Совенок. Путь к трону. Пятая часть

Боброва Екатерина Александровна

— Так-так, — произнесли ошарашено сверху.

— И почему я не удивлен? — вопросили оттуда же.

Юля мысленно застонала, выругалась, представляя, как она выглядит, лежа в грязном платье на мокрой земле — прям свинка в луже — и выругалась еще раз. Ну почему именно Харт?!

— Исчезни, — попросила искренне, не открывая глаз.

— И это благодарность за спасение, ассара? — уязвленно поинтересовался Третье высочество, присаживаясь на корточки. — Я прерываю ужин, несусь сломя голову в дождь, чтобы вытащить нашу драгоценность из очередной

передряги и что получаю в ответ?

Юля села, посмотрела на высочество — увы, не показалось: Третий во всей своей гневной красе — глянула на браслет, протерла кусочком подола и выругалась уже вслух. Вместо того, чтобы отправить сообщение лишь Фильяргу, она послала сигнал тревоги всей ветви. Вот же… Сообщение получили не только Пятый, который сейчас был в Асмасе, но и братья его величества с Шестого по Восьмой Столпы. Огласка, которая ей совершенно ни к чему. На репутацию плевать — нельзя исправить то, чего нет, но Столпы начнут задавать ненужные вопросы. И вот это было совсем некстати.

— Так понимаю, ты ошиблась с адресатом? — Харт всегда соображал быстро.

Юля уныло кивнула.

— Это Третий тэорат, — просветил он ее с насмешкой, — мне было ближе. Остальные подтянутся через пару мгновений.

— Нет, — Юля вцепилась в белоснежный рукав мужской рубашки, — прошу, отвлеки их, сделай все, что угодно, они не должны видеть меня такой.

Харт нахмурился, оглядел задумчиво, тряхнул мокрой головой, убрал прядь со лба, подставил ладонь под дождь и с искренним удивлением констатировал:

— Теплая. У тебя вырос уровень владения водой? Даже мой щит не действует. Странно. И это еще одно «странно», ответ на которое я потребую за помощь.

Юля отняла руку, оставив на ткани рубашки грязный отпечаток. Кто бы сомневался, что Харт не постыдится пытать женщину вопросами, даже если она в мокром платье. Да у нее на лбу написано: «Личные трудности». Но Харт свято уверен в то, что личные трудности ассары напрямую связаны с репутацией короны. И это здорово осложняло Юлину жизнь.

— Не двигайся с места, — предупредил Харт, исчезая в темноте ночи.

Юля обессиленно рухнула в грязь. Надо встать — неуважительно валяться в луже перед коронованной особой — его величество не преминет пожаловать, но из спины словно стержень вытащили.

— От имени Юлии, я приношу извинения за вызов, — за пеленой шумящего дождя голос Харта звучал приглушенно, — госпожа ассара не хотела доставлять вам беспокойство.

— Что опять случилось у этой женщины?

— Ее похитили?

— Или кто-то пытался убить?

Судя по голосам, там собрались все высочества.

— Юля, — Фильярг очутился рядом, рухнул на колени.

— Прости, — прошептала она, поднимая голову, — со мной все в порядке. Почти. Но у меня нет сил даже встать.

Взгляд мужа заметался по ее телу, подмечая ссадины, синяки, ожоги, и медовые глаза потемнели от гнева. Фильярг сжал губы, сдерживая рвущиеся наружу проклятия.

— Все гораздо прозаичнее, — Харт

продолжал удерживать внимание высочеств, — мы не хотели говорить об этом, но, уверен, вы понимаете, как сложно жить в чужом мире, как трудно принять магию тому, кто не был с ней рожден. Словом, у госпожи ассары нервный срыв.

— Срыв?

— Нервный?

«Срыв?» — удивилась вместе с высочествами Юля. Впрочем, у нее точно будет срыв, если она в ближайшее время не договорится со стихиями.

— Срыв, — спокойно подтвердил Харт, — который она пытается лечить, гм, сами понимаете чем.

— Я убью его, — пообещал Фильярг, просовывая руку ей под спину и поднимая.

— Нет, — попросила Юля, — пусть так. Мне все равно.

Неприятно, конечно, что ее посчитают пьющей женщиной, но лучше это, чем расспросы о том, что она делает ночью под дождем в Третьем тэорате при полном магическом истощении. Да и не станут принцы распускать слухи — кому интересны дурные пристрастия ассары. Другое дело, если речь зайдет о будущем короле.

— Да ладно вам, мы все бывали в таких ситуациях, — Второй был сам солидарность — вот уж кто знал о пьянках и похмелье все, — Пятый, братишка, я тебя пару раз вытаскивал из таверн, помнишь?

— Одно дело мы, — проворчал Седьмой Столп, — и другое — женщина, мать семейства, ассара.

— Так на нее и нагрузка больше, — возразил Первый, добавляя: — Я согласен, дело не стоит нашего внимания. Фильярг разберется сам. Извинений не требуется.

— Корона поддерживает, — а вот и его величество нарисовался, — для вашего успокоения, я отправлю к ней личного целителя. Нервные стрессы опасны, если их вовремя не лечить, а на ассаре многое держится. Так что прошу всех разойтись и сохранять молчание. Сами понимаете, чья репутация пострадает, если произойдет огласка.

— И, пользуясь случаем, напоминаю — пятно на репутации короны становится таким, только если оно оглашено публично. Наши семейные секреты не стоит знать другим, — поставил точку в разговоре Харт.

«Не стоит знать другим», — было воспринято слишком близко к сердцу, исключив из круг посвященных даже слуг.

— Я греть ванну. Хотя нет, сначала сухую одежду. Фильярг, где ее шкаф? — крикнул Харт из гардеробной. — К жыргхве, я твою пижаму нашел. Сойдет.

— Дай ей мой накопитель, у нее резерв на нуле, — Лиестр стащил с пальца перстень. — Если сейчас не восстановим, будем лечить воспаление легких.

— Смешаю-ка я один напиток. Из рецептов предков, — задумчиво проговорил король.

— Отец?!

— Не принимай близко к сердцу слова Третьего, Фильярг. Он импровизировал.

— Мог бы придумать что-то другое, — рыкнул Четвертый, помогая Юле стащить платье. Его величество деликатно отвернулся к окну. Лиестр удалился в ванну — помогать с водой.

— Дурак, — крикнул, перекрывая шум воды, Харт, — в женских делах правдоподобно работают три вещи: ошибки детей, любовник и алкоголь. Первые две, поверь, были хуже.