилером. Сам себя буду магичить, за счёт маны подымая поинты жизни?!
— Нет, это невозможно, Айк, даже и не мечтай! — увидев мою недовольную и не верящую её словам рожицу, Арвен пояснила: — Я знала эльфов много выше нас с тобой по уровням, у всех так, к сожалению. Один единственный класс на всю жизнь, его развивают, холят и лелеют, усиливая в зависимости от уровня и ранга.
— Значит, количественное улучшение из хилера ещё сильнее хилер-воскресителей и так далее, но никак не качественное развитие. Хилер плюс стрелок, плюс воин невозможен?! Жаль. Мне оно не подходит, горизонтальное развитие — это как топтание на месте: улучшений крохи, и они однобокие, однообразные. Хочу одновременно качественного и количественного развития во все стороны. Я хочу быть в конце жизни тысячного уровня!
Судя по лицу Арвен, она не поняла некоторых моих слов, но промолчала. Затем заявила, что цели у меня амбициозные и не бывает таких уровней. Но если я смогу так высоко подняться, то о смерти можно забыть:
— Боги бессмертны, считается, что они бесконечно высоких уровней, божественного ранга. Хотя они и умирают, дерутся друг с другом, но смерть у них наступает не от естественных причин: старости или болезней. Мне вас, людей, немного жалко: редко кто из вас переходит за сотню лет жизни! Мне сейчас «всего» семьдесят лет, я молодка, хоть и считаю себя зрелой дамой — это примерно, как человеку было бы двадцать пять. А мне жить да жить, ещё почти четыре сотни лет! Но я знала эльфов старых и очень сильно развитых, у всех у них был всего один класс! Если они за много сотен лет непрерывного кача не смогли, то что сможешь ты? Тебе будет всего семьдесят, как мне сейчас, и ты станешь быстро увядать…
— Нам бы ночь простоять да день продержаться, в такие далёкие дали я ещё не заглядывал, — усмехнулся я. — Я бывший раб, даже не знаю, сколько мне лет на самом деле. Только становлюсь юношей, мужчиной в полном расцвете сил. Кстати, хочешь анекдот? Это такая короткая и смешная история. Чего больше всего боится мужчина с возрастом, становясь дедушкой?
— И чего ж?
— Очень боится спать со старой, морщинистой бабушкой, Арвен! А мне это не грозит, знаешь почему? У меня ведь есть ты! Тебе к тому времени будет всего-навсего сто пятьдесят-сто семьдесят годочков, эльфийка в самом соку! — говоря это, я приобнял её за плечо и подмигнул ей.