Совенок. Путь к трону. Пятая часть
Шрифт:
Юля активировала браслет, отбила сообщение в академию, чтобы сегодня на факультете ее не ждали. Заглянула в классную комнату, подбодрила занимающихся двойняшек, погрустила с младшим о плохой погоде и пообещала интересную сказку на ночь, а после, в сопровождении безмолвных, вышла на улицу в шторм.
Первый тэорат встретил ярким солнцем и пронизывающим ветром. Шторм еще только подбирался к ним и, судя по порывам ветра и кучкующимся на горизонте облакам, ждать его осталось недолго.
Учтя все ошибки предков, Лиестр выстроил свою лабораторию вдали от дворца, под прикрытием заброшенного
Прием пациенток на установление стабилизатора давно уже перенесли в столицу Первого тэората, да и промышленные исследования проходили не здесь, как и испытания созданных артефактов. Личную лабораторию Первый использовал для создания того, к чему общество было еще не готово. Туда Юля и направилась. Без приглашения. Спонтанно. Не в силах сидеть на месте и ничего не делать.
На первом уровне ожидаемо никого не было — только пыль, и она спустилась вниз.
— К его высочеству нельзя! — бросился к ней наперерез щуплый паренек, едва ли старше самого Альгара. Он храбро перегородил собой коридор, с возмущенным вызовом уставившись на незваную гостью.
Юля сделала знак безмолвным не вмешиваться.
— Мне можно, — заявила она, обходя застывшего от ее наглости парня.
— Мастер! — взвыл тот внезапно истошной сиреной. — Здесь та страшная женщина, о которой вы предупреждали!
Юля споткнулась. Обернулась удивленно — не послышалось ли? Нет, на нее смотрели со священным ужасом. Занятно. И чем она не угодила Первому?
— Ассара, — неодобрительно вздохнули у открывшийся двери, и Юля поджала губы. Она, конечно, не рассчитывала на радушный прием, но не настолько же?! — Заходи, раз пришла, — и Первый посторонился, пропуская внутрь лаборатории. Захлопнул дверь, отрезая безмолвных от объекта охраны.
Юля огляделась. На первый взгляд магическая лаборатория выглядела спонтанным взрывом с вкраплениями инородно смотрящего порядка. Письменный стол без единой завалявшейся бумажки и рядом полная корзина с вываливающимся на пол мусором. Заставленный грязными пробирками, кристаллами, какими-то образцами шкаф — пара полок опасно просела под тяжестью материалов — и идеальный ряд сверкающих чистотой пробирок на рабочем столе. Лотки с перемешанными в них драгоценными камнями. Мотки проволоки в углу. Листы с расчетами, повисшие в воздухе. Там же, в воздухе, кружка с недопитым чем-то, надкушенный бутерброд — уже и плесенью покрылся. И прикрытый куполом силы столик со знакомым кристаллом.
— Ты зря пришла, — Первый так и остался подпирать собой дверь, точно боялся, что к нему начнут ломиться, — я вообще не уверен, получится ли у меня хоть что-нибудь.
Юля незаметно вздохнула — этого она и боялась. Нет у нее времени ждать. Если Совенок начал что-то подозревать, ему понадобится совсем немного, чтобы убедиться в правоте своих подозрений, а убедившись, он начнет совершать одну ошибку за другой, потому как не для юных плеч эта ноша.
— Скажи, а что чувствовала твоя мать, когда отец был избран огнем? — спросила Юля тихо.
От его высочество повеяло стылым холодом.
—
И покинуть дворец сразу после коронации…
— Пойми, — он все-таки подошел, встал рядом, — я даже пообещать ему сейчас ничего не могу или надежду дать, потому что у самого ее нет!
Теперь это было отчаяние.
А надежда Совенку нужна как воздух, иначе он сломается еще до коронации, и огню придется искать новую кандидатуру на трон.
— Ты хоть представляешь риск? Если что-то пойдет не так и энергия хлынет обратно в вулкан, мы получим взрыв такой мощи, что просто не сможем его удержать даже ценой существования целой ветви.
Риск она понимала, как и то, что Совенок пожертвует своей первой любовью ради страны, точнее он откажется от нее, чтобы не мучить Майру. Достойная цена за трон? Возможно. Но Юля хотела для сына одного — счастья. Пусть это и невозможно, но попытаться стоило.
— Предлагаю мозговой штурм, — проговорила она, и Первый нервно дернулся:
— Чей мозг ты хочешь штурмовать?
Шутить настроения не было, так что Юля без объяснений призвала огонь. Стихия не проявляла себя с той самой ночи, как она побывала в «Сладких утехах». Видимо, давала прийти в себя и принять ситуацию.
— Мы заключили сделку, — сурово напомнила Юля, глядя в алое нутро пламени, — вы обещали решение.
Воздух резко нагрелся, скакнув от прохлады до раскаленного пекла. Лиестр сдавленно выругался, рванул к повисшим в воздухе листам — спасать. Не успел. Это было даже красиво: вспышка, стекающее на пол пламя и парящие клочки пепла.
Его высочество, отчаянно ругаясь, активировал какие-то системы защиты и охлаждения, а в воздухе уже пылал покрытый плесенью бутерброд.
— И какого пепла тебе от меня понадобилось? — спросили над ухом у Юли. Та моргнула, отрывая взгляд от уголька, оставшегося после бутерброда. Повернула голову. Его огненное величество был не в духе, и это ощущалось в каждом темном языке пламени, пляшущем вокруг его короны.
— А этот что тут делает? — недовольная гримаса, сноп искр. Юля прикрыла глаза. Черт, как со сварщиком во время работы разговаривать.
— Воплощает вашу идею в жизнь, — ответила, осторожно вдыхая раскаленный воздух. Ладно, на этот раз она хотя бы прилично одета. Уже прогресс.
— Я договаривался с тобой, а не с ним, — капризно заявил огненный король, раздражаясь еще больше.
— Вы со мной, а я с ним, — парировала Юля, думая о том, что все короли одинаково не любят, когда что-то решают за них.
Огненный величество недовольно хмыкнул, прошелся к накрытому силовым куполом кристаллу. Лиестр настороженно наблюдал за гостем, не делая попыток вмешаться.
— Тогда передай этому идиоту — нет, ну какая бестолочь! — что он искривил контур эквивалентных преобразований перманентной силовой линии и к жыргхве запорол трансфигурацию.