Шрифт:
Глава 1. Самое время попрощаться с холостяцкой жизнью
– Задери тебя медведь! – герцог Чарон Волфуорт злобно швырнул листок дешевой бумаги с очередной жалобой о пропаже десятка капибар.
Листок пролетел над столом коричнево-фиолетового оттенка, какой возможен лишь у мебели из палисандра, и небрежно приземлился на роскошный шерстяной ковер.
Герцог не переносил любого диссонанса, потому опустился на колени и поднял бумажку. Если на его светлых брюках останется след от пыли, управляющий домом сегодня же потеряет работу.
– И кому только нужны эти водосвинки? – удостоверился
Он часто так делал, когда оставался один. Проговаривание проблемы помогало ему быстрее найти верные ответы.
Но в случае с капибарами привычная метода не срабатывала.
Грызуны, внешне похожие на маленьких бегемотов, пропадали регулярно. А так как блюда из мяса капибар являлись составляющими любого меню, то и разводили водосвинок массово, что существенно затрудняло поиски воришек.
– Тут действует целая банда. Один грызун весит до шестидесяти пяти килограмм. Для того чтобы утащить за раз десяток животных, требуется человек пять, не меньше. Да и свинки эти – они же визжат, скрипят клыками, свистят. Как так получается, что никто не замечает группу воров и не слышит переполоха в вольерах?
Герцог злился не только оттого, что не мог разобраться с этим, на первый взгляд, плевым делом. Мужчину нервировало, почему он, будучи военным генералом, вообще должен заниматься подобной ерундой!
Пока в Югтауне все спокойно, король не придумал ничего лучшего, как поручить Волфуорту разбирать все жалобы. Сам же укатил в свой загородный дворец развлекаться с очередной любовницей.
Чарон еще раз перечел строчки, писаные обворованным купцом, и отложил листок в сторону.
Герцог ненавидел мясо капибар, напоминающее по вкусу соленую свинину с рыбным привкусом.
– Позже. Лучше потрачу время на что-нибудь стоящее, – изучил он следующую жалобу и довольно оскалился.
Хорошо улыбаться герцог не умел. Его не смешили чужие шутки и забавные ситуации. В полный восторг двадцативосьмилетнего генерала, получившего свой чин за боевые отличия, приводила охота на жертву. Он обожал войну. Как жаль, что сейчас, пусть и на время, но все-таки установился мир.
На войне Чарон Волфуорт демонстрировал потрясающее искусство ведения боя, проявлял удивительную изобретательность и имел возможность славно повеселиться. Ему было на руку, что четыре королевства находятся в постоянной вражде. Югтаун, Западтаун, Севертаун и Востоктаун редко прекращали воевать между собой за залежи слюды, никеля и золота. И, конечно, каждый мечтал заполучить в свое пользование Скаженный лес. Правда, за лес они еще не воевали. Глупо погибать за то, что твоим не станет. Но герцог надеялся найти лазейку и расширить территории Югтауна. За такое дело король Леопольд возвысит его. Хотя многие считали, что Волфуорт и так чрезмерно обласкан королевскими милостями, Чарон стремился к большему.
– Ну-с, что у нас сегодня на улице? – прошел генерал к окну.
За окном полным ходом о своих правах заявляла осень. Желтые, красные, оранжевые листья застилали пешеходные дорожки. Штат постоянных дворников не успевал справляться с их уборкой. Наверное, как и в прошлом году, соответствующее ведомство наймет сезонных работников для уборки улиц от листвы.
Чарон любил осень. Именно осенью случались все его триумфы.
Он оделся по погоде, как всегда,
Длинные темные волосы не стал убирать в хвост. Оставил распущенными.
Герцог покинул мансарду, где был обустроен его домашний кабинет, по ступеням широкой лестницы спустился в холл трехэтажного особняка и направился к парадной двери.
– Роббин, я на площадь, затем в военное ведомство. Вернусь к обеду.
– К вашему приходу все будет готово, милорд, – подал ему шпагу управляющий.
Чарон предпочел бы меч, но в мирное время военным предписывалось появляться на публике в светской одежде и без оружия. Лишь узкому кругу лиц, к коим относился герцог, разрешалось в любое время при себе иметь шпагу.
– Ты помнишь мои пожелания? – строгим тоном задал вопрос генерал.
– Безусловно, – подтвердил Роббин. – Чечевичный суп-пюре. Рыбные котлеты на пару. Десерт – овсяное печенье с курагой.
– Котлеты из карпа. И чтобы никаких костей, – напомнил Чарон. Он был помешан на здоровом питании и тщательно следил за своим рационом.
– Конечно, милорд. Я уже отдал соответствующие распоряжения кухарке.
На площади перед королевским дворцом ожидаемо толпились зеваки и те, кто ждал решения по своим жалобам. Ежедневно, в установленный час, здесь вершился суд. Монарх с похвальным энтузиазмом брался за разбирательство многочисленных дел, когда только вступил на престол. Со временем возиться со всей этой волокитой Леопольду надоело, и он перепоручил данную обязанность своим подчиненным. Последние несколько месяцев ответственность была возложена на его любимца – герцога Чарона Волфуорта. Молодой генерал имел неограниченные полномочия, в принятии решений и мер наказания ему дозволялось действовать на свое усмотрение.
Королевский дворец сиял янтарем, а площадь гранатом. На трибунах расположились любопытствующие и родственники спорящих сторон. Поодаль от трибун, на отдельных лавках устроились ожидающие разрешения своих дел ответчики и истцы. В центре площади скучали военные, в чьи обязанности входило координировать судебный процесс. Весь периметр окружала многочисленная стража.
Все ожидали прибытия королевского уполномоченного.
Герцог появился ровно в ту минуту, в которую и должен был появиться. Опозданий он себе не позволял. Поздоровался с военными и слегка кивнул одному из них – Эрнису Лаварэнцу.
Стоило Чарону показаться на площади, наступила удивительная тишина. Складывалось впечатление, мужчину пугаются даже птицы. А как еще объяснить то, что пернатые, облюбовавшие высаженные перед дворцом кленовые деревья, разом умолкли? Хотя секунду назад, на многоголосый лад вторили людскому гомону.
Да и ветер, дующий с севера, только что подхватывал с земли опавшие листья и вдруг затих.
Чарон много времени проводил в военных походах и хорошо научился понимать подсказки природы. Стихнувший внезапно ветер и коллективное молчание птиц предупреждали о надвигающейся с моря грозе. А потому следовало поспешить.