Современный кенийский детектив
Шрифт:
— Это наш самолет, — сказал мне летчик.
— Знаю, вчера в нем летел.
— Мне ждать вас здесь? — спросил он.
— Поедем в гостиницу, — ответил я. — Неизвестно, сколько времени все это займет.
Он запер кабину и поспешил занять место в "пежо". Я приказал водителю мчаться в гостиницу. Повторять приказ не пришлось — через три минуты мы уже прибыли на место.
Едва водитель затормозил у подъезда, как я выскочил из машины и побежал к портье.
— Номер двести двадцать семь!
Он ответил моментально, как автомат:
— Выехал два часа назад, сэр.
Другого я и не ожидал. Метнувшись
У меня оставалось около получаса или того меньше. Машина, скатившись вниз по пологому спуску, свернула на юг, к возвышающимся в отдалении горам Ингито. Педаль газа прямо-таки ушла в пол; ревя и закручивая спиралью пыль, "пежо" мчался по долине Олоболоди. Пыль медленно оседала на кроны акаций. Оставалось километров пятнадцать, но мне казалось, что я никогда не достигну гор, они словно бы отодвинулись на другой край света — вопреки всем картам и указателям. Я не спускал ноги с педали газа, стараясь выжать из мотора все до последней капли. Машина дребезжала, как груда металлолома, она едва удерживалась на дороге, а горы не приближались ни на пядь.
Я вспомнил про огневые просеки, вдоль которых возил меня Брайан. Сжав до боли челюсти, я направил "пежо" с дороги на рытвины и кочки.
Машина тряслась, как дворняжка, пытающаяся сбросить с себя блох, рев двигателя, наверно, слышен был аж на границе с Танзанией.
Я впился в баранку, "пежо" скакал по кочкам, как испуганная газель. Но у него была надежная подвеска, и он безупречно слушался руля. Я вел машину по самому центру огневой просеки на скорости, которую в иных условиях не осмелился бы выжать и на асфальте.
Я проскочил поворот и заметил это не сразу. Пришлось пускать в ход ручной тормоз. "Пежо" встал на дыбы, потом с грохотом приземлился — так, что у меня все кости загремели. Потом машина дважды повернулась вокруг оси и замерла в том направлении, откуда я приехал.
Наконец я остановился рядом с красным "сузуки", спрятанным в кустах. Открыв рывком дверцу, я выкатился из кабины, держа автоматический револьвер наготове. Я лежал в тени, сжимая оружие, и ждал. Пот стекал ручьями по спине, заливал глаза.
Я поднялся и, пригибаясь к земле, обошел "сузуки". В машине было пусто, только в багажнике позади заднего сиденья лежало три чемодана. С того места, где я находился, начинался подъем, плоская вершина холма круто обрывалась к северному заливу озера. Склон густо порос кустарником, из которого торчали большущие черные валуны, будто спины спящих слонов.
Прячась за кузовом "сузуки", я разглядывал склон. Отыскав едва приметную в высокой траве тропу, я стал карабкаться по ней вверх. Тропа плавно извивалась среди валунов и деревьев. Пахло прелью. Я остановился, чтобы отдышаться и утереть пот с лица. Часы показывали без четверти одиннадцать. Итак, у меня в запасе пятнадцать минут. Вложив револьвер в кобуру под мышкой, я возобновил подъем.
С каждым шагом склон становился все круче, влажные камни скользили под
Наконец, судорожно ловя ртом воздух, я добрался до вершины. Все тело полыхало огнем, от недавних побоев ныли кости, кожу испещрили царапины. Несколько секунд я потратил на то, чтобы кое-как усмирить дрожь и перевести дух. Потом, прячась за валунами, короткими перебежками пересек неширокое плато и скатился вниз по противоположному склону.
В газете писали, что сегодня заповедник Амбосели закрыт для туристов. Однако вот граница с соседним национальным парком Олоболоди, она проходит как раз по вершине холма, но никто ее не охраняет.
Восточный склон Ингито не так зарос, как западный, кустарник здесь был мельче, суше, а валуны, должно быть, давно скатились вниз, в озеро.
Озеро казалось ярко-синей стеклянной пластиной — так чудно отражалось в нем небо. На юге оно переходило в болотистую топь. Отсюда до бетонной платформы было метров двести, мне она казалась совсем крошечной. Я вспомнил, с какой гордостью говорил о ней Брайан Хеллер. Когда же это было?.. Вот он, ирригационный объект "Куко", стоимость которого исчисляется десятками миллионов долларов. Шероховатая бетонная плита — на вид какая от нее польза! Все дело в находящейся под водой горловине…
Я медленно и методично обшарил взглядом скалы и кустарник. На востоке, там, где раскинулись охотничьи угодья Тукаи, над купами деревьев поднималось облако пыли, оно быстро приближалось. Минут через десять — никак не больше — кортеж машин достигнет платформы. Итак, у меня осталось десять минут. Я снял револьвер с предохранителя и устремился влево, беззвучно продвигаясь от валуна к валуну, прячась за кустами и любым иным естественным укрытием. Ровно через три минуты я уже был на берегу, точно напротив платформы. Любой снайпер выбрал бы эту позицию, чтобы иметь широкий сектор огня. Он не стал бы опускаться ниже середины склона — так труднее было бы уносить ноги. Значит, искать его нужно у того выступа, где гора обрывается под углом сорок пять градусов в кишащие крокодилами воды озера.
Замерев, я впился глазами в окружающий кустарник. Никакого движения, ни единого подозрительного звука. Подобрав увесистый камень, я швырнул его вниз. И опять все тихо, даже кролика не спугнул. Я выждал несколько секунд, затем метнулся за соседний валун. Облако пыли было теперь уже совсем близко.
Я приготовился к следующей перебежке, но тут раздался гулкий выстрел. Пуля рикошетом отскочила от валуна, за которым я лежал, гранитные осколки засвистели в воздухе. Я оцепенел от неожиданности, во рту пересохло. Ну и болван же я — едва не подставился убийце! Мне и в голову не пришло, что у него может оказаться игрушка посерьезнее пистолета, а судя по грохоту, он палит из мощной дальнобойной винтовки. И значит, незачем ему спускаться по склону, он сможет сделать свое дело и с вершины холма…