Соседи
Шрифт:
Вскочив с постели и спешно надев спортивные штаны, он направился к выходу. В прихожей все же решил переобуться в летние туфли и уже открывая дверь, обернувшись посмотрел в огромное зеркало во всю стену, поправил растрепанные волосы и, оставив дверь приоткрытой, взмыл по лестнице на верхний этаж. Новость о том, что соседи сверху оказались русскими, неожиданно спровоцировала прилив энергии.
Деревянная дверь вибрировала в такт громыхающей на весь подъезд музыке. Он звонил уже секунд тридцать. Наконец, громкость резко снизилась. Геннадий настойчиво давил на звонок. Еще секунд тридцать никто
– Кто там? – послышался робкий женский голос.
– Здравствуйте. Я сосед снизу.
Дверь тут же отворилась.
На пороге стояла среднего роста худощавая крашенная блондинка лет сорока. Ее растерянный взгляд требовал объяснений происходящего.
Геннадий приветливо улыбнулся.
– Прошу прощения. Вы могли бы сделать музыку
потише? – обратился он по-русски. – Я просыпаюсь очень рано, а в это время обычно отдыхаю после работы. Буду вам весьма благодарен, если войдете в положение, – он старался быть учтивым.
– Конечно. Извините, – виновато произнесла женщина. По всей видимости, русский сосед оказался для нее неожиданным сюрпризом. Она стояла, как школьница, которую строгий преподаватель отчитывает перед классом.
– Геннадий.
– Что? А. Я Лена.
– Очень приятно. Вы ведь не из России? Слышу еле заметный акцент, – стараясь разрядить обстановку, произнес он спокойно.
– Из Молдавии.
– Да что вы говорите?! – он заметно оживился. – Вот так совпадение. Откуда именно?
– Из Кишинева, – немного придя в себя, ответила она, поправляя волос.
– Вот как? Я жил в Кишиневе довольно долго. Жена покойная оттуда и дочь там родилась. Как же давно это было. С какого же вы района?
– Гидигич.
– Да. Знаю. Это не совсем Кишинев. Скорее, пригород.
– Это Кишинев, – ревниво возразила соседка.
– Ладно. Не принципиально. Рад, что мы нашли общий язык. Хоть кто-то нормальный по соседству. Спасибо еще раз за понимание. Пойду я. Мне б хоть пару часов поспать.
– Да. Конечно. Спокойной ночи. Ну, то есть, отдыхайте.
Геннадий ворочался уже минут тридцать. Сон не шел. Он старался ни о чем не думать, но упрямый мозг не давал ему покоя. Спутанные мысли метались пчелиным роем. Каждая, налетая на хрупкие стенки сознания, откалывала от него частичку, грозя разнести голову-улей в щепки.
Внезапно, зазвучала музыка. Казалось, она была громче, чем до его разговора с соседкой.
– Не понял!
Недоумевая, он вскочил с кровати, наспех натянул спортивки и, выскочив из дома в домашних тапочках, помчался вверх по ступенькам.
Весь четвертый этаж гремел. Геннадий яростно надавил на кнопку звонка. Реакции не последовало. Позвонил снова. Музыка продолжала будоражить мозг. Он стал нервно вбивать злополучную кнопку в стену.
Наконец, послышалась быстро приближающаяся тяжелая поступь. Дверь резко отворилась. Вместо ожидаемой соседки, на пороге стоял высокий, широкоплечий мужчина.
– Что нужно?! – грубо произнес тот на чистом испанском, недовольно уставившись на неожиданного гостя.
Будучи сам под два метра ростом, Геннадий немного опешил от неожиданности.
– Прошу прощения, – стараясь быть вежливым, произнес Геннадий, – не могли бы вы сделать музыку тише? Я просил вашу супругу… – он великолепно владел официальным языком государства, в котором проживал.
Не дав ему закончить, сосед нагло прервал разговор:
– Ты наехал на мою жену.
Геннадий оторопел.
– Наехал? Я попросил сделать тише. Мило поговорили.
Если б я наехал, вряд ли бы она сказала, что сама из Кишинева, назвала бы район, тем более имя.
Игнорируя услышанный ответ, сосед продолжал дерзко хамить:
– Я у себя дома. Имею право.
– Ты имеешь право до тех пор, пока не нарушаешь мое. Одно из основных правил коммунального проживания: “не беспокоить”.
– Отвали! – резко ответил сосед.
Дверь захлопнулась, едва не ударив Геннадия по носу. Он удрученно поплелся вниз по лестнице. Разочарованию не было предела.
– Звонить в полицию бесполезно, – думал он в отчаянии, – не приедут. да и толку с них никакого.
Геннадий медленно расхаживал по квартире, переходя из комнаты в комнату. В очередной раз проходя мимо окна спальни дочери, глянул на улицу и вдруг остановился. В небольшом скверике перед домом, резвилась детвора. Возвращаясь из школы, ученики задерживались в нем минут на двадцать, создавая шум, подобный шуму аэропорта мегаполиса, – нет, в этой комнате тоже не вариант. Хоть бери и уходи в парк спать, – с досадой подумал он и двинулся по направлению к кухне. Восемьдесят шесть квадратных метров личного пространства не приносили ему радость. Казалось, что соседи живут в его квартире, которая, в свою очередь является проходным двором для возвращающихся с учебы, ненавистных маленьких ублюдков, назвать их иначе у него язык не поворачивался.
Песня звучала с той же громкостью. Было отчетливо слышно каждое слово.
“Может действительно? Солнышко. Скамейка. – задумался Геннадий. – Э, батенька, да вы сдались. Зимой тоже на скамеечке? Очевидно же, что теперь это надолго. Нужно что-то предпринять”.
Вдруг он остановился.
– Музыку любите, мои дорогие?! – на лице появилась ехидная улыбка. – А как вы относитесь к хард-року?!
Вынув из чехла колонку фирмы BOSE, с которой он работал, обслуживая мероприятия, поставил перед собой.
– Эти товарищи знают свое дело, – произнес злорадно, – всегда славились своими низкими частотами. И если учесть, что он профессиональный, а не бытовой, то и мощность на порядок выше, – найдя в YouTube песню группы AC/DC “Back in black” и подключив мобильный к колонке, заткнул уши берушами, задрал громкость до максимума и врубил музыку.
Звук с верхнего этажа мгновенно растворился в роковом рифе легендарного Янга. А чтоб гарантировать эффект, взял десятикилограммовую колонку за ручку на верхней панели и, лихо подняв ее над головой, плотно прижал к потолку. Стены задрожали. Казалось, стекла разлетятся вдребезги. Низа BOSE не подвели. Не прошло и минуты, как музыка у соседей умолкла. Геннадий не сразу понял. Положив колонку на пол и убавив звук, убедился, что сверху воцарилась тишина. И в этой тишине он услышал подавленный голос, только что быковавшего, самоуверенного соседа: