Советия
Шрифт:
Единственное, о чем мы сегодня можем говорить - это об идеалах. Мы можем попытаться предсказать, какие идеалы приведут к расширению свобод, а какие могут загнать человечество в вечное рабство.
Но мы не можем теоретически предсказать, какой именно уровень свободы допустим для общества при том, или ином уровне развития производительных сил. Например, в начале Перестройки мы полагали, что уже сейчас мы можем позволить себе гораздо больше свобод, чем, как впоследствии выяснилось, общество может реально себе позволить, не разрушаясь при этом, и не теряя той материальной и интеллектуальной базы, без которой невозможно дальнейшее развитие производительных сил, и делая людей в конечном счете настолько бедными, что они не могут воспользоваться этими вновь дозволенными свободами. Поэтому сейчас и стала неизбежной корректировка уровня свободы в обратную сторону, приведение его в соответствие с тем, что общество может реально себе позволить в нынешних условиях. Т.е. уравновешивание свобод и возможностей происходит эмпирически, за счет обратных связей. И эмпирический способ - это пожалуй единственный способ реально учитывающий все многообразие жизненных обстоятельств, которое невозможно мысленно предугадать,
В идеально устроенном обществе должны быть хорошо отрегулированы коэффициенты обратных связей, система должна быть "сдемпфирована", чтобы в результате социальных экспериментов, проверяющих, не может ли общество позволить себе больше свободы, не возникало сильных автоколебаний, которые очень дорого обществу обходятся. Но сами такие эксперименты должны регулярно проводиться, иначе общество не будет постепенно двигаться вперед, к свободе. В устройство общества должны быть встроены такие механизмы, которые, с одной стороны, обеспечивали бы возможность проведения подобных экспериментов, а с другой ограничивали бы их размах в безопасных для общества рамках, и, уж во всяком случае, не допускали бы разрушения материально-технических и интеллектуальных ресурсов общества, без которых невозможен технический прогресс, являющийся единственной материальной основой приближения общества к свободе.
Глава 8 Реформа идеологии
8.1. Нужна ли народу идеология?
Прежде чем рассматривать вопрос о реформе советской идеологии необходимо ответить на вопрос: а нужна ли вообще советскому народу идеология? Ведь основная цель гуманизма, лежащего в основе советской цивилизации - это расширение свободы индивидуума, а идеология, по сути, является одним из средств подчинения индивидуума интересам общества, т.е. ограничения свободы личности.
Но надо помнить, что свобода - это идеал, а идеалы, как я уже много раз говорил в этой книге, достижимы лишь асимптотически. Степень близости индивидуума к идеалу свободы напрямую зависит от объективных возможностей общества, от того, может ли общество позволить себе предоставить индивидууму ту или иную степень свободы без ущерба для себя. (Разумеется, речь идет о стабильно развивающихся обществах. Я не рассматриваю здесь патологические случаи, вроде современной России, в которой благополучие и свобода отдельных немногочисленных индивидуумов базируется на разрушении и закабалении всего общества. Такие случаи - это быстротекущие переходные процессы от былого состояния стабильного развития к скорому разрушению и гибели. Такие общества вскоре рушатся и погребают под своими обломками тех, кто на них наживался.)
Отсюда следует, что индивидуум, заинтересованный в расширении своей личной свободы, заинтересован в процветании и развитии общества. А значит, он заинтересован и в такой идеологии, которая обеспечивает стабильное развитие и процветание общества.
8.2. Минимально достаточная идеология: свобода, равенство, творчество и технический прогресс
Для того, чтобы реформированная коммунистическая идеология через какое-то время снова не превратилась в догму, сковывающую развитие общества, в ней не должно быть ничего лишнего, должно остаться только то, что обеспечивает это развитие и приближает общество к идеалам гуманизма (плюс то, что делает коммунистическую ветвь гуманистической цивилизации отличной от западной ветви - это необходимо для обеспечения двухполярности гуманистической цивилизации, ускоряющей ее прогресс). Идеология должна быть минимально достаточной, содержать только идеалы, к которым должно стремиться общество в своем развитии, плюс один самый общий и основной принцип, определяющий как общество будет двигаться в направлении этих идеалов (именно двигаться к идеалам, но не достигать их, поскольку идеалы, по определению, недостижимы). Идеалы и основной принцип - это то, чем должна ограничиться идеология. Она не должна диктовать конкретные методы и средства, применяемы в данной исторической обстановке. Методы должны определяться оперативно, исходя из сложившихся исторических условий, и меняться в зависимости от этих условий.
Фундаментальными идеалами следует признать свободу, равенство возможностей, и право на творчество, а основным принципом - технический прогресс. На первый взгляд кажется, что это совершенно не совпадает с традиционным пониманием коммунизма, однако на самом деле это положение является расширением и обобщением традиционных коммунистических ценностей.
Почему я предлагаю именно эти идеалы, и именно этот принцип?
Идеал свободы личности - это основной и изначальный идеал гуманизма, это идеал любой гуманистической цивилизации, ее движущая сила, позволившая в свое время выйти из мрака среденевековья, и нет оснований полагать, что она не будет также успешно действовать и в будущем. (Традиционный коммунизм зачастую понимал идеал свободы слишком узко - как свободу от эксплуатации человека человеком. В данном случае под свободой понимается не только свобода человека от экономического принуждения, но и свобода человека от любых ограничений, накладываемых на него как обществом, так и природой.)
