Соседи
Шрифт:
— Ты не старик, Нэйт, — прошептала она.
Я обхватил ее рукой, просунул другую руку под футболку, провел пальцами вверх и вниз по мягкой коже ее спины.
— А как насчет подростка? — спросил я, покусывая ее шею.
Она подняла голову и посмотрела на меня, приподняв одну бровь, на ее губах играла лукавая улыбка.
— Посмотрим…
Пока она путешествовала губами по моей груди, я стряхнул бумаги с кровати, позволив им упасть на пол в кучу. Просмотр превосходных навыков программирования мистера Рава Рамджуга мог подождать. Честно говоря, прошло уже много времени с тех пор, как мы с Эбби в последний раз занимались любовью. Люди говорят, что это нормально,
Я застонал, когда Эбби поцеловала мой живот. Несмотря на то, что дом был в нашем распоряжении и впереди целая ночь, мы закончили бешеным быстрым сексом, после которого Эбби рухнула мне на грудь, и мы оба тяжело дышали.
— Думаю, нам обоим это требовалось, — сказала она, прежде чем соскользнуть с меня и встать. Мне так и не довелось пожаловаться на то, что моя жена после секса хочет нежностей. Через три минуты Эбби становилась такой же ласковой, как кубик Лего.
Я приподнялся на локте и смотрел, как она одевается. Я иногда так делал — наблюдал за Эбби — и в основном она об этом не подозревала. Когда она пекла, а я притворялся, что поглощен книгой, или — еще один любимый случай — когда Эбби просматривала ежемесячные счета. Ее волосы в этот момент были собраны в беспорядочный хвост, брови нахмурены на последнюю выписку по телефону, губы беззвучно шевелятся, когда она проверяет цифры.
Мне нравилось смотреть на нее, я имею в виду, внимательно рассматривать свою жену. Изучать ее, как будто она картина Миро в галерее Тейт, перед которой можно стоять и размышлять, склонив голову набок, напыщенно постукивая пальцем по губам, гадая, что художник хотел выразить мастерски нанесенными мазками и брызгами краски. Я ни черта не смыслил в искусстве. Я едва мог отличить Пикассо от палочного человечка, даже если бы последний стукнул меня по плечу и пнул по яйцам.
Поэтому я молча рассматривал длинные, стройные ноги Эбби со шрамами, которые она так ненавидела, а ведь они составляли ее неповторимую часть, изгиб ее спины, элегантную, лебединую шею. Классический образец.
— Что? — Ее голос вывел меня из транса. Она повернулась, и я пропустил это. Попался.
— Ничего, — ответил я с, надеюсь, очаровательной ухмылкой, и слегка покачал головой. — Просто смотрю на тебя.
Когда она улыбнулась, ее голубые глаза заискрились, а длинные светлые волосы улеглись в сексуальную прическу, которая так и кричала: «О, да, я не промах». Я позволил своему взгляду задержаться, пока Эбби шла в ванную и закрывала за собой дверь.
Я лег обратно в постель и думал о своей жене так, как это бывает в туманном посткоитальном состоянии. Эбби в любой момент могла дать фору Дженнифер Энистон. В свои сорок четыре года она выглядела по меньшей мере на шесть лет моложе. Это повергало меня с моим небольшим пузом, от которого я клялся избавиться каждый январь (последний не стал исключением), в абсолютный стыд. Я также не слишком гордился поредевшим местом на макушке. Но что поделаешь? Я находился почти на полпути между сорок шестым и сорок седьмым днем рождения. Господи, сорок семь — они подкрались незаметно, как мой небольшой животик. Я потянулся, вздохнул и вскоре почувствовал, что погружаюсь в сон, только слегка вздрогнул, когда Эбби забралась в постель некоторое время спустя.
Вернувшись в теплую гостиную, я неохотно вытащил себя из воспоминаний, прочистил горло и сосредоточился
Я потягивал свой напиток и наблюдал, как три фигуры в куртках, шапках и перчатках медленно таскают коробки из фургона в дом. Не профессиональные грузчики, решил я. Недостаточно резвые. Трудно сказать наверняка из-за угла, но они выглядели как обычная семья. Женщина, мужчина и, насколько я мог видеть, длинноногий подросток, сгорбленный, медленно двигающийся, язык его тела кричал «заберите меня отсюда». Я не мог его винить. Как уже говорил, переезд в это время года не самая удачная идея.
Я взял свой телефон с журнального столика и отправил Эбби сообщение.
«Соседи въезжают. Выглядят нормально. Как дела с покупками? Стоит ли нам перезаложить дом?»
Через несколько секунд зажужжал мой телефон.
«ХАХА. Я еще не ушла от Камиллы! Ты им помогаешь? Ты произведешь хорошее впечатление».
Черт. Я не продумал все до конца. Зачем я вообще отправил сообщение? Теперь буду выглядеть придурком, если я не пойду помогать. Я вернулся к окну.
Подросток стоял в задней части фургона, жестикулируя кому-то внутри машины, его руки разлетались в стороны. Он скрестил их на груди, и, хотя я видел только заднюю часть его черно-желтой шапки, которая делала его голову похожей на огромную и немного сердитую пчелу, поставил бы деньги, что парень выпятил и подбородок. Женщина подошла и положила руку на плечо подростка, после чего тоже стала размахивать руками, указывая на дом, на внутреннюю часть фургона и снова на дом, качая головой.
Я громко вздохнул и направился в прихожую, где достал куртку, ботинки и шапку. Я посмотрел на фотографию Тома, брата моей жены, с которым я почти познакомился перед его смертью, и кивнул ему.
— Думаешь, я сумасшедший, раз иду туда. Верно?
Он смотрел на меня в ответ со своей вечной мальчишеской ухмылкой и стрижкой в стиле бойз-бенда начала 90-х, из-за которой выглядел так, будто на голову ему надели пушистую пальму.
— Да, точно, — согласился я и открыл входную дверь. Холодный воздух хлестнул меня по лицу, а гравий заскрипел под ногами, выражая протест на каждый мой тяжелый шаг. — Господи, мои яйца превратятся в кубики льда, — пробормотал я, натягивая шапку на уши и ковыляя к фургону.
— …говорю вам. Мы никак не сможем его поднять, Лиам, — услышал я, как женщина сказала человеку в фургоне, когда я оказался в пределах слышимости. — Ничего не получится. Это невозможно.
Ее голос звучал мягко и вместе с тем решительно. Он напомнил мне Эбби и то, что мы с Сарой втайне называли тоном. Мы с дочерью знали, когда Эбби использовала этот тон, не оставалось ни дюйма пространства для маневра. Капитуляция становилась единственным вариантом. Капитуляция или верная смерть — скорее всего. Мы никогда не осмеливались это выяснить.
Я заглянул в заднюю часть фургона и увидел, как парень — судя по всему, Лиам — опустил боковину зеленого дивана. Выпрямившись, он увидел меня и улыбнулся.
— Привет, — проговорил он, наклонив голову. — Могу я чем-то помочь?
Я улыбнулся в ответ и пожал плечами.
— Я собирался спросить то же самое.
Женщина и Бини Бой обернулись. Я догадался, что он примерно того же возраста, что и Сара. Женщина улыбнулась, а он нет. Ничего удивительного. Ничто не может сравниться с разочарованием по поводу потерянного подросткового счастья.