Сотвори свою смерть
Шрифт:
— Вам показалось. Все люди едят одинаково, — девушка нервно теребила конец скатерти.
Виктор от слов соседки едва не подавился. Конечно, он еще не успел привыкнуть к деревенской непосредственности, однако не обиделся.
Закончив есть, Виктор встал из-за стола и поблагодарил невесту. Та улыбнулась в ответ и начала убирать посуду.
Улучив минутку, когда Оля вышла за дверь, тетка Устинья приблизила к Виктору лицо и спросила:
— Ну как, много бандитов переловили?
— Что? — не понял он и переспросил: — Кого переловили?
— Бандитов, — шепотом повторила тетка Устинья.
— Каких? — с недоумением спросил Виктор.
— Всяких, — туманно пояснила соседка и с подозрением спросила: — А вы разве не в милиции работаете?
— Нет, я занимаюсь наукой.
Женщина недоверчиво посмотрела на него и тут же заторопилась.
— Ладно, пора домой…
Она шмыгнула за дверь, и Виктор вздохнул с облегчением.
— Странная какая-то, — сказал он, когда Оля вошла в комнату.
— Она живет напротив, — девушка кивнула на окно и, замявшись, добавила: — Тетка Устинья хороший человек, но в ее возрасте бывают провалы в памяти.
Виктор пожал плечами и промолчал.
Дверь распахнулась, и в комнату, вместе с клубами пара, ввалилась Марья Степановна с огромной сумкой. Оля бросилась ей помогать. Виктор с удивлением наблюдал, как на столе выстраивается целый ряд бутылок. Прочитав на этикетке название «Русская», присвистнул.
— Я, вообще-то, не пью, — робко признался он.
— Ты не пьешь, зато наши соседи ох как любят! — Марья Степановна бросила на будущего зятя оценивающий взгляд и продолжила: — Им и по две бутылки будет мало. Они у нас мужики крепкие, деревенские.
— А что за событие, если не секрет? — поинтересовался Виктор, стараясь завязать разговор с тещей.
— Как какое? Ваш приезд, — объяснила хозяйка и добавила: — Я уже всех пригласила.
Оля, молчавшая до этого, укоризненно заметила:
— Вот это зря… Лучше бы приберегла деньги для чего другого…
Мать в упор посмотрела на нее и твердо проговорила:
— Ты, давай-ка, не командуй! Я тут хозяйка!
Оля покорно вздохнула и, переглянувшись с Виктором, пожала плечами.
V
Целый день женщины возились у плиты, готовясь к вечернему застолью. Виктор же слонялся из угла в угол, поражаясь широте души деревенских жителей и одновременно скучая. Он уже и сам был не рад, что своим приездом доставил столько хлопот.
К вечеру стол ломился от угощений: соленые рыжики, пельмени, зажаренная курица…
Наконец хлопнула дверь, и Марья Степановна, вытерев руки о передник, вышла навстречу первым гостям.
Это была пожилая супружеская пара. Оба доброжелательно улыбались и с любопытством разглядывали молодого человека.
— Проходите, проходите, — пригласила Марья Степановна и указала на выстроенные в ряд стулья. — Садитесь.
Гости уселись за стол и молча сложили руки на коленях.
В хату начал стекаться народ. Все знакомились с Виктором, пожимая ему руку, и тот от множества новых лиц совсем растерялся. Ольга, заметив смущение жениха, поспешила на помощь.
— Садись рядом со мной и ни о чем не думай, — прошептала она. — После первой чарки твое присутствие и внимание будет совсем не обязательно.
Виктор примостился у краешка стола и первые полчаса лишь наблюдал за приглашенными. Слева от него устроился худощавый старик с жиденькой седой бородкой и бегающими глазками. Он, не умолкая, о чем-то спорил со своим лысым соседом, после каждой рюмки доставал из кармана табакерку и, нюхнув из нее, чихал на всю комнату. Неожиданно повернувшись к Виктору и увидев его удивленное лицо, старик добродушно рассмеялся и принялся торопливо объяснять:
— Я, милок, был заядлым курильщиком, лет сорок, не меньше… Однажды прихватило так, что пришлось ехать к доктору в город. Он послушал и сказал: «Хочешь жить — забудь про папиросы». С тех пор вот таким способом балуюсь.
Старик вновь потянулся за табакеркой, и через минуту на всю хату, заглушая голоса разгулявшихся гостей, послышалось громкое «апчхи». Виктор немного отодвинулся от болтливого соседа и переключил внимание на других участников застолья.
Сидевшие напротив Виктора мужики, то и дело обзывая друг друга, развернули дискуссию о политике, да так связно, что впору было удивляться их осведомленности. Вдруг неугомонный сосед вновь толкнул Виктора в бок и довольно громко спросил:
— Как думаешь, война с Азией будет?
— Что? — от неожиданного вопроса Виктор едва не поперхнулся.
Старик повторил.
— Пойдут на нас чурки или нет?
Виктор произнес было несколько стандартных фраз, но вдруг заметил, что стал центром всеобщего внимания. Даже женщины нетерпеливо смотрели ему в рот, словно ждали от столичного гостя какого-то необычного ответа.
— Я, как и любой из вас, — Виктор обвел глазами сидящих за столом, — негативно отношусь к войне. Ведь в таких случаях гибнет множество людей… Впрочем, это дело политиков, а я — ученый.
Кто-то разочарованно вздохнул, и с другого конца стола донеслось:
— Это мы в школе проходили…
— Да, это все знают, — подхватил старичок сосед и, вновь толкнув Виктора, попросил: — Ты скажи, что ты сам думаешь.
Виктор растерялся. Он на мгновение задумался и с удивлением понял, что своего мнения на этот счет у него нет. Несмотря на то, что работал под крышей Министерства обороны, при слове «война» у него возникали ассоциации лишь с учебником истории и только.