Совсем не Золушка!. Трилогия
Шрифт:
Теперь Рыся терпеливо дожидалась, пока мастер Артазель закончит последнее платье, а ректор рю Де Толь распустит два старших курса на каникулы. С Арденом они должны были встретиться в Узаморе ровно через неделю и она уже задумывалась о том, как сейчас со здоровьем у тетушки Глори.
Седмица подошла к концу. Росинту съедало нетерпение, постепенно перешедшее в какую-то странную тоску и тревогу. Кальвина Аврил про такое сказала бы 'душа болит'. Она с трудом досидела до конца лекций, бегом добежала до дома и нетерпеливо заглянула в зеркало. С Арденом она не разговаривала уже два дня, такое и раньше бывало, но сегодня она держала зеркало в
Утром пришла мама, спокойная, только чуть бледная, и сказала, что все войска на Крейской границе подняты по тревоге. Из донесения известно, что вчера нарушена граница Ласурии и в Синих горах идет бой. Донесение подписано лейтенантом Фаррелом. Связи с гарнизоном нет.
Росинта обмякла, готовая разрыдаться, сползти в истерику, но Бруни крепко взяла ее за плечи.
– Посмотри на меня, Росинта. Ты можешь поплакать, но ты не должна отчаиваться. Ты должна верить, моя девочка. Пока ты веришь, с Арденом ничего не случится. Ты должна верить!
Рыська училась верить. Сначала выходило как с вязанием - нитки путались, в полотне были здоровенные дырки, она распускала и начинала вновь, бросала... Но все же постепенно ткань веры росла, крепла и она смогла завернуться в веру, как в плащ, укрыться от отчаяния и тревоги.
Вести в столице получили, когда на прорыв подошло подкрепление, имеющее в составе опытного мага. К тому времени атака была отбита. В стычке было убито больше десятка гвардейцев и заместитель командира, остальные почти все ранены, половина - тяжело. Состав гарнизона, понесший столь тяжелые потери, был ратирован. Лейтенант Арден Фаррел, год назад назначенный командиром, не смотря на ранение, остался в части.
Войны в этот раз не случилась. Крей-Лималль через своего посла известил Его Величество короля Редьярда о переходе границы неконтролируемыми властями бунтовщиками и выразил надежду, что неприятный инцидент не нарушит добрососедские отношения между странами. Редьярд принял посла сухо, но вежливо.
Глава тридцать четвертая, ах, эта свадьба..!
Когда дело, или, скорее, время, дошло до свадьбы, Фаррелы предложили отпраздновать ее в Узаморе. Однако против этого возразила родня невесты, вернее, та ее часть, которой никто не посмел возразить. Его Величество король Редьярд категорически пожелал присутствовать на свадьбе, не лишая себя привычных дворцовых удобств, вроде герцогини рю Филонель. Кроме того, он заявил, что если не пригласить на свадьбу гостей из обеих дружественных гномских столиц, то не видать молодым счастья, потому что какое же счастье, если осложнятся важные межгосударственные отношения!
Адэйр и Лавена согласились отпраздновать свадьбу в Вишенроге, но в качестве компромисса предложили провести настоящую обороничью свадьбу по древним обычаям. Сват король рассудил, что хуже, чем пирушка накануне свадьбы сыновей уже ничего не будет и дал согласие. Росинте
Подготовка к празднику шла словно сама собой, невеста сдавала экзамены, жених сдавал дела перед переводом. Росинта, однажды проспорившая Его Высочеству неделю пения Ласурского гимна перед завтраком, ни слова не проронила по поводу нового места службы.
Свадьба была назначена на первое новолуние после летнего солнцестояния, поскольку Лавена авторитетно заявила, что лучшее время для заключения брака - это когда растет луна.
Накануне свадьбы мужчины мирно пили в королевских покоях покоях, то горланя гномские застольные, то оборотничьи охотничьи. Человеческие песни тоже пели, но мало, потому что они были признаны недостаточно выразительными (гномами) и не достаточно мелодичными (оборотнями). К счастью, в этот раз не обсуждали вопрос мужской гордости, ибо в этом случае зависть людей к оборотням приобрела бы нечеловеческие масштабы.
Что же касается подружек невесты, то девушки целую ночь шатались по улицам, распевая во весь голос и барабаня чем попало по чему попало. Старый обычай фарг особо пришелся по душе бравым гномеллам. Гостьи, бывшие рубаки, от души колотили добытыми в оружейной булавами по взятым там же щитам. Остальной шум, производимый девицами и фаргами посредством трещоток, хлопушек, скалок, сковородок и поварешек, на этом фоне звучал приятными трелями. При виде этой компании, будьте уверены, у соседей не возникло и мысли быть недовольными.
На рассвете дамы подкрепились, часик поспали, навели красоту на выспавшуюся невесту и стали ожидать прихода дружек с дарами. По древним обычаям никаких подарков подружкам невесты не дарили, но осовремененные фарги, наслышанные о щедрости ласурских женихов, решительно заявили об изменении регламента в свою пользу.
Арден сам явился забрать невесту в храм Пресветлой, и пока оборотни и парни делали подношения - украшения, золотые монеты, жених преподнес невесте чудесную брошь.
– Родная, по поверью, эта брошь приманивает счастье, удачу, здоровье... Когда родятся наши дети, на их первую пеленку ты приколешь эту брошь, оберегая их от любого зла.
Росинта поцеловала любимого в висок, пока он прикалывал брошь ей на плечо.
Процессия пешком (опять же по обычаю) шла до храма пресветлой, вокруг крутились дети, выкрикивая поздравления и расхваливая красоту невесты и щедрость жениха, прекрасно зная, что им тоже что-нибудь, да перепадет. Над толпой действительно взлетали фонтанчики монет, падая в загребущие чумазые ладошки.
Когда ослепительно красивые новобрачные приносили клятвы, в храме стояла хрустальная тишина. Матери, как полагается, хлюпали в платочки, отцы были суровы и сдержанно-взволнованы.
Вышедших на порог храма молодых и их гостей встретили оружием. Оборотни под крики и рев толпы, начали неистовый танец с мечами. Не одно сердце не осталось равнодушным, кровь кипела, дамы при взгляде на этих красавцев, сильных, гибких, приятно взволновались и одаривали своих мужчин пылкими взглядами. Кое-кто, впрочем, одаривал авансами и чужих.
Кортеж двинулся в обратный путь, стучали каблуки пританцовывающих женщин, бряцало оружие, звенело рассыпаемое серебро.
Когда процессия скрылась в воротах, гулянье на дворцовой площади не продолжилось, а разлилось, расшумелось и расплескалось.