Советско-финский плен (1939-1944).По обе стороны колючей проволоки

Фролов Дмитрий

Сравнительный анализ цифр, приведенных в таблице, позволяет утверждать, что эти нормы питания хотя и отличались от норм питания 1939 года, но все же еще позволяли поддерживать физическое состояние пленных на более или менее сносном уровне. Общая калорийность пайка иностранного военнопленного составляла 2617 килокалорий в день.

Однако на приемных пунктах было более низкое продовольственное обеспечение военнопленных. Это объяснялось тем, что они не привлекались в это время к выполнению каких-либо работ, то есть в меньшей степени расходовали свои «энергоресурсы». К тому же в приемных пунктах пленные находились непродолжительное время.

Неудачи Красной Армии весной — летом 1942 года на южном направлении советско-германского фронта и усилившиеся продовольственные проблемы в стране привели к значительному сокращению снабжения пленных продуктами питания. 25 августа 1942 года НКВД принял решение № 353 об отмене дифференцированных норм питания

для военнопленных. Отныне все категории пленных, вне зависимости от их здоровья, снабжались по единой системе. Если в 1939 году пленные получали 800 г хлеба и в их рационе было мясо, то теперь военнопленным выдавали 400 г хлеба в сутки, а мяса не было совсем. Такое же положение сложилось и с выдачей табака — он был заменен на махорку и выдавался лишь работающим пленным. Незначительные послабления были сделаны лишь для больных и работающих, последним выдавали на 100 г хлеба больше.

Были введены нормы замены отсутствующих продуктов на другие. Так, 100 г хлеба могли быть заменены 60 г сухарей или галет, картофель — различными крупами и т. п. Такой рацион в совокупности с работой сильно повлиял на физическое состояние военнопленных. Участились случаи смерти пленных от дистрофии и авитаминоза. 6 ноября 1942 года заведующий отделом физиологии Центрального института питания Наркомздрава СССР профессор Молчанова дала заключение о рационе питания военнопленных и его влиянии на физическое состояние работавших: «Такая калорийность (1945 кал.) может покрыть траты человека, находящегося в полном покое… В настоящее время уже имеется достаточное количество клинических наблюдений, показывающих, что при длительном питании рационом с низким калоражем возникает заболевание, получившее название алиментарной дистрофии… Предлагаемый набор продуктов беден не только углеводами и жирами, но и витамином А, что может привести к поражению слизистых дыхательных путей и к развитию куриной слепоты… При тяжелой физической работе расстройство наступает значительно быстрее, и часто бывает невозможно уловить те границы, при переходе через которые процесс становится необратимым. Как минимум, калорийность при тяжелой физической работе все же следует считать 3000 калорий, при легкой — 2400 и при так называемом комнатном покое — 2000 калорий» [121] .

121

Военнопленные в СССР, 2000. С. 948.

Для сравнения — калорийность рациона питания советских военнопленных в Финляндии в период с 25.01.1942 по 4.06.1943 г. составляла 1889 килокалорий. SA, Т19497/6, РМ, Рaaintеndеntintoimisto.

Для примера рассмотрим ситуации, сложившиеся со здоровьем военнопленных в 1942 году в Унжлаге и Монетно-Лосиновском лагере НКВД СССР. В обоих этих лагерях наряду с другими военнопленными содержались и финны.

О плачевном состоянии военнопленных свидетельствуют данные, о которых сообщали заместитель начальника управления Унжлага — лагеря военнопленных, располагавшегося в 1942 году на территории Горьковской (ныне Нижегородской) области, лейтенант госбезопасности Кабанов и заместитель начальника санитарного отдела Широков в «Докладной записке начальнику Управления Унжлага НКВД СССР капитану госбезопасности тов. Автономову». В частности, они писали, что из 1294 военнопленных, находившихся в лагере, 42,3 % были тяжело больны. С 30 апреля по 10 мая 1942 года количество стационарных больных возросло в полтора раза. Несмотря на это, на больных стационара экономили. В апреле, отмечается в документе, по норме причиталось выдать питания на 55 116 руб. 48 коп., но фактически выдано было 51 705 руб. 14 коп. 123 больным причиталось выдать по 70 г мяса — 86,1 кг. 423 пеллагрикам по 173 г — 731,8 кг. «Требовалось 817,9 кг. Выдано 345,0 кг. Недод. 463,9 кг».

Кабанов и Широков сообщали также, что в 24-м лагерном пункте на 14 апреля 1942 года имелись 152 человека больных, в том числе с авитаминозом — 95, цингой — 2, 51 — хирургических. Но при такой неблагополучной ситуации, писали Кабанов и Широков, «в лагерном пункте имеется непозволительная экономия на питании: с 1 апреля по 15 мая полагалось выдать продуктов на 44 376 руб. Фактически выдано на 36 930 руб. Лагерный пункт имеет весьма ограниченный ассортимент продуктов» [122] . То есть в стационаре расходы на питание больных были снижены на 6,1 %, а в целом по лагерю — на 16,7 %. Неудивительно, что в Унжлаге была большая смертность военнопленных, на чем я более подробно остановлюсь в следующих разделах данной работы.

