Сотрудник агентства «Континенталь» (Сборник)
Шрифт:
Торнберг был один, если не считать шофера наемного автомобиля, в котором он приехал из Сакраменто, и за исключением того, что у него нет семьи, о себе он не сказал ничего.
Услышав, что тот въехал в дом, она через несколько дней пошла навестить его — «исключительно с целью поприветствовать» — но от миссис Кунс услышала, что хозяина нет дома. Большая часть соседей общались с Кунсами, и у них сложилось впечатление, что Торнберг не склонен принимать гостей, что и было принято во внимание. О Кунсах отзывались как о людях «с которыми приятно поболтать при
Маккламп подвел итог тому, что преподнес нам день, когда мы направили наш автомобиль в сторону Тавендера, — любой их этих людей мог подпалить здание, но ничто не указывает на то, что кто-либо из них знал Торнберга, не говоря уж о том, чтоб сводить с ним какие-либо счеты.
Тавендер оказался поселком у развилки дорог. Универсальный магазин, почта, гараж с заправкой, церковь и шесть домов жителей приблизительно в двух милях от дома Торнберга. Маккламп был знаком с владельцем магазина и почтмейстером, худым маленьким заикающимся человечком по имени Фило.
— Я н-н-никогда не видел Т-торберга, — сказал он, — и я н-н-никогда не п-получал п-почты для него. К-кунс… Это звучало так, словно какая-то из вещей, о чем он говорил, вызывала у него нервную дрожь. …обычно п-приходил раз в неделю сделать заказ продуктов. У н-них не было телефона. Он ходил пешком, а я посылал заказ на м-моей м-м-машине. Т-тогда я и в-видел его время от времени, ждущим на остановке в С-с-сакраменто.
— Кто доставлял барахло Торнбергу?
— М-м-мой сын. Хотите п-поговорить с ним?
Мальчишка был новым изданием старика, но без заикания. Он ни разу не видел Торнберга, так как дальше кухни в доме ему делать было нечего. Ничего особенного в доме он не заметил.
— Кто дежурит ночью в гараже?
— Билли Льюс. Я думаю, вы можете застать его там сейчас. Я видел, как он прошел в ту сторону пару минут назад.
Мы перешли дорогу и отыскали Льюса.
— Позапрошлая ночь, ночь, когда случился пожар в доме дальше по дороге, был ли здесь кто-нибудь, кто беседовал с вами, прямо перед тем, как вы увидели зарево?
Он задумчиво посмотрел вверх, как будто пытаясь освежить что-то в памяти.
— Да, вспомнил! Он ехал в город, и я сказал, что если он воспользуется проселком, то сможет по дороге увидеть пожар.
— Как он выглядел?
— Средних лет, крупный мужчина, но на вид неуклюжий. Мне кажется костюм был коричневый, мешковатый и весь мятый.
— Лицо смуглое?
— Так.
— Когда говорит, улыбается?
— Да, симпатичный на вид парень.
— Шатен?
— Ага, но имейте совесть, — рассмеялся Льюс. — Я не рассматривал его под лупой.
Покинув Тавендер мы направились в Уэйтон. Описание, данное Льюсом хорошо подходило Хендерсону, но мы посчитали не лишним проверить, побывал ли он и в Уэйтоне.
В Уэйтоне потратили ровно двадцать пять минут; десять на бакалейщика Хаммерсмита, с которым, как сказал Хендерсон, он отобедал и играл в бильярд, пять минут на поиски владельца бильярдной и еще десять на подтверждение
— Что теперь думаешь насчет этого, Мак? — спросил я, по дороге назад в Сакраменто.
Мак был слишком ленив, не только выразить, а даже составить свое мнение, если он не был принужден делать этого, но не было и пустой тратой времени выслушать его, если уж он свое мнение составил.
— Нет хуже занятия, чем думать, — ответил он весело. — Хендерсон вне подозрения, если принять во внимание все известное. Ничто не указывает на то, что кроме Кунсов и Торнберга кто-либо еще был в доме, когда начался пожар. Но там мог побывать и целый полк. На мой взгляд, возможно Кунсы и не выглядят абсолютно честной парой, но они не убийцы. Однако факт остается фактом, они единственные кто у нас есть. Может нам следует раскрутить эту ниточку?
— Хорошо, — согласился я, — как только мы вернемся в город, я закажу телефонный разговор с нашим отделением в Сиэтле, и попрошу их побеседовать с миссис Комерфорд, посмотрим, что она скажет о них. Потом я собираюсь добраться поездом до Сан-Франциско и встретиться утром с племянницей Торнберга.
Следующим утром, адрес мне дал Маккламп — довольно удобный жилой дом на Калифорния Стрит, я вынужден был прождать три четверти часа, пока миссис Эвелин Троубридж одевалась. Будь я моложе, или посети ее со светским визитом, то полагаю, чувствовал бы себя вознагражденным, получив наконец возможность лицезреть ее — высокая стройная женщина, чуть моложе тридцати, густые черные волосы над совершенно белым лицом, на котором выделялись маленькие красные губки и огромные карие глаза.
Но я был замотанный делами детектив средних лет, которого злила потеря времени, и меня больше интересовала поимка птицы, чиркнувшей спичкой, чем женские прелести. Однако я унял свое раздражение, принес извинения за беспокойство в столь ранний час, и приступил к делу.
— Я хочу, чтоб вы мне рассказали все, что вы знаете о своем дяде: семья, друзья, враги, деловые партнеры, буквально все.
Я написал на оборотной стороне визитки, что послал к ней, чем я занимаюсь.
— У него не было родных, — сказала она, — кроме меня. Он был братом моей матери и я единственная, кто у него остался.
— Где он родился?
— Здесь, в Сан-Франциско. Я не знаю точной даты, но ему приблизительно сорок лет. Мне кажется, он был на три года старше моей матери.
— Чем он занимался?
— Он ушел в море еще подростком, и был моряком, насколько я знаю, все время, за исключением последних нескольких месяцев.
— Он был капитаном?
— Я не знаю. Бывало годами я не видела его и не получала о нем каких-либо вестей. Сам он никогда не рассказывал, чем занимался, хотя упоминал места, где ему довелось побывать: Рио-де-Жанейро, Мадагаскар, Тобаго, Христиания. Три месяца тому назад, где-то в мае, он пришел сюда и сказал, что намерен покончить со странствиями, приобрести дом в тихом местечке, где ничто не будет ему мешать заниматься каким-то изобретением.