Соседи
Шрифт:
— Знаем!!! — послышались голоса.
— Вареной картошкой кормить можно.
— Пшеницей.
— Просо тоже любят куры.
— А еще что? — спросил ученый. — Ну-ка расскажите, кто сам выращивал кур.
Маша толкнула Сашку в бок.
— Расскажи. У вас столько кур!
— Я не выращивал, я бегал за курами, — тихо огрызнулся Сашка и косо посмотрел на соседку.
Маша всегда сует свой нос куда не следует. Сашка и без подсказки знает, что делать. Вот встанет и расскажет все по порядку.
Сашка поднял руку и, когда ему дали слово, первым делом перечислил, какой породы бывают куры. Леггорны, голландские, русские белые куры. Ученый похвалил его за это, но вопросов у него в запасе была уйма. Стал спрашивать, как Сашка кормил кур, сколько раз в сутки, какими кормами. Когда Сашка ответил на все эти вопросы. Ченакаев спросил:
— А молотый ракушечник давал?
— Нет.
— А мел?
— А разве мел едят куры? — удивился Сашка.
— Как же! Конечно! Кое-какой опыт в выращивании кур у тебя имеется, но далеко не все ты, выходит, о них знаешь.
Сашка сел и почувствовал, как горят уши. Искоса посмотрел на Машу, она улыбалась. Конечно, рада, что ее дядя Ченакаев своими вопросами загнал Сашку в тупик. Да еще как! Перед всей школой. «Вот до чего может довести девчонка, — думал Сашка, — если ее слушаться. Не нужно было вставать. Пусть бы кто-нибудь другой рассказывал. Сама Маша встала бы, у них ведь тоже куры есть».
Между тем встреча с интересным человеком продолжалась. Ченакаев такое рассказывал о курином племени, что все просто диву давались. По его словам, выходило, что курам нужно давать корма, в которых имеется кальций, натрий, фосфор, железо. И даже йод.
А сколько кур можно содержать вместе? В каждом стаде их должно быть не больше ста, сказал Ченакаев, иначе куры передерутся и даже могут друг другу глаза поклевать. Почему? Да потому, что курица вокруг себя не больше ста особей запоминает.
Скажет ведь — особей! Сашка, конечно, курицу не назвал бы так. А по-ученому, наверное, можно. Одно лишь не понимал Сашка, почему ученый по стадам кур разделяет. Они ведь не коровы и не овцы. Хотелось спросить об этом Ченакаева, да побоялся, как бы снова не оконфузиться перед товарищами.
А Ченакаев рассказывал дальше — о том, что надо содержать кур в клетках. В клетке курица хорошо прибавляет в весе и каждый день яичко несет. В конце своей беседы Ченакаев пригласил пионеров и школьников почаще приходить на птицеферму. Всем им он обещал найти интересное дело.
КУЛЬТПОХОД В КИНО
После переезда в Ковляй Сашка заметил, что отец стал каким-то другим. Если в Поюнале он мог выйти на улицу босиком и в майке, то здесь, в Ковляе, собираясь из дому, он всякий раз тщательно одевался.
И в квартире Семен навел порядок. Поставил две кровати: для себя и для Сашки. Перекрасил пол на кухне. Купил в магазине белую материю и попросил у Анюты Офтиной разрешения сшить на ее машинке занавески. Анюта Офтина не допустила его к машинке, сказала, что шить он не умеет. Отец обиделся, чуть снова не поругался с ней. А когда Семен ушел из дому, Анюта взяла у Сашки купленную материю, сама сшила шторы и повесила их на шумбасовские окна.
Явившись домой, Семен долго смотрел на них как баран на новые ворота.
— Это кто же сделал? — спросил сына.
— Одна марсианка, — ответил Сашка.
Отец больше ни о чем не стал выведывать, долго ходил взад-вперед по комнате задумчивый, а потом вытащил из чемодана портрет в деревянной рамке, повесил его на стену. С портрета глядела молодая большеглазая женщина с двумя косами.
Это была Сашкина мать.
Сашка смотрел на мать и вспоминал ее живую. Какая она была всегда веселая, нужная и близкая! Будто и не умерла она, а куда-то ушла ненадолго. Вот и в новой квартире будто она все прибрала и устроила. Сашке казалось: это мама накрыла его постель одеялом и положила к изголовью белую подушку.
Однажды отец сказал Сашке:
— Собирайся! В кино пойдем!
Удивительное дело! Никогда прежде они не ходили в кино вместе. Никогда не видел Сашка своего отца таким — в новом костюме, в галстуке.
Семен подошел к зеркалу, причесался. Затем открыл стол и, вынув шоколадку, подал сыну.
Это еще больше удивило Сашку. Что такое произошло с отцом? Он редко покупал даже простые конфеты, а теперь на тебе, пожалуйста, — шоколадку.
И тут вдруг увидел на столе подозрительную посудину. Беспокойство охватило его. Неужели отец снова за старое взялся? У Сашки возникло желание схватить посудину и выбросить. Пусть знает, как приносить домой горькую воду! Из-за нее ведь все беды происходили.
Но не успел Сашка исполнить свое желание, как Семен отвинтил пробку флакона и, налив на ладонь какой-то жидкости, стал протирать ею лицо и голову. По комнате разнесся резкий приятный запах.
«Одеколон!» — догадался Сашка и облегченно вздохнул.
Пока Семен одеколонился, сын рассказал ему о встрече с интересным человеком Ченакаевым, о том, как тот хочет посадить колхозных кур в клетки и какую пользу от этого пророчит.
Сашкино сообщение не понравилось Семену.
— Да разве можно сажать курицу в клетку?! — сердито посмотрел Семен на сына, будто он принял такое решение, а не Ченакаев. — Пользы от этого никакой. Курица свободу любит. Ей где бы побегать, травки пощипать, зернышек найти. А клетка — гиблое дело.
— Не гиблое, папа. Автокормушки там будут. Зерно и всякий корм автоматически подойдут к клетке…
— Хе-хе-хе, автоматически, — пытался рассмеяться Семен. — Жаль, моя бабушка давно умерла. Она бы научила этого ученого, как куриное хозяйство вести. Моя бабушка, бывало, каждый раз в мешок сажала своих кур и выпускала их где-нибудь в поле или на дорогу. А те и рады. Где колосок найдут, где зернышко. Была бы жива моя бабушка, шоферы сто раз спасибо сказали бы ей. И не пропечатали бы теперь их в стенгазете за рассыпанные зерна… А твой Ченакаев в клетки хочет загнать кур. Разве так можно!