Современный венгерский детектив
Шрифт:
— А ну скажи-ка, Илонка, какие предложения делал тебе этот мерзавец Меннель? — обратился к девушке Казмер.
Илонка, смущенно потупившись, стояла посреди гостиной.
«Надо было накинуть хотя бы халат, — подумала она. — Ладно, теперь уж все равно. Вон лейтенант как уставился…»
— Он предложил мне стать его любовницей.
— Что за чепуха! — недовольно замахал руками профессор. — Какая-то фантасмагория. Ни за что не поверю!
— Это уж ваше дело, дядя Матэ! — резко бросила Илонка.
— Когда он вам это предлагал?
— В субботу вечером. Я купалась в озере, возле трех старых ив, а он…
— Мы купались, — перебив ее, уточнил Казмер. — А вернее, Илонка загорала на берегу, а я был в воде.
— Может, сама Илонка лучше расскажет, как все это произошло? — негромко заметил полковник.
— Пожалуйста, — согласилась девушка. — Меннель вышел из воды и подсел ко мне.
— И так вот, ни с того ни с сего, предложил вам стать его любовницей? — сердито спросил профессор.
— Нет, конечно, не сразу. Сначала наговорил всякой всячины, — возразила Илонка, — хвастался, какая он важная птица. Спросил, есть ли у меня жених. Я сказала, что нет. «А поклонник?» «О, этих хватает!» Я, говорит, тоже хотел бы поухаживать за вами. «Разрешите — не пожалеете. Мы, немцы, щедрый народ». А затем говорит: «Вы мне очень нравитесь, и я охотно провел бы с вами ночь». А Казмер как раз вышел из воды и услышал эти слова.
— И что ты ему сказал? — спросил Шалго Казмера.
— Ничего. Спросил, есть ли у него сестра. Есть, говорит. Очень миленькая, зовут Лиза. Так вот, говорю я ему, в следующий раз привозите Лизу сюда, раз она миленькая. Я, может быть, тоже проведу с ней ночь, а то и две. Он оскорбился, принялся меня отчитывать. А я… я съездил ему по роже.
— Что сделал? — изумился профессор Табори.
— Дал ему в морду.
— Да, — с улыбкой подтвердила Илонка. — Вот так наотмашь, — взмахнув правой рукой, показала она. — Бедняжка Меннель сразу с ног долой. Никогда не думала, что у Казмера такой удар.
Илонке явно нравилось быть в центре всеобщего внимания, и она принялась с точностью хроникального кино воспроизводить подробности события.
— …у Меннеля поначалу даже глаза на лоб полезли. Но потом он все же поднялся, ощупал подбородок, огляделся по сторонам, словно не помня, что с ним произошло.
— Ну да, он притворялся.
— Поделом ему! — вмешалась в разговор Лиза. — Правильно, мальчик! Так ему и надо.
— Лиза, пожалуйста… Я тысячу раз просил вас…
— Матэ, не волнуйся, — дал совет Шалго. — Рассказывай, Илонка, как дальше события разворачивались.
— Ну, Меннель вскоре пришел в себя. Стал извиняться, говорить, что пошутил. А сам все кровь сплевывает. Губа у него была рассечена.
— Сук-кин сын! — прищелкнул пальцами Шалго. — Вот негодяй. Пошутил!
— Да, пошутил, говорит. Ну, и Казмер ему в тон: извините, говорит, я вас тоже… в шутку.
— Почему ты никогда ничего мне не рассказываешь? — кипя от негодования, крикнул профессор племяннику. — Почему ты не сказал мне об этом?
— А что бы ты сделал? — удивился Казмер. — Ну скажи, как бы ты поступил на моем месте?
— В самом деле, Матэ, как? — улыбаясь, повторил вопрос Шалго.
— Во всяком случае, я не затеял бы такой безобразной драки.
— Вот потому я тебе ничего и не сказал.
Кара молча слушал их перепалку.
— Скажите, Казмер, — вдруг спросил он, — а где вы были в день убийства?
— Уж не меня ли вы подозреваете?
— Что вы?! Просто я хочу знать. Вас, кажется, еще не допрашивали как свидетеля?
— Знаете что, товарищ полковник! — раздраженно бросил Казмер Табори. — Вид у меня, правда, злой, но убийца все же не я.
— Этого никто и не утверждает. Итак, где же вы были в ту ночь?
— Где он мог еще быть? — переспросил профессор и сам же ответил: — Дома!
— Нет, я был в Будапеште, — возразил Казмер. — Вечером девятнадцатого я на машине уехал в город.
— Выходит, об этом я тоже не знаю? — удивился Табори-старший.
— Мне двадцать восемь лет. Не вижу необходимости докладывать о каждом своем шаге.
— А обратно когда вы приехали? — снова задал вопрос полковник.
— Двадцатого утром. Часов около десяти. Это может подтвердить мама.
— Что вы делали в Будапеште?
— Приехал домой, к себе на квартиру. Поужинал — съел два бутерброда, принял ванну и лег спать.
— Только за этим и ездили в город?
— Да.
— А когда выехали обратно?
— В шесть утра.
— И в десять уже были здесь?
— Точно. Еще по дороге пришлось полчаса пролежать под машиной. Небольшая поломка. С восьми до полдевятого проковырялся.
— Ясно. В городской квартире вы были одни?
— Да.
— До этого вы когда в последний раз наведывались туда?
— Недели две назад.
— А ваша матушка?
— С месяц назад.
— А вы, профессор?
— Я? В тот день, когда у меня была встреча с Меннелем в институте.
— То есть восемнадцатого? — уточнил Кара. — За два дня до смерти Меннеля.
— Да, кажется, так.
— Ясно.
Кара и Шалго переглянулись. Толстяк едва заметно ухмыльнулся.