Сотня
Шрифт:
— Нет.
– закричала она, чувствуя, что звук рвет горло, начала бить его беспомощно кулаками.
– Мне нужно вытащить ее.
– она вонзила каблуки в траву, но Уэллс был сильнее, и она не смогла удержаться за землю.
– Талия!
— Кларк, мне очень жаль.
– прошептал Уэллс ей на ухо. Она поняла, что он плакал, но ей было все равно.
– Ты умрешь, если пойдешь туда. Я не могу отпустить тебя.
Слово погибло, зажигая новый запас мощности, который взорвался через нее. Кларк стиснула зубы и рванула вперед, на мгновение вырываясь из владений Уэллса.
Она закричала, когда ее руку вывернули за спину.
— Отпусти меня.
– в этот раз это было больше просьбой, чем приказом.
– Я умоляю тебя. Отпусти меня.
— Я не могу.
– сказал он, снова обнимая ее. Его голос дрожал.
– Я не могу...
Сейчас поляна была пуста. Каждый бежал в лес, беря все материалы, которые смогли унести. Но никто не подумал о том, чтобы взять с собой хрупкую девушку, которая сейчас горела заживо всего в нескольких метрах от них.
— Помогите.
– плакала Кларк, - Кто-то, пожалуйста, помогите.
– но никто не ответил на ее крик, за исключением треска огня.
Пламя на вершине лазарета поднялось выше, стороны начали рушиться друг к другу, как будто огонь вдыхал палатку и все, что было внутри.
— Нет.
Что-то треснуло и из-за этого пламя взлетело еще выше. Кларк вскрикнула от ужаса, когда вся палатка рухнула в огонь, а затем медленно превратилась в пепел.
Все было кончено.
Когда она отошла от медицинского центра, Кларк почти чувствовала, как флакон пульсирует у нее в кармане, словно сердце в старой истории, которую Уэллс нашел в библиотеке несколько дней назад. Парень предлагал почитать ей, но она наотрез отказалась. Самое последнее, в чем она сейчас нуждалась - это предапокалипсическая литература. Кларк хватало сцен ужаса и в реальной жизни.
У флакона в кармане Кларк не могло биться сердце, она это знала. Все как раз было наоборот. Это зелье из токсичных наркотиков для того и создали, чтобы останавливать сердцебиение.
Когда Кларк вернулась домой, родителей не было там. Хотя они оба большую часть дня проводили в лаборатории, за последние несколько недель они удачно находили оправдания, когда уходили, перед тем, как Кларк возвращалась с учебы, и редко возвращались обратно, перед тем как она уже ушла спать. Это было, вероятно, к лучшему. Как только Лилли стало хуже, Кларк не смогла смотреть на родителей без прилива ярости. Она знала, что она была справедливой...Если бы кто-то протестовал, вице-канцлер казнил бы ее родителей, а Кларк посадили бы в тюрьму в течение нескольких дней. Но от этого было не легче, она не могла посмотреть им в глаза.
В лаборатории было тихо. Когда Кларк шла через лабиринт пустых кроватей, все, что она могла услышать - было жужжание вентиляционной системы. Мягкий гул разговора поблек, когда только все больше и больше тел было спрятано.
Лилли казалась ей еще тоньше, чем накануне. Кларк подкралась к ее кровати и мягко погладила руку подруги, содрогаясь, когда отпадал очередной кусочек кожи. Кларк
Но потом бледные ресницы Лилли распахнулись, и Кларк замерла. Как только она посмотрела в глаза Лилли, холодная волна ужаса и отвращения разлилась по ней. О чем она вообще думала? Пересиливая желание уничтожить флакон, она сделала глубокий вдох, чтобы сохранить контроль и не бросить яд в стену.
Губы Лилли двигались, но не было слышно никаких звуков. Кларк наклонилась чуть вперед и легко ей улыбнулась.
— Прости, я не расслышала, что, Лил?
– она опустила голову так, чтобы ухо было ближе ко рту Лилли.
– Что ты сказала?
Сначала Кларк могла чувствовать только беззвучный воздух на ее коже, как будто у Лилли не было достаточно воздуха в легких, чтобы вытолкнуть слова наружу. Но потом слабый стон вырвался из ее потрескавшихся губ.
— Ты принесла?
Кларк подняла голову, чтобы взглянуть в карие глаза подруги, полные панического ужаса. Она медленно кивнула.
— Сейчас.
– слово было едва слышно.
— Нет.
– возразила Кларк, дрожащим голосом.
– Слишком рано.
– она сморгнула слезы, которые начали заполнять глаза.
– Тебе может стать лучше.
– сказала она, понимая, что это пустая ложь, даже для нее.
Лицо Лилли исказилось от боли, и Кларк взяла ее за руку.
— Пожалуйста.
– голос Лилли был рваным.
— Извини.
– Кларк мягко сжала хрупкую руку Лилли, как только слезы начали стекать по ее щекам.
– Я не могу.
Глаза Лилли расширились, и Кларк резко вздохнула.
— Лил?
– но Лилли молчала, глядя на что-то, что могла видеть только она. На то, что наполнило ее глаза ужасом. Физическая боль мучила тело Лилли, это было ужасно, но Кларк знала, галлюцинации, демоны, которые были с ней каждый день, парящие у ее постели, были намного хуже.
— Я не могу больше.
Кларк закрыла глаза. Вина и раскаяние, которые она чувствовала, не могли сравниться с болью Лилли. Это эгоистично, ее собственный страх мешал отправить подругу в мир покоя, которая хотела...передышку от боли, которую она заслуживала.
Ее тело тяжело дрожало, она едва смогла вытянуть флакон из кармана, не говоря уже о заполнение шприца. Она стояла у кровати и сжала руку Лилли в одной руке, используя другую, чтобы вколоть шприц в вену подруги.
— Хороших снов, Лил.
– прошептала Кларк.
Лилли кивнула и улыбнулась Кларк так, что она знала, что это улыбка запомнится ей на всю жизнь.
— Спасибо.
Кларк держала руку Лилли еще несколько минут, этого хватило ее подруге, чтобы умереть. Потом она встала и положила пальцы на еще теплую шею Лилли, ища пульс.
Она умерла.
Кларк опустилась на сырую землю, задыхаясь, как только холодный воздух наполнил ее легкие, она перевернулась на бок. Сквозь слезы, которые размывали обзор, она все же смогла разглядеть очертания людей, стоящих вокруг нее, их темные, безликие, спокойные и тихие силуэты.