Сотник
Шрифт:
Впрочем, едва только въехали в Земляной город, как денщика все же пришлось отправить домой. Пока тот седлал лошадей в расположении сотни, Ивана нашел осатаневший от службы Фрол. Старый казак, тут же подхватился, едва только узнал о том, что Иван собрался в трактир.
Правда, Гаврила, в его планы ну никак не входил. Подумаешь, посидели как-то пображничали. Так и что с того? Но вот Карпову этот паренек понадобился. С одной стороны, он хочет вызнать все о Вильно. С другой, ему вишь ли, нужно обрастать связями среди купцов, и лучше бы сближаться с молодыми, да ранними, а не матерыми и закостенелыми.
Заставы миновали
– Иван Архипович, дело есть,- покосившись, на нахмурившегося Фрола, произнес бывший нищий.
– И что, вот так невтерпеж?- Переглянувшись с казаком, поинтересовался Иван.
Вообще-то, он, на секундочку, уже настроился на добрую попойку. К тому же, еще и стресс от волнения за дочь наложился сверху. Ну и намерзлись в дороге. С темнотой морозец крепко так придавил, будь борода, так вся сосульками покрылась бы.
– Знаешь, Иван Архипович, я уж начал привыкать к сытой жизни подле тебя. А потому, мне желательно поберечь твою шкуру.
– Эвон как. А поподробнее?- Насторожился Иван.
– Можно. Но не здесь же,- недоверчиво оглядевшись вокруг, произнес Кузьма.
Его смущало именно место, а не Фрол, всем своим видом выражавший недовольство. В конце, концов, Карпов ему полностью доверяет. Ведь Копытов был в тот день, когда они прихватили Овечкина.
– Ты не перегибай, Кузьма,- покачав головой, возразил Иван, но потом все же пошел на попятную.- Ладно, давай отойдем вон туда,- наконец указал он в сторону совершенно глухой стены, шагах в двадцати от входа на постоялый двор.
– Я насчет того ухаря германского, обсказать хотел,- когда они отошли, начал пояснять Кузьма.- Передал я ему все слово в слово, как ты сказал. И про книгу мудреную, и про то, что бережешь ты ее пуще глаза.
– Но тебе что-то не понравилось. Так?
– Не понравилось,- подтвердил Кузьма.- Перво-наперво, он не сам по себе. Встречался с одним господином, французом, что раньше при Голицыне пробавлялся. Атталь, этот.
– Уверен?
– Ты, своих стрельцов учи из пищали палить. А я свое дело знаю туго,- даже обиделся Кузьма, а потом продолжил.- Говорили они долго, и по всему видать добрые знакомцы.
Вот значит как. Де Атталь, отправляет сотню Ивана на опасное направление, что едва не стоит ему головы. Потом появляется некий немец, в смысле германец, который интересуется Карповым младшим. А на поверку, они оказываются чуть не приятелями. Совпадение? Да к ляду такие совпадения!
Нет, конечно очень может быть, что это и не орден вовсе. Ну мало ли. Что не говори, а Иван за последние три года, прямо-таки фонтанирует идеями. Вроде и не планировал выделяться, и высовываться, да оно само как-то получилось. Вот и приметил его кто-то. Тот же новгородский купец, сразу ведь углядел, и хотел умыкнуть батю. А как разъяснили ему, что от таких замашек и беда может приключиться, тут же изменил тактику. Решил просто секрет выкрасть.
Вот и здесь та же песня. Разве только умыкнуть решили не отца, а сына. Потому как задались справедливым вопросом, какого ляда взрослый мужик разродился идеями под старость лет. Может быть такое? Да легко. Вот только,
– Так вот, встречались они вчера вечером. Ну чего ты так на меня смотришь, Иван Архипович? Мне что, после каждого его чиха бегать к тебе с докладами?
– Извини. Продолжай.
– А поспешил я оттого, что этот германец, сегодня мне отдал двадцать рублей. Теперь выходит он мне уплатил уже половину от оговоренной суммы. Сказал, что вторую половину получу, как только сообщу ему, где и когда тебя можно будет подкараулить одного. А еще, у него на квартире появились два бирюка. Слово через губу не выплюнут. Но по всему видно, что калачи тертые. Я эту породу знаю. Таким палец в рот не клади.
– А вот это уже интересно. То есть, не просил тебя подобрать каких ухарей, а призвал своих бойцов. Ох как мне это нравится. Кузьма, ты парней-то уже прибрал к рукам?
– Ты про тех двух быков стоялых?
– Про них. Они как, быки быками, иль в драке чего стоят?
– Стоят, не сомневайся. Доведется и против клинка с голыми руками выйдут, и медведя заломают.
– Экий у нас лихой народец.
– Говорил же, в лихих они по случаю. А так, раньше княжьими боевыми холопами были.
– Ладно, раз так-то. Я что думаю-то. Негоже заставлять этих красавчиков ждать. Вот сегодня и подставишь нас. Только скажешь, что я не один, а вдвоем со своим сослуживцем. Мол бражничаем здесь, на постоялом дворе. Захотят, проверят. А домой пойдем известной тебе дорогой, потому как я всегда из Москвы ею возвращаюсь.
– Кхм.
– Чего?
– Ты это, Иван Архипович, оно ведь и впрямь, всегда по одной тропинке хаживаешь. Не дело,- теребя свою бороденку, выдал Кузьма.
– А ты откуда... Л-ладно, поправлю. Итак, самое удобное место, чтобы меня прихватить, это во рву. Вот там пускай нас и караулят. Как нам главного отличить?
– Те двое здоровые бугаи, этот вроде как тщедушен. Только, скажу я тебе, пусть он и рядится, под эдакую немочь телячью, и силы в нем достанет, и ловок шельма, и рука тверда.
– Учтем. Обломы твои пускай где нить с противоположного краю хоронятся, и как только завертится, сразу вступают в дело.
– Иван,- подал голос Фрол.
– Да.
– Ты тех обломов знаешь?
– Кузьма…
– Кузьма, Кузьмой,- покачав головой, не согласился казак, глядя на бывшего нищего,- но я так разумею, что без душегубства тут не обойдется. Да еще ты поспрошать их главного захочешь. Я бы и Кузьму в сторону. Но без него тут уже никак. А вот этих двоих, не надо. Как оно дальше у вас сложится, бог весть, но пока пусть впотьмах побудут. Ты им сказывал, на кого работать будут?- Это уже к Овечкину.
– Нет пока,- отрицательно мотнув головой, ответил тот.
– Вот и не говори. Всему свое время,- подытожил Фрол. Потом взглянул на Ивана, и осуждающе покачал головой.- Я ить хотел пображничать, а не изображать из себя пьяного.
– Ну извини.
– Да ладно. Чего уж теперь-то,- безнадежно махнул рукой казак.
– Кузьма, а ты все же прихвати с собой твоих обломов, когда с вестью к немцу пойдешь,- задумчиво посоветовал Иван.
– Думаешь, порешат меня?
– Это дешевле, чем платить. Опять же, если удумают чего, то при виде мужичков побоятся.