Совпадение
Шрифт:
– Чёрт, чёрт, чёрт, - Мила с трудом разлепила глаза и посмотрела по сторонам. Комната была ей незнакома, но сама девушка была жива и почти дееспособна, что внушало оптимизм. Поискав глазами свою одежду, она, в итоге, остановилась на мужской рубашке, предварительно оценив аромат парфюма, и двинулась в сторону ванной комнаты. Планировка квартиры была типовая, как и обстановка. Какая-то мебель из Икеи, какая-то – из подвального магазинчика мебели.
– О, проснулась уже, на ногах, я смотрю, держишься.
– Мила смотрела на Руслана и изо всех сил старалась не вспомнить, что вчера было. Нет, она понимала, что было… об этом вполне красноречиво говорил её обнажённый вид, присутствие в его постели и некоторый дискомфорт в районе промежности. – Привет, говорю.
– Привет, я… - она неопределённо махнула в сторону, давая понять, что собирается в ванную комнату, - ты не возражаешь?
– Нет, конечно.
Немного придя в себя под душем, оглядев взглядом пространство вокруг, она не нашла более-менее подходящего шампуня и воспользовалась мужским, который, по совместительству, был ещё и гелем для душа. С ароматом парфюма, как на рубашке.
– Ты не знаешь, где моя одежда? – Миле не хотелось ходить по чужой квартире в поисках своего платья и трусов.
– Знаю, на стуле в комнате, только там колготки порваны… Я старался аккуратно, не получилось.
– Хреново, а у жены твоей есть колготки? – внезапная мысль пришла в голову в тот же момент, когда слетела с языка.
– Похоже, что тут живёт женщина?
– Ну…
– Я же сказал, мы разводимся, - в голосе Руслана проскакивало раздражение, но он его прятал.
– Все так говорят.
– Да, говорят, но здесь нет ни моей жены, ни её колготок, иди есть, - он подтолкнул девушку в сторону кухни, и она смотрела с подозрением на стопку оладий и дымящиеся кружки с кофе.
– Надень, - Руслан накинул на плечи девушки махровый халат, - здесь довольно прохладно, я хотел утеплить, но потом решил, что не стоит… съёмное жильё.
– Халат.
– Она недовольно повела плечами.
– Мил, поздно брезговать, мой член побывал во всех твоих интимных местах.
– Во всех? – она подозрительно посмотрела на мужчину рядом.
– Решительно во всех.
– Чёрт, чёрт, чёрт.
– Примерно так ты и говорила, но интонация была другой: «Ох, ах, даааааа, да, да, чёрт, чёрт, чёрт», - он даже закатил глаза, передразнивая, с лёгкой улыбкой.
– Значит, мне понравилось, жаль, что не помню.
– Можно напомнить, - он усадил девушку на стул и пододвинул оладьи. – Прости, больше я ничего не умею готовить, но ты вроде не сидишь на диете.
– Отлично.
– Она прятала глаза и продумывала план стремительного отступления.
Лиза отправилась к бабушке на несколько дней и ночей, и Мила решила оторваться по полной, завалившись к приятелям, ловя драйв от выступления, напряжения в руках и ногах за установкой, потом алкоголя и танцев. План у неё был простой – снять мужика на ночь, она хотела секса. Оладьи, кофе и халат не входили в её планы, то, что происходило сейчас, не входило в планы девушки, забота о тепле её ног или вопросы, достаточно ли сахара – озадачивали и пугали девушку. Она не хотела ничего похожего на отношения, а то, что происходило прямо сейчас – было очень похоже и не могло закончиться хорошим, и этим пугало. Отношения никогда не заканчиваются хорошим.
Они поели в тишине. Руслан вышел, сказав, что сейчас вернётся, вернулся почти сразу, протягивая упаковку колготок.
– Двойка, у тебя же двойка?
– Спасибо, - Мила удивилась знанию размерного ряда, но вида не подала.
– Всегда пожалуйста, - он подмигнул и улыбнулся. Мила все-таки разглядела мужчину рядом с ней.
Высокий, короткая стрижка, светлые волосы, немного резковатые черты лица сглаживали ямочки на щеках и улыбка, блуждающая от губ к глазам, ему было определённо больше тридцати, но на сколько – трудно было сказать.
– Останься ещё немного, тебе же никуда сегодня не надо, дочка у бабушки, - он легко провёл рукой по вчерашнему платью. – Красивое платье, ты похожа на лесную нимфу, останься… посидим, поговорим.
– Полежим, ага. Откуда ты знаешь, что мне никуда не надо? Может, надо, муж меня ждёт.
– Мил, не ждёт тебя никакой муж.
– Ждёт, - упрямо.
– Да нет у тебя мужа, если бы был, хоть настоящий, хоть бывший, ты бы не была такой… хм, голодной. Я вчера реально испугался, что ты съешь его, - он опустил глаза на трикотажные тёплые штаны. – Нет такого мужика, который отказался бы от того, что я увидел. Нет у тебя мужа, никого нет, и давно.
– Даааа, как ты!.. Мне домой нужно, - она тут же стала надевать колготки, путаясь и дёргая, рискуя порвать. – Как ты… какое тебе дело, есть или нет, радуйся, что у тебя есть!
– И у меня никого нет.
– Да ладно, а с женой своей, скажешь, не спишь? – отчего-то Мила разозлилась не на шутку.
– Слушай, давай мы не будем на личные темы говорить, а? Сплю я со своей женой или нет, тебя не касается и касаться не будет, так что, давай без душещипательных сцен ревности, - проговорил холодно.
– Да пошёл ты, - открыла дверь и, на ходу застёгивая пуховик, стала ждать лифт.
– Что это? – она смотрела на протянутые купюры.
– На такси, ты хоть знаешь, где находишься? Отсюда не выберешься, бери, бери, - и засунул деньги в карман куртки.
– Я верну.
– Дело твоё.
С секунду посмотрев на закрытую дверь, она зашла в лифт и, поймав такси, поехала домой, где ещё раз помылась и попыталась вспомнить, предохранялись ли они прошлой ночью…
Поднимаясь на лифте на административный этаж, Мила Владимировна одёрнула форменную жилетку, которая была ей великовата, поправила руками волосы и пошла по длинному коридору, читая надписи.
«Главный инженер».
Робко постучав, она заглянула в светлое помещение, в котором стояло несколько столов с большими мониторами, стеллажи с папками и оргтехника.
– Мне нужен главный инженер.
Девушка из-за одного из столов внимательно посмотрела на форменную одежду Милы и молча махнула в сторону небольшой двери, что вела из их кабинета в соседний.
Постучав ещё один раз, открыв дверь, Мила Владимировна в нерешительности замерла.
Руслан стоял у большого письменного стола, нагнувшись к сидящей на стуле женщине, той самой, что она не один раз видела, его рука была у неё на плече, а лица почти соприкасались. Он показывал какие-то бумаги, но положение тел было не рабочим… близким, даже интимным.