Идеал равенства возможностей - еще один фундаментальный идеал гуманистической цивилизации, по сути, это идеал свободы для всех, а не только для тех, кому случайно повезло.
Идеал права на творчество - это идеал, который первоначально был характерен не для обеих гуманистических цивилизаций, а лишь для коммунистической, как цивилизации материалистической и атеистической, а потому признающей за человеком право изменять этот мир по своему усмотрению. В более узком смысле право на творчество подразумевает свободу от отупляющего механического труда, и в этом, более узком смысле, этот идеал постепенно оказывается принят и западной ("капиталистической") ветвью гуманистической цивилизации (что является еще одним свидетельством продолжающейся конвергенции гуманистических цивилизаций - "коммунистической" и "капиталистической"). Но на ближайшее время различия между этими двумя ветвями останутся, и определяющим различием по-видимому будет именно то, как цивилизация трактует право на творчество - в широком или узком смысле, поскольку западная ветвь гуманистической цивилизации не смогла оторваться от религиозной традиции, ставящей рамки познанию и преобразованию Вселенной человеком. Во всяком случае, разрыв с религией на Западе оказался не настолько полон как на "атеистическом" Востоке, и это накладывает на западную цивилизацию целый ряд ограничений сковывающих технический прогресс. (Не случайно антипрогрессисткое движение "зеленых" родилось именно на Западе, и не случайно, что на Востоке оно нашло отклик среди не только представителей древних народов, но и среди последователей "коммунистической религии". Каким образом "зеленое" движение связано с религиозным сознанием - тема для отдельного большого разговора, и здесь мы это рассматривать не будем). Принятие идеала права на творчество в широком смысле слова уже будет означать что мы имеем дело именно с коммунистической ветвью гуманистической цивилизации, а не с гуманистической цивилизацией вообще. Нам не нужно никаких других, дополнительных различий, чтобы отграничить себя от Запада и восстановить двухполярную схему гуманистической цивилизации (со всеми преимуществами, которые дает двухполярная схема, т.е. конкуренция между системами, ускоренный технический прогресс, и стабильность в мире). Мы другие уже потому, что мы атеисты, а Запад признает религию, и этого различия более чем достаточно. Любая другая идеологическая основа восстановления двухполярного мира подразумевала бы выпадение России из гуманистической цивилизации и возвращение России к средневековой религиозной идеологии. Альтернативный вариант - принятие современной, т.е. адаптированной к гуманизму, религиозной идеологии не позволяет восстановить двухполярный мир, поскольку означал бы "растворение" России в западной цивилизации и исчезновение ее как самостоятельного субъекта исторического процесса.
И, наконец, принцип технического прогресса. Вся история цивилизации продемонстрировала, что только технический прогресс способен разрешить противоречие между идеалами свободы и равенства, только технический прогресс может дать свободу для всех, а не только для избранных. Только технический прогресс способен освободить от отупляющего механического труда всех, а не только избранных, и только он может дать в руки человечества инструменты для преобразования Природы на благо всех людей. Так что этот принцип взят не "с потолка", а вытекает из необходимости обеспечить приближение к гуманистическим идеалам свободы, равенства и творчества.
8.3. Необходимость избавиться от пережитков утопического социализма и идеалистического понимания истории.
До сих пор встречаются люди, представляющие себе коммунизм как конечную точку развития человеческого общества, этакое предельное совершенство, достигнув которого совершенствовать будет уже нечего. Однако представление о том, что возможно некое конечное совершенное состояние общества, находится в вопиющем противоречии с материалистическим пониманием истории, согласно которому общество постоянно эволюционирует, непрерывно подстраиваясь под достигнутый уровень развития производительных сил. Представление об идеальном конечном состоянии общества является пережитком статичного средневековья, оно пришло в марксизм вместе с наследием утопического социализма (а утопический социализм представлял собой не что иное, как реакцию средневекового сознания на наступающие новые, капиталистические, времена, и неизбежно идеализировал статичное средневековье). Поэтому, для того чтобы реформировать идеологию коммунизма, необходимо, прежде всего, понять, что коммунизм не является некоей конечной целью, а лишь идеалом, определяющего направление движения общества.
Еще одним проявлением идеализма, доставшимся классическому марксизму по наследству уже не от средневековья, а от эпохи Просвещения (эпохи еще только пытавшейся нащупать материалистическое понимание истории и потому во многом идеалистичной) является представление о том, что "нового человека", для появления которого не существует еще материальной базы, можно "воспитать" с помощью социально-психологического давления. Например, используя средневековый коллективизм как средство контроля над личностью со стороны общества. При этом было принято не замечать, что это представление напрямую противоречит материалистическому марксисткому положению о том, что "бытие определяет сознание".
Существовали вполне объективные причины, по которым подобные идеалистические отклонения стали в СССР неотъемлемой частью официальной идеологии, несмотря на то, что формально основой идеологии признавался исторический материализм. Основная причина состояла в том, что материально-техническую базу коммунизма приходилось строить в стране, не располагавшей для этого реальными ресурсами. Вместо технических решений приходилось прибегать к социально-психологическим - к коллективизму и "коммунистическому воспитанию".