Совершенная мгла
Шрифт:
Я вспоминала свой Живой ручей и то, как я благодаря собственной глупости
полагала, что это самый скучный город на земле. Теперь в свете последних событий, мне
казалось, что Живой ручей – это самое лучшее место на планете. Я вспомнила детство и
своих любящих родителей, мне было так жаль, что я не успею сказать им, как сильно я их
люблю, как сильно я всегда их любила. Я вспоминала своих коллег, и, конечно же, Викки –
не способную предать, вечно опекающую и прекрасную. Но самое главное, что в моей
жизни случилась любовь, и это согревало мое сердце, я умирала в любви и я все еще могла
надеяться, что Дэна не лишат жизни. Несмотря на свирепость Амона, он был мудр и явно
любил своего ученика. Мне оставалось надеяться, что Дэн будет помнить меня, свою
Анэлею, ради которой смог переступить через правила, и что когда-нибудь за гранью всего
земного мы еще встретимся, и, может, даже сможем быть вместе. Все это вызвало слезы на
моих глазах. Я плакала тихо. Капли просто падали вниз с щек и пустыми брызгами бились
о пол.
Из последних сил я старалась не потерять равновесие, чтобы успеть выслушать
приговор.
Амон начал:
– Все члены Совета высказались. Так же, как и вы, я понимаю всю эту ситуацию.
Поэтому предлагаю следующее решение нашей проблемы: мы бесспорно должны
ликвидировать девушку, но что до Дэна… я думаю, мы должны дать ему шанс одуматься.
Каждый из нас способен на глупости – кто-то в его возрасте, кто-то в более зрелом. Наша
жизнь ценна. Мы должны жить, чтобы охранять наш мир. Мы также должны помогать
друг другу, кто мы без взаимовыручки? Я предлагаю оставить ему жизнь, дать время
пережить его утрату. Он верен своему роду и своему предназначению. Спишем эту его
ошибку на его относительную молодость. Конечно, за ним будут наблюдать наши
хранители.
Когда Амон говорил, все молчали, все слушали его, опустив голову. Кто – то
смотрел в сторону, а кто-то в пол, но никто не отважился посмотреть ему прямо в глаза и
тем более возразить.
– Мы решим все старым способом, также как решали до нас. Мы проголосуем. –
Дополнил он.
– Тех, кто согласен с моим решением, я прошу поднять руку.
Поднятыми оказались девять рук. Все вампиры, поднявшие руки смотрели на тех,
кто этого не сделал. Руки не подняли лишь Амон, Иванка и мужчина, что сидел рядом с
ней.
– Решение принято. Если кто-то хочет высказаться о том, почему он принял свое
решение, самое время это сделать. Я предоставлю слово каждому, кто хочет говорить. –
Амон сказал это явно для Иванки и того мужчины, что сидел рядом с ней. Ведь лишь они
не подняли руки. А это значит только одно – они хотели не только моей гибели, но также и
гибели Дэна.
Но они молчали.
– Я требую слова!
Пронзительный крик знакомого меня моментально взбодрил. Это был Ян.
Распахнув дверь, он влетел и был посередине полукруга так, что я оказалась позади
него. Мимо меня пронесся его запах, его кудри встрепенулись от понятных колебаний.
«Что он делает?» - я не могла поверить, что это он. Что он хочет сказать Совету?
Из распахнутых дверей повеяло холодным ветром, но, в то же время комната
озарилась солнечным светом, который не мог не радовать меня.
– Что ты делаешь Ян, зачем ты здесь, разве ты не должен быть в Париже? –
Спросил Амон. Даже его всегда уверенный и настойчивый голос звучал удивленно.
– Я здесь, так как любой бессмертный имеет право знать, что здесь происходит. –
Громко сказал Ян.
Он будто выступал на сцене и смотрел по очереди на каждого из членов Совета.
Выпрямив грудь, он поднял подбородок и надменно смотрел на Совет вампиров.
– Мы выслушаем тебя. – Сказал Амон.
– Решение принято, тут не о чем говорить! – Вскочила со своего места разгневанная
дерзостью Яна Иванка. Ее черное пальто распахнулось, черные короткие волосы
подпрыгнули вместе с ней, а узкие губы скривились от злости.
– Твое отношение к происходящему, Иванка заставляет меня задуматься. –
Терпеливо сказал Амон. Стерва тут же села на место.
– Тебя должно волновать другое. – Вставила она. – Отношение этих юнцов к нам – к
членам Совета. Они наглы как никогда. Они выходят из под контроля. Что за цирк они
здесь устроили?
Нутро Яна рассвирепело. Его назвали юнцом. Его – горделивого ястреба, его - грозу
всех стражей.
Не долго думая, он все с той же уверенностью и задранной к верху головой
подошел к Иванке. Я почти уверена, что последняя сжалась в своем кресле. Я не удивлена.
Ян слишком горд и слишком самолюбив, что бы позволить называть себя глупым юнцом.
В глазах Иванки читалось возмущение, но она молчала, ожидая реакции Яна.
– Это не цирк. Это общение на равных. – Глядя сверху на Иванку с ненавистью, еле
сдерживая крик, сказал Ян сцепив зубы.
Надменность и Иванки, и даже Рейчел, моментально улетучились. Видимо даже
старые вампиры боялись непредсказуемости и жестокости Яна.
– Мы выслушаем тебя. – Сказал Амон.
– Да. Вы – выслушаете. – Сказал Ян, разделяя пробелами каждое слово.
– Я слышал Вас, когда шел сюда. Вы задаете вопросы этой женщине, – говорил Ян