122

А. Крупенников, 2001. С 151–154.

Не менее драматично складывал

ась ситуация в Монетно-Лосиновском лагере № 84. Он был образован в соответствии с приказом УПВИ НКВД 8 мая 1942 года. Первые партии пленных стали поступать сюда из Оранского, Темниковского, Актюбинского и Унженского лагерей уже в конце мая 1942 года. Месторасположение лагеря в санитарно-бытовом плане было выбрано неудачно — он дислоцировался на двух островах (Лосиновском и Еловом) среди торфяных болот. Военнопленные размещались в деревянных, плохо отапливаемых бараках, в которых были установлены сплошные двухъярусные нары на 200–250 человек. Матрасов и одеял в лагере не хватало, и большинство пленных спали на голых досках. Практически полное отсутствие дезокамер, дезинфицирующих средств и бань резко осложняло санитарно-гигиеническое положение в лагере. Кроме того, отсутствие свежих овощей, зелени, картофеля, свежего мяса и витаминов привело к массовой заболеваемости контингента лагеря цингой и пеллагрой. Ситуация осложнялась нехваткой медикаментов в лазарете. Совокупность данных факторов привела к резкому увеличению смертности военнопленных. За семь месяцев существования этого лагеря в нем умерли 2278 человек, из них 1902 от дистрофии. По данным российской Ассоциации «Военные мемориалы», организации, занимающейся в числе прочего и установлением данных об умерших на территории СССР иностранных военнопленных, с июля по ноябрь 1942 года в Монетно-Лосиновском лагере умерли 53 финских военнопленных.

Обеспокоенный таким положением дел, заместитель наркома внутренних дел Серов направил в лагерь специальную комиссию для расследования причин высокой заболеваемости и смертности военнопленных. В результате проведенной проверки было установлено, что сложившаяся ситуация вызвана плохой организацией и заниженными нормами продовольственного обеспечения, а также неполноценным и недостаточным отдыхом военнопленных. Кроме того, в отчете отмечалось плохое хозяйственно-бытовое обслуживание контингента лагеря. Были намечены мероприятия по исправлению сложившейся обстановки в Монетно-Лосиновском лагере. Руководству лагеря предписывалось в кратчайшие сроки наладить полноценное и своевременное питание военнопленных, в том числе и по нормам, предусмотренным для больных пеллагрой; провести подготовку лагеря к зиме, утеплив и отремонтировав здания; обеспечить полноценный отдых пленных, снабдив всех матрасами или матами; проводить профилактические мероприятия, обеспечив всех военнопленных кипяченой водой и противоцинготным хвойным настоем; навести порядок в медицинском секторе, приведя в порядок все лечебные и оздоровительные учреждения, снабдив их посудой, медикаментами и инвентарем; и, наконец, обеспечить госпитализацию всех нуждающихся в стационарном лечении.

Таким образом, несмотря на то, что с начала войны Продолжения прошел уже почти год, санитарно-бытовые условия и продовольственное обеспечение военнопленных в местах их размещения не отвечали требованиям нормальной жизни. Более того, некоторые пленные были переведены из плохих условий Унжлага в еще более худшие Монетно-Лосиновского лагеря.

Ухудшение физического состояния пленных и как результат этого — снижение трудоспособности в какой-то степени вынудило государство уделять больше внимания продовольственному снабжению военнопленных. В связи с этим вновь были введены дифференцированные нормы питания пленных, зависящие от климатических условий, характера выполняемых работ и норм выработки. 16 марта 1943 года НКВД установил шесть норм питания для различных категорий военнопленных — для рядового и младшего командного состава; для офицерского состава; для содержащихся на гауптвахте; больничный паек; дополнительный противоцинготный паек; противопеллагрозный паек. Также увеличивались нормы выдачи хлеба. Теперь они зависели от выполнения норм выработки и колебались от 400 г (для невыполнявших) до 900 г (для перевыполнявших нормы на 150 % и выше). Самый маленький паек был у содержавшихся на гауптвахте военнопленных — 300 г.

Вместе с тем УПВИ НКВД стало связывать улучшение продовольственного снабжения с решением пропагандистских задач и идеологической обработкой военнопленных. В частности, офицеры и курсанты, которые записывались в антифашистские школы и обучались в них в просоветском духе, получали 700 г хлеба. Кроме того, добровольно сдавшимся в плен солдатам и офицерам выдавали на 100 г хлеба больше. Правда, последнее касалось только сборных пунктов, фронтовых лагерей и лагерей-распределителей. В производственных же лагерях паек военнопленных зависел от норм выработки.

В апреле 1943 года, всего через месяц после предыдущего, произошло очередное увеличение норм продовольственного снабжения военнопленных. Теперь УПВИ НКВД СССР гарантировало всем пленным, вне зависимости от норм выработки, 600 г хлеба в сутки. В июле 1943 года был увеличен дополнительный паек больным и находящимся в оздоровительных командах военнопленным. В соответствии с директивой № 314 НКВД СССР в рацион включили масло (25 г), мясо (40 г), сахар (25 г), сгущенное молоко (30 г) и другие продукты.