Советская кавалерия на фронтах Великой Отечественной
Шрифт:
6-я кавалерийская дивизия под ударами превосходящих сил противника отходила в сторону г. Минска, где была окружена и практически вся уничтожена.
Менее обескровленная 36-я кавдивизия, заняв к утру 26-го позиции на восточном берегу реки Свислочь, прикрывала отход частей Красной Армии методом «подвижной обороны».
Обратимся к воспоминаниям Петра Валерьяновича Яхонтова, исполнявщего в тот период обязанности начальника штаба 36-й кавдивизии: «До начала рассвета 26.6. дивизией была занята оборона на р. Свислочь. В первом эшелоне 24, 42 и 144 кавполки. Во втором эшелоне 102 кавполк и 8 танковый полк. …Командир дивизии принял следующее решение: “102 и 24 кавполки перебросить
Командиру 24 кавполка оставить на рубеже р. Свислочь один усиленный эскадрон со взводом станковых пулеметов”.
В полдень из района Индура к реке Свислочь подошло до усиленного батальона противника, и, развернувшись в боевой порядок, противник перешел в наступление. О чем мне и сообщил командир эскадрона 24 кавполка. Эскадрону было приказано занимаемый рубеж не оставлять. Но в это время поступила радиограмма от командира 42 кавполка, что противник обходит фланги. Я дал распоряжение эскадрону 24 кавполка отходить к главным силам полка.
В 42 кавполк послал офицера штаба капитана Радченко, чтобы он передал распоряжение от имени командира дивизии об отходе полка в направлении Верейки. 8 танковому полку контратаковать противника, стремящегося охватить левый фланг 42 кавполка. 144 кавполку удерживать занимаемый рубеж. …Командир дивизии передал мне следующее распоряжение: “144 кавполку и 8 танковому полку в расчлененных боевых порядках отходить в общем направлении Большая Берестовица и далее в район стрельбищ (юго-западнее Волковыска 2 км). Туда же сейчас начнет отход 24 кавполк”.
Сразу же через офицеров связи на бронемашинах было передано распоряжение на отход 144 кавполка и 8 танкового полка. Отход совершался под сильным воздействием авиации противника. От командира 144 кавполка была получена радиограмма: “Авиацией противника в районе Большой Берестовицы полк рассеян, принимаю меры. Болдырев”.
К исходу дня 26.6. на широком фронте части дивизии подошли к реке Рось, за исключением 144 кавполка, связь с которым не была восстановлена. От командира дивизии из района стрельбищ прибыл начальник оперативного отдела штаба дивизии майор Сагалин и передал следующее распоряжение: “42 и 102 кавполкам, используя броды на р. Рось, севернее Волковыска переправиться и сосредоточиться в Замковом лесу (севернее Волковыска 2 км). К рассвету 27.6. выйти на шоссе Волковыск – Зельва с задачей прикрыть отход 27-й стрелковой дивизии. Я (комдив) с 24 кавполком и 8 танковым полком переправился южнее Волковыска, обеспечивая отход 27 стрелковой дивизии с юга от шоссе”.
Во исполнение приказа командира дивизии к рассвету 27.6. вышли на шоссе 42 кавполк, оседлав дорогу, и севернее его 102 кавполк фронтом на запад. 27 стрелковая дивизия переправлялась через р. Зельвянка по единственному мосту, и то неисправному, в районе Зельвы. Связь с частями 24 кавполка и 8 танкового полка установить не удалось. Командира дивизии я больше не видел…
Противник по шоссе Волковыск – Зельва не двигался, но с юга к нам в тыл, отрезая от Зельвы, выходили немцы. 42 кавполк изменил фронт на юг. Продержались мы здесь не более часа, так как 27 стрелковая дивизия заканчивала переправу. Я решил оторваться от противника и переправиться через Зельвянку севернее Зельвы».
Местность в этом районе сильно заболоченная, но частям дивизии удалось все же переправиться на другую сторону.
