Совенок. Путь к трону. Пятая часть
Шрифт:
— Братья, отстаньте от нее уже, — рыкнул Фильярг, — она почти спит.
— Хорошо, пусть спит, — покладисто согласился Второй, — и не узнает, чем закончились переговоры отца с калкалосами.
Тут пришлось экстренно просыпаться, потому как именно из-за ее исчезновения асмасцы нарушили границы гнездовий. И страшно было представить, к чему подобное может привести…
— А мне вот интересно, по какому поводу была, гм, встреча, — проговорил, глядя поверх Юлиной головы, Третий.
И все дружно посмотрели на Шестого. Тот густо покраснел, потом побледнел.
— Рассказывай, —
— Они живы? — выдохнул, подаваясь вперед, Аль.
— Живы, — осуждающе поморщился Третий, — и слишком болтливы, на мой взгляд. Такийцы не дураки, но тебя они не получат. Так что официально ты у нас уставший и больной до конца лета. Надорвался, выполняя их задание. Понятно?
Аль кивнул, с тоской думая о том, что он бы с удовольствием повторил посиделки с капитаном. Но брат прав, высочество — статус на всю жизнь. И даже если Аль забудет о том, что он принц и будущий Столп Асмаса, ему быстро об этом напомнят.
— Твоя команда сегодня отправляется домой.
Что же… практику они могут и дома продолжить.
— Подробности спросишь у них сам.
Понятно, ему не собираются ничего рассказывать.
— Мы ждем, — напомнил Третий, и Аль со вздохом начал говорить.
Коротко о путешествии, намеком — чтобы мама не волновалась — о встрече с посланником ульхов, еще короче о встрече с капитанами и решении посетить сокровищницу. Подробно об ульхах и их присутствии в сокровищнице. Ни слова об озере — он помнил о клятве, но братья не дураки, сами догадаются, что не просто так ульхи собирались в пещерах и не просто так были заинтересованы в уничтожении артефакта.
— Было очевидно — работал местный, — принялся рассуждать Аль, пытаясь отвлечься от клятвы, которая предупреждающе сдавила горло, — именно он провел внутрь мага огня. Почти уверен — поработал кто-то из стражей. Только у них есть необходимые навыки и полномочия. Вдвоем они похитили артефакт, устроили хаос, чтобы замести следы, а потом остались в сокровищнице. Страж дождался своих и незаметно влился в их ряды, а огневика спрятал, прикрыв щитами, в близлежащей пещере. Тот и ждал нужного момента, чтобы активировать артефакт. Камень я нашел поиском, а с ним и мага. Он месяц там пробыл, не меньше.
— Грезы? — понимающе уточнил Первый. Аль кивнул. Содрогнулся, вспомнив восковое лицо с натянутой на скулы кожей.
— Дальше? — поторопил Харт.
— Мы поговорили, — пожал плечами Аль, — он любил Шестую, — быстрый взгляд на ассару, — и мстил за ее гибель. Его целью был любой из нас.
— Поговорили… — протянул, прищуриваясь Фильярг.
На лицах высочеств одинаково высветилось подозрение.
Аль смутился, ощущая себя под прицелами въедливых взглядов. И ведь не отделаешься общими фразами. Родня наизнанку вывернет, но докопается до правды.
— Он пытался меня остановить, но после месяца грез был почти мертвецом, однако артефакт активировать успел, — и Аль виновато опустил голову.
— А что в это время делал темный защитник? — заинтересовался Первый, переглянувшись с братьями.
Аль вздрогнул, покосился на Третьего,
— Я… — он кашлянул, возвращая себя голос, — попросил его не мешать и отгородить нас от ульхов.
На лица братьев Аль в этот момент не смотрел. Итак понятно, что скрытность в отношении редкого дара семья не одобрит. Но как объяснить старшим, что темное пламя — это нечто большее, чем просто охрана. Это друг, это часть его самого, это…
— И как давно у вас столь тесные отношения с защитником? — не скрывая иронии, поинтересовался Второй.
— Подозреваю давно, — хмыкнул Фильярг, обещая взглядом долгий разговор, — но справиться со столь мощным артефактом ему было не под силу и потому он прикрыл тебя от атаки ульхов.
Аль, чувствуя себя маленьким мальчиком перед лицами суровых взрослых, кивнул.
— И даже господина Ширхлана не стал уничтожать? — покачал головой Третий. Поймал удивленный взгляд Аля, пожал плечами: — Королевы выбираются из достойнейших. Естественно, они привлекают мужчин, и не все из них готовы ждать. Так что мое ведомство знает обо всех потенциальных соперниках. А этот случай, — он тяжело вздохнул, — не был похож на остальные с самого начала.
— Господин Ширхлан мертв? — тихо спросил Юля.
— Да.
Юля прикрыла глаза, вспоминая истерику стихии о принесенной жертве. И жертва должна быть добровольной, а значит…
— Он искупил свою вину, — произнесла она твердо.
— Искупил или нет, решать мне, — донеслось от порога и в кают–компанию шагнул его величество.
Раздражение его величества было столь велико, что прорывалось язычками пламени в воздухе. Костюм в паре мест начал тлеть, и следовавшие за королем безмолвные спешно тушили наряд своего повелителя. Король на подобные мелочи внимания не обращал.
— Любой, покусившийся на мою семью, ответит своей.
Юля вздрогнула, зябко поежилась — несмотря на плавящуюся атмосферу в каюте, на стекающий по спине пот, после слов его величества внутри воцарился холод. Вендетта до сих пор в ходу на Земле, что уж говорить про Асмас? Но…
— Сын за отца не в ответе! — выпалила она, ужасаясь собственной храбрости. Слуха коснулось едва слышное: «Вот ду–у–ура» от Харта.
— Отец! — поднялся Фильярг, загораживая ее от короля, но его величество мотнул головой:
— Нет, пусть выскажется наша драгоценная ассара.
Харт неодобрительно прихлопнул начавшие было тлеть занавески, и Юля заметила, что даже пламя, несмотря на снующие вокруг искры, не торопилось устраивать пожар. Занавески деликатно тлели, косяк чуть дымился, словно боясь привлечь к себе внимание. По логике ей бы тоже деликатно заткнуться, но она внезапно осознала, что в другой раз храбрости начать разговор может и не хватить, а поставить в известность его величество о планах стихии все-таки стоит. Неудобно получится, если заготовка артефакта свалится королю в буквальном смысле на голову. Чувство юмора у огня весьма извращенное, а его отношение к асмасцам как к своим детям — взрослые ведь люди — вообще не поддается описанию.