Сотворение мира
Шрифт:
Приблизившийся Авакян вгляделся в освещенное фонариком лицо – это и вправду был Левон Казарян. Глаза бизнесмена были закрыты, а сам он производил какое-то неживое впечатление. Мертвый свет луны, бросая тени, еще более усиливал это впечатление.
– Узнал?
– Да… это он, – кивнул Тигран, – а почему без сознания? Вы что…
– Да никто его не трогал, – сплюнул Хасан, – нам лишние проблемы не нужны. С него, как говорится, ни один волос не упал.
– Вот если бы вас обоих так покатать, то эффект был бы тот же самый! – заржал один из его спутников. – Ничего, воды ему в харю плеснуть, и все нормально будет. Утомился парень в мешке. Отойдет, никуда не денется.
– Как бы он на тот свет не отошел, – проворчал Хачатрян.
– А теперь покажи деньги, – турок направил фонарик на Авакяна, – а то ведь мои ребята волнуются. А они у меня нервные. Правда, Самир?
– Это точно, – кровожадно оскалившись, подтвердил Самир. – Мне сегодня сон снился, что нас кинули. Так вот я во сне того, кто это сделал, на кусочки порезал.
Говоря это, он поигрывал солидного размера ножом, виртуозно крутя его в пальцах. Второй его товарищ производил не менее отталкивающее впечатление.
Авакян, брезгливо глянув на этих клоунов, открыл кейс на согнутом колене. Луч фонарика вырвал из полумрака пачки банкнот.
– Хорошо, – кивнул Керимоглу, – ответ верный. Пока зачет.
Он соскочил с коня и пролистал несколько пачек, убеждаясь, что здесь все без подвоха. Вместе с турком Авакян отошел немного в сторонку, присел на большой камень. Разговор, естественно, шел на животрепещущую тему – «распиливания» денег. Оказавшись в стороне от, возможно, слышавшего предыдущую часть беседы Казаряна, здесь оба заговорщика могли поговорить свободнее, без театральной игры.
– Что-то ты какой-то невеселый, Тигран? – поинтересовался Хасан. – Несмотря на ночное время, я это вижу. Новые проблемы?
– Ты угадал, – признался Тигран. – Голова кругом идет.
– Ерунда! Дело уже почти сделано. Получишь денежки, вернешь своего земляка, и жизнь предстанет совсем в других красках. Ладно, потом расскажешь о своих проблемах. – Турку не терпелось получить свою часть и отвалить восвояси.
– Потом не получится… – мрачно заявил Авакян.
– А что такое? – насторожился собеседник.
– А вот то самое. Обозначенный расклад у нас не получится, – произнес Тигран фразу, от которой слух у Хасана резко обострился, – помощничек-то мой оказался полным дерьмом. Но если бы только это…
– Ты меня пугаешь…
– Да. – Тигран поведал Керимоглу о шантаже со стороны Сурена. – Соответственно, как ты понимаешь, увеличение платы ему меняет долю каждого.
– Ах, сволочь! – хлопнул ладонью по колену Керимоглу, бросив полный ненависти взгляд в сторону Хачатряна, находившегося поодаль. – Он мне никогда не нравился, но чтобы все зашло так далеко – это что-то новое.
– Новое, старое – от этого легче не становится. Я тоже себе еще вчера это представить не мог. Что делать будем? – вытер вспотевший лоб Авакян.
Решение у Хасана созрело почти мгновенно. Он вообще не любил особо церемониться.
– Все равно ему не жить. Я ведь как рассуждаю: тот, кто начал крысятничать среди своих, внутри, это – конченый человек. Сейчас он тебе будет втирать о том, что возьмет свое и на этом, дескать, все. Но я людей знаю, да и ты тоже. Теперь это будет бесконечным. Такой начнет зарываться все дальше и дальше. А чем дальше, тем он будет требовать больше. В общем, схема известная. Так что твоего помощника надо кончать, и чем быстрее, тем лучше. Дешевле будет ликвидировать его прямо сейчас… – прошептал он, наклонившись к собеседнику, – спишешь его смерть на похитителей Казаряна.
– Идет, – согласился Авакян, – ничего другого нам не остается – эта тварь заслужила. Вел бы себя нормально…
Пока неподалеку решалась его судьба, Сурен прохаживался взад-вперед, обдумывая сложившееся положение. Похоже, дело сделано, обмен уже практически состоялся. Скоро обе договаривающиеся стороны отправятся восвояси, а освобожденный Казарян решит многие проблемы. Особенно радовала Сурена материальная сторона дельца. Он и не рассчитывал на столь легкую победу над Авакяном. Впрочем, рассуждал Хачатрян, Тиграну выгоднее поделиться малым, чтобы не потерять большее.
«Хватит, – думал он, – ходить в пешках у Тиграна. Я ему не пацан какой-то на побегушках. Пора выходить на новый уровень…»
Подручные турка, слезшие с лошадей, уселись на обочине, покуривая и рассказывая друг другу что-то веселое, то и дело слышался смех и хихиканье. Казарян, благодаря поступлению в легкие свежего ночного воздуха, уже очнулся и отдыхал, уткнувшись лицом в бок коня. Хасан и Авакян, усевшись под деревом, продолжали вполголоса переговариваться. Изредка то один, то другой бросали взгляды на ничего не подозревавшего Сурена.
Внезапно в стороне послышался звук осыпавшихся камешков. Все вскочили, а люди турка, мигом прекратив жизнерадостную беседу, вскинули автоматы.
– А ну-ка, проверьте! – приказал Керимоглу. – Хвоста за тобой точно не было?
– Ничего такого… – развел руками Тигран.
Взгляды всех были прикованы к скале, куда и направились подчиненные Хасана. Турок не отрываясь смотрел в ту сторону с окаменевшим выражением лица. Авакян нервно пощелкивал пальцами. Внезапно из-за скалы вышел… ослик.
– Так… – протянул Хачатрян. – Вот кто столько страха нагнал!
– А откуда он тут? – Авакян вытирал внезапно вспотевший лоб.
– Да вот же, видишь, на шее у него обрывок веревки, – указал, смеясь, Керимоглу, – сорвался с привязи и убежал. А откуда, этого уж я не скажу.
– Жаль, что не баран, – ухмылялись «санитары», повернувшие обратно, – так хоть польза была бы какая-то!
– А тебе бы только шашлыка нажраться!
– А что, я, например, уже проголодался.
Напряжение немного спало. Все позубоскалили по поводу смешной причины опасений. Спустя пару минут ишак, постояв, снова подался вверх по тропинке за скалу.