Сосед в наследство
Шрифт:
– Артур Андре…
– Да-да! Старик находится при смерти и решил попросить прощения у дочери! Как мило! – я выпрямила спину, перебивая Александра, и небрежным жестом поправила длинные волосы.
– Вы ведь ничего не знаете, – он поднял на меня свои карие глаза.
– И не хочу знать! – отрезав, гордо отвернулась к окну.
– Но, бог мой, почему? – Александр искренне не понимал сложившейся обстановки.
– Просто не хочу – и всё!
– Вы ведь не знаете, как долго он вас искал. Как страдал, переживал, нервничал. Вы не знаете, как он обрадовался, когда, наконец, вас удалось найти, – почти шептал Александр. Нежно и безмятежно. Он надеялся на то, что я пойму и соглашусь поговорить об этом.
– Неужели семейная жизнь так не заладилась, что старику пришлось искать детей, которых он оставил на стороне? – съязвила в ответ, но так и не повернулась в сторону мужчины, продолжая смотреть в окно.
– Артур Андреевич не женат.
Я удивилась, услышав это, но виду не подала и лишь твёрдо отчеканила:
– Мне аб-со-лют-но всё ра-вно.
– Неужели вам не интересно?
– Абсолютно нет! – повторив, резко поднялась с места и снова схватила своё пальто, дёрнув его так, что пришитая у основания воротника петелька не выдержала и разорвалась напополам.
Грустно улыбнувшись и быстро надевая пальто, я краем глаза заметила, как Александр поднялся из-за стола вслед за мной.
– Он ждёт вас, – напомнил он и растянул губы в виноватой улыбке.
– Ждёт? И где же? – удивлённо подняла бровь.
– В Москве. Я должен вас привезти.
– Вот только я никому и ничего не должна! – я, наконец, справилась с большими пуговицами на верхней одежде и взяла сумку.
– Но, послушайте, он ведь болен… Вы разобьёте старику сердце, – Александр вдруг резко взял меня за руку и посмотрел прямо в глаза.
– Я? Разобью? – уставилась на мужчину широко открытыми глазами, задыхаясь от возмущения. – А он? Он разве не разбил сердце? Мне? Моей матери? Где? Где он был, когда я так отчаянно желала увидеть его? – голос сорвался на хрип. – Где он был, когда я каждый вечер просила у неба папу? Где он был, когда я научилась ходить, разговаривать, читать? Где был уважаемый Артур Андреевич, когда я окончила школу, университет, вышла замуж? – Тело дрожало как осиновый лист. Из глаз полились горькие слёзы. – Где он был, когда я замуж выходила? Почему он не подставил мне плечо, когда я так остро желала этого? Почему он, в конце концов, бросил нас, а? – отчаянно рыдала я, изливая Александру всю свою душу.
– Я понимаю, в вас говорит детская обида, – мужчина всё ещё крепко удерживал мою руку, не решаясь её отпустить, – но он ведь сильно жалеет о случившемся.
– И пусть жалеет! – я непреклонно вырвала ладонь, пытаясь убежать. – Муки совести ещё никому не повредили!
– Ну вы же умный человек, вы должны понимать, что…
– Нет! Я отказываюсь понимать это! Я отказываюсь лететь с вами куда-либо! Я от-ка-зы-ва-юсь! Не факт, что вы вообще говорите правду! – свирепо гаркнула в ответ.
– Я представлю вам все доказательства. Артур Андреевич был тут почти двадцать восемь лет назад, в мае. Он встретил вашу маму и…
– Хватит! – закрыла уши ладонями. – Я больше не хочу этого слушать! Если он и вправду мой отец, то передайте ему, что я умерла!
Я схватила свою сумку и побежала к выходу, по неосторожности задев плечом официанта. Растирала слёзы по лицу и не понимала, что, вообще, происходит. Зачем явился этот Александр? Чего он хочет от меня? А самое главное – почему отец появился именно сейчас? Почему не раньше?
Резко толкнув тяжёлую стеклянную дверь, я оказалась на морозном вечернем воздухе. Мокрые щёки, тут же покраснев, заледенели от колючего ветра. Мне пришлось накинуть меховой капюшон в надежде хоть как-то спрятаться от этой пронзающей до костей стужи.
– Марина, я улетаю завтра в семь вечера. Рейс номер четыреста двенадцать. Я буду ждать вас до самого вылета! – на крыльцо выбежал Александр, ещё надеясь на моё возвращение.
– Не стоит! Я никуда не полечу! – бросила последний взгляд на мужчину и быстро скрылась в шумной толпе, желая, как можно скорее оказаться дома.
*Потом я долго стоял на крыльце, всматриваясь в тонкую стройную фигурку девушки. Холодный ветер трепал мои волосы и галстук, а расстёгнутый пиджак не помешал ему пробраться под тонкую ткань рубашки. Вздохнув, я достал мобильный из кармана брюк. Ещё раз оглядел толпу, снующую на улице, ожидая, что Марина всё-таки вернётся, после чего набрал номер, записанный в телефонных контактах.
– Отец, я нашёл её.
Затем несколько раз утвердительно кивнул, напряжённо вслушиваясь в доносящиеся из динамика слова, и вновь скрылся за дверью кафе.
Глава 5
Я быстро вошла в тёмный подъезд, отряхивая себя от снега, который, кажется, решил радовать город и весной тоже. Поиск ключей в безразмерной учительской сумке занял намного больше времени, чем обычно, и мне уже почти удалось нащупать рукой железный брелок, как едва слышный скрип соседской двери заставил оторваться от увлекательного процесса и поднять голову.
– Маша, ты? – обратилась к соседке, пытаясь рассмотреть её лицо в полумраке подъезда.
– Маринка! Ты вернулась! Я так рада! – подруга бросилась обнимать меня, пачкая одежду намазанной на лице маской.
– Ага. Вернулась, – хмуро ответила я, стирая небрежные штрихи глиняной массы.
– Это срочно нужно отметить! – Маша схватила меня за руку и потащила к себе.
– Постой… – попыталась объяснить соседке, что сейчас не лучшее время для общения.
– Нет. И слушать ничего не хочу! – упорно твердила она, надевая домашние тапочки.
– Маш, у меня был плохой день, – вновь запротестовала я.
– А у меня есть отличное вино.
– Я не хочу пить, Маша…
– Мне это вовсе не интересно, дорогая! Я не видела тебя несколько лет – так что, будь добра, топай на кухню, а я сейчас… только смою этот ужас с лица, – Маша толкнула меня в небольшую кухню, а сама отправилась в ванную.