28 июня остаткам 36-й кавалерийской и 27-й стрелковой дивизий удалось выйти в район старой границы.
Из воспоминаний В.А. Гречаниченко: «Когда наша небольшая группа во второй половине дня 30 июня вышла к старой границе… я встретился с полковником С.Н. Селюковым, который являлся заместителем командира 108 стрелковой дивизии и которого я знал с довоенного времени. При его содействии нас включили в группу прикрытия готовящегося прорыва из окружения. Он был организован командующим 3 армии генерал-лейтенантом В.И. Кузнецовым и осуществлялся в ночь с 1 на 2 июля в юго-восточном направлении через железную дорогу Барановичи – Минск между станцией Фаниполь и разъездом Волчковичи. Ядро прорывающихся составляли остатки 64 и 108 стрелковых дивизий. Прорыв удался только частично. Не все, участвовавшие в нем, вырвались из окружения. Наша группа прикрытия была отрезана от места прорыва и разгромлена».
19 сентября 1941 года 6-й казачий кавалерийский корпус имени И.В. Сталина и входившие в него части приказом Ставки были расформированы.
По-разному сложились судьбы кавалеристов корпуса. Многие из них погибли в боях, умерли от ран и болезней, пробиваясь на восток, значительная часть оказалась в окружении и плену. Многие продолжали борьбу, став партизанами и подпольщиками.
Остатки 94-го Северо-Донецкого Кубанского казачьего полка в количестве 300–350 сабель вырвались из окружения и отошли в район Орши. Там в неравных боях конники тоже почти все погибли.
29 июня в районе м. Рось под Волковыском был тяжело ранен командир 6 кд генерал-майор М.П. Константинов. Константинова на автомашине отправили в окружной госпиталь в Минск. Но Минск к этому времени уже был захвачен немцами, и генерал был оставлен на попечение жителей дер. Хатежино.
Через некоторое время была установлена связь с партизанами, ряды которых пополнили генерал Константинов и его спаситель крестьянин Илларион Данилович Гуд с двумя сыновьями – Владимиром и Семеном.
Трагически сложилась судьба командира корпуса, генерал-майора Ивана Семеновича Никитина. В одном из боев генерал Никитин с горсткой кавалеристов был отрезан и прижат к реке, где раненого и тяжело контуженого генерала гитлеровцы в бессознательном состоянии захватили в плен. В лагере для военнопленных Хаммельбург ему удалось организовать подпольную организацию с помощью своих бывших сослуживцев майора Николая Панасенко и генерала Х.Н. Алахвердова. Вскоре к ней примкнули другие офицеры. Гестаповцы узнали об их деятельности. И.С. Никитин трагически погиб в застенках гестапо в апреле 1942 года.
Конечно, две кавалерийские дивизии не смогли оказать решающего воздействия на ход боевых действий в первые дни войны на западном направлении, но, в отличие от многих, они сохраняли организованность и выдержку даже там, где ситуация казалась безвыходной.
На украинском участке границы (Котовцы наносят ответный удар)
5-й кавалерийский корпус (3-я им. Г.И. Котовского и 14-я им. А.Я. Пархоменко кавалерийские дивизии) в оперативном отношении был подчинен командующему 6-й армией.
По плану прикрытия части 3 кд прикрывали участок государственной границы от Крыстынополя до Поддемце.
Ее части дислоцировались в районе Жолква, станция Пархач (ныне Межречье Сокальского района Львовской области).
Управление 5-го кавкорпуса и 14-я кавдивизия находились в некоторой глубине от государственной границы.
В ночь с 21 на 22 июня на советско-германской границе было неспокойно. По докладам пограничных нарядов, на противоположной стороне границы слышался гул моторов, подозрительные шумы, звуки передвижения войск. Доклады с границы и полученные сведения от перебежчиков встревожили командиров пограничных отрядов, которые отдали приказание привести заставы в боевую готовность.