Совершенство
Шрифт:
Не знаю, радоваться своему неожиданному трудоустройству или нет. Просматриваю сообщение с меню, которое приходит через пару минут. Стандартное. Разве что в алкоголе могу запутаться.
При попытках запомнить позиции меню, пальцы сами собой открывают в другой вкладке месенджера сообщение от Лауры. Увеличиваю фото, пытаясь найти что-то, что указывало бы на ложность моих умозаключений.
Но лишь зря травлю саму себя, снова подмечая то, как великолепен Нестеров, которого я так глупо лишилась. Вспоминаю о том, какие гладкие и шелковистые
«Это так ты меню учишь? — беззлобно поддевает чертенок. — Забудь ты уже про него, сколько можно страдать?»
Он прав. Опомнившись, сворачиваю фото, открывая вместо этого соцсети, где количество подписчиков снова упало. Случайно натыкаюсь на сторис Березы, который, на фоне бассейна с серьезным видом что-то вещает. Включаю звук погромче:
«…Блогер не может быть интересен одним только своим существованием, дорогие мои котики-обормотики, — манерно жестикулирует Егор. — Постоянно нужно работать, как над своими идеями, так и над собой, нельзя ставить ситуацию на самотек…»
К чему это он? Делает прогрев для каких-то курсов личностного роста? Не замечала раньше за его легкомысленным зеленоволосым фасадом склонности к философским размышлениям. Но следующие слова Березы заставляют замереть и нахмуриться:
«Конечно, я говорил об этом Авериной. Однако, она из тех, кто предпочитает слушать и делать по-своему. Но теперь легко убедиться в том, что я прав — после драки с Зориной, популярность Миланы резко сошла на нет, что доказывает не только резкое снижение числа подписчиков, но и попытки продать всё, что есть, в тщетной попытке заработать хоть что-то. К тому же, скажу вам по секрету, Мила уже скатилась до того, чтобы побираться по друзьям, а ниже падать некуда…»
Смахиваю его самодовольную рожу с экрана и едва удерживаю себя от желания в ярости шваркнуть телефоном о стену. Лишь осознание того, что новый я в случае чего, смогу позволить себе очень нескоро, останавливает меня от столь опрометчивого шага. Опускаю занесенную с этой целью руку и мысленно считаю до десяти, восстанавливая самообладание.
— Урод, — выбираю самое цензурное из слов, позволяющих охарактеризовать ситуацию. — Все эти слова о дружбе, всё заискивание и льстивые комплименты, на самом деле нихрена не стоили!
«А ты как хотела, Милашечка? — чертенка на плече будто бы и не удивляет поведение Егора. — Те, кто громче всех поют дифирамбы, предают первыми, я тебе давно говорил».
Признаю:
— Говорил. Но обидно от этого не меньше. Вот же сволочь!
И вдруг хихикаю, вспомнив о том, как на острове Марк сравнил Березу с клоуном Красти из Симпсонов. Кажется, будто это было так давно, в другой жизни и не со мной.
«Чего это ты? — удивляется чертенок.
Бросаю:
— Ничего.
Но воспоминания о Нестерове не желают улетучиваться из моей головы. Казалось бы,
Не могу не думать о нем. Не верю, что он смог вот так просто взять и выкинуть меня из своей жизни. То, что мы чувствовали друг к другу слишком сильное, настоящее и искреннее. Такое не сотрешь из памяти, как бы ни хотелось.
В надежде найти о нем хоть что-то, захожу в интернет, но на сайте «Строй-Инвеста» ни одного свежего фото. Лишь короткая заметка о том, что строительство нового многоквартирного дома в микрорайоне Снеговой пади будет продолжено, несмотря на недовольство жильцов соседних зданий, мечтавших, чтобы на этом месте был парк для выгула собак. Эта новость никак не касается Марка и не выглядит для меня интересной.
Черное платье-мини для того, чтобы ехать в клуб, у меня имеется. Я не продала его, понимая, что такое должно быть в любом женском гардеробе. Плотная ткань красиво облегает фигуру и подчеркивает стройные ноги. Высокий ворот уравновешивает слишком короткую длину.
Надев его, я чувствую себя почти прежней — блистательной красавицей, хотя на самом деле никак не могу избавиться от вязкой и липкой неуверенности, поселившейся внутри с тех самых пор, как Нестеров от меня отказался.
Тот факт, что он так легко сумел побороть притяжение ко мне, больше не дает мне чувствовать себя совершенством. Слишком сложно быть идеалом без внутренней опоры, без денег, без толпы восхищенных воздыхателей. Теперь я сама себе кажусь уязвимой и беззащитной. Способной сломаться от любого удара.
Обуваю замшевые лодочки на удобном каблуке и выхожу в подъезд, столкнувшись там, очевидно, с той самой собакой, что своим лаем напугала агента недвижимости днем. И это тот случай, когда лучше один раз увидеть, чем сто раз услышать.
«Ты уверена, что именно «лучше», а не «хуже»? — боязливо выглядывает из-за моей головы чертенок.
И, пожалуй, действительно хуже, а не лучше. Одна только огромная, полная клыков, скалящаяся пусть чего стоит. Устрашающий образ псины дополняют острые купированные уши и бледный белесый цвет, напоминающий очень светлый беж. Когда пес рявкает и тянется ко мне, опасливо отскакиваю к стене:
— Такой собаке нужен намордник, — ворчу я, раздраженно зыркнув на хозяйку псины — женщину неопределенного возраста в аляповатом хлопчатобумажном костюме.
А она устало бросает в ответ:
— Тебе бы тоже не помешал.
И, открыв дверь соседней квартиры, исчезает за ней вместе с упирающимся зубастым монстром, чудом меня не сожравшим.
«Кажется, у тебя и здесь появилась противная соседка. Хоть что-то стабильно в этом быстро меняющемся мире. Зато можешь чувствовать себя как дома», — ухмыляется мой невидимый друг с левого плеча.