Совет знаменосцев
Шрифт:
Когда лопата уткнулась в сырую, побуревшую плащ-палатку, Тяпин нагнулся, пошарил рукой в ямке и извлек оттуда сверток. Он развернул плащ-палатку, развязал вещевой мешок. Потом он неторопливо достал оттуда алое полотнище и высоко поднял его над головой. И оно захлопало на ветру, затрепетало, как живое пламя.
На пост номер один заступил новый боец.
А по всем фронтам разнеслись слова приказа: «За сохранение Боевого Знамени старейшего соединения Красной Армии патриота Советской Родины Дмитрия Тяпина зачислить в списки одной из частей соединения и представить к награждению орденом
ГЛАВА ТРЕТЬЯ
Поезд прибывал в Москву на рассвете.
Пока пассажиры — временные обитатели вагона — складывали свои пожитки, Володя Бубенец встал на свой пост к окну. Он прижался к холодному стеклу лбом, желая получше рассмотреть Москву.
В это время за его спиной появился солдат Володя. Он положил руку на плечо мальчику и спросил:
— А тебя кто встречать будет?
— Дядя Митя! — уверенно ответил Володя-школьник Володе-солдату.
— А ты с ним знаком?
— По фотографии. Он высокий, худой, у него маленькая бородка. Мама говорит, что эта бородка у него с войны осталась.
— Понятно, — сказал солдат, — раз бородка, значит, ты его сразу заметишь.
Когда поезд наконец остановился у, перрона долгожданной станции Москва, Володя, подхватив чемоданчик, бросился было к выходу с намерением найти человека с маленькой бородкой, оставшейся с войны. Но в ту же минуту человек с бородкой неожиданно сам вырос на пороге купе.
— Дядя Митя!
— Владимир?
Дядя и племянник, впервые увидевшие друг друга, неловко обнялись и направились к выходу. Володя так заторопился, что даже забыл попрощаться со своим дорожным товарищем. А солдат Володя не то с улыбкой, не то укоризненно сказал ему вслед:
— До свиданья, тезка!
— До свиданья! — отозвался Володя.
Он хотел еще что-то сказать солдату Володе, но пассажиры уже подхватили его и дядю Митю и стали теснить их к выходу…
Когда в городе много снега, на улицах становится тише. Словно кто-то повернул невидимый регулятор громкости. Шаги не звенят по камням — их смягчает снег. Машины по снегу идут мягче и тише. И даже голоса тонут в белых сугробах, которые не успела подобрать снегоочистительная машина с двумя стальными руками, прозванная московскими ребятами «давай-давай».
Каждое утро, когда дядя Митя уходил на работу, Володя шел его провожать. А потом начиналось нескончаемое путешествие по Москве.
Кремль. Университет на Ленинских горах. Метро. Планетарий. Володе не хватало дня. Он спешил. Он все хотел успеть. Вечером он возвращался домой такой усталый, что, едва приклонив голову, мгновенно засыпал.
Однажды Володя не торопясь шел по улице и глядел по сторонам. Он рассматривал незнакомые дома с таким вниманием, как будто хотел с каждым из них познакомиться лично и даже заговорить.
И вдруг Володя увидел приземистого паренька в аккуратно завязанной под подбородком ушанке. Ничего в этом пареньке не было приметного, и Володя наверняка не обратил бы на него никакого внимания, если бы он не нес на плече свернутое знамя.
Увидев знамя, Володя замедлил шаги. «Знамя небольшое, пионерское. Совсем как мое?» — невольно подумал он.
Но как могло знамя Володиной дружины очутиться в Москве?! Не совершило же оно одновременно с Володей такое большое неожиданное путешествие. Володя понимал это. И все же его потянуло к знамени. И, когда незнакомый паренек со знаменем поравнялся с ним, Володя загородил ему дорогу.
— Слушай, — заговорил он. — Слушай… что у тебя за знамя?
— Обыкновенное, — ответил незнакомый парнишка и с расстановкой добавил: — Пионерское.
— Пионерское, — повторил Володя и протянул руку к знамени.
— Но-но! — строго сказал парнишка и свободной рукой преградил Володе путь к знамени.
Голос его звучал так твердо, что Володя сразу понял: с таким шутки плохи. Тогда Володя, которого вдруг потянуло к знамени, более сдержанно попросил:
— Покажи!
Парень смерил Володю взглядом, будто хотел испытать, стоит ли с ним связываться. И, видимо, почувствовав к нему доверие, осторожно опустил знамя на землю. Древко мягко коснулось снега. Знаменосец стал разворачивать полотнище.
Нет, это было не Володино знамя. Но он стоял неподвижно, рассматривая старое полотнище пионерского знамени. На алом шелке был написан девиз:
«Смена смене идет».
Теперь уже паренек заинтересовался Володей.
— А ты московский? — спросил он.
— Нет, приезжий.
— И я приезжий, — подхватил паренек, — я орловский.
— А что ты в Москве со знаменем делаешь? — удивленно спросил Володя.
— Я за знаменем приезжал. Меня дружина прислала.
— А как ваше знамя попало в Москву? — заинтересовался Володя. И подумал: «Наверное, тоже потерялось и вот нашлось… в Москве».
А паренек уже отвечал на его вопрос:
— У нашего знамени большая история… Оно побывало в самом логове фашистов. Шестнадцать лет дома не было.
И вот что рассказал орловский пионер Володе Бубенцу.
Случилось так, что мирное невысокое здание школы неожиданно превратилось в самую настоящую крепость. Много лет в стенах старенькой школы звенел раскатистый звонок, в коридоре слышался неустанный топот ребячьих ног, а из небольшого зала доносились музыка и пение. Теперь в школе стучали пулеметы, по коридору пробегали бойцы, а в зале стонали раненые.