Союз одиночек
Шрифт:
– Я-то при чем? По мне, пусть Туманёк проваливает… на остров. Но у дворян свои песни.
– Гарри!
– Простите, мадмуазель, – откликнулся барон, слегка рисуясь. – Ради вас я готов поступиться жизнью…
– Но не честью, так?
Он поклонился с изяществом, удивительным для его коренастой фигуры.
– Да при чем тут честь, когда вы просто сводите счеты!
– Можно и так выразиться, – ухмыльнулся Гарри. – Грани тут столь размытые!.. А что по этому поводу думает Род?
– Вообще я против мести…
– Вообще и я тоже. Но здесь – случай конкретный.
– А вам не кажется, что это избитый ход? Финальная схватка героев – фу!
Барон хмыкнул:
– Был бы я главным персонажем… Да и Альбик пока на вторых ролях. И с чего вы решили, будто сейчас финал?
– Питомнику-то вроде каюк.
– Как раз это – промежуточный финиш.
– Тогда еще довод, – сказал я. – Ведь он может многое рассказать.
– Кто – Альбион? Вот уж вряд ли!
– Почему?
– Да потому, что он ненавидит нас, – разве не видите? И достаточно уверен в себе, чтобы надеяться укокошить обоих. Так что колоться ему резона нет. Если уж он от острова отказался… Ну что, Альб?
– Рапиры и стилеты, – выбрал верзила, слегка осклабясь.
– Видите? – усмехнулся Гарри. – Пошли в спортзал – там этого добра!..
Я больше не возражал, да и Нике пришлось смириться, хотя ей это совсем не нравилось. Глазеть на дуэль она, конечно, отказалась, а я из солидарности вернулся к девушке, как только убедился, что противники находятся в равных условиях: при клинках и с обнаженными торсами. А еще через минуту к нам вышел Гарри – слава богу, невредимый. Тотчас принял у меня свои любимые Eagles и стал облачаться в обычную броню.
– Альбион дурак, – пояснил он, чуть задыхаясь. – Предсказуем, точно трамвай. Недаром Богомол вертел им! Это лишь гляделось импровизацией, а на деле – домашняя заготовка. Он вписался в мой сценарий, как по заказу, и угодил в первый же капкан – с разгона влетел. Добавлять не пришлось.
Глаза у барона потухли, губы болезненно кривились – победа явно не принесла ему радости. Просто еще в одном давнем деле поставлена наконец точка. А дальше что? Не пора ли подводить жизненный баланс?
– Все же Альб не был садистом, как его босс, – прибавил он. – Зато как он видел цель!.. Совершенно не заботясь о средствах.
– Может, он впрямь защищал идею? – предположил я. – Тот пресловутый «порядок», приоритет государства над личностью.
– Господи! – сказал Гарри. – Покажите хоть одного, кто добивается этого в ущерб себе!..
Затем он ускакал, торопясь куда-то, и мы с Никой вновь остались вдвоем – если не считать зверенышей, затаившихся по своим клеткам. Подмогу вызывать девушка не спешила, словно хотела сперва прийти в себя после таких событий. Конечно, она повидала всякого, живя меж людей, но ее чувств это не притупило. Бедная, бедная – не стоило тебя сюда брать!
Если даже мне, с моей толстой шкурой…
Забывшись, я коснулся губами ее шелковистой щечки. Улыбнувшись, Ника качнула головой: лучше не стоит. А то я не знаю!.. Богинь следует почитать издали. Конечно, грязь к ним не пристает, но лучше держать ее при себе – если хоть немного себя уважаешь.
Глава 26. Большая семья
Снова Геральду открыли без промедления и опаски, словно бы та, кто обитала за этой дверью, еще не осознала, в каком времени живет.
– Ой, это вы, – выдохнула Клавдия едва не с радостью. – А у нас тут такое… творится.
Она и впрямь выглядела обеспокоенной, хотя глаза были сухими.
– Показывайте, – сказал барон, точно сантехник. Его провели в знакомую комнату, где теперь восседал на складном стулике симпатичный карапуз лет двух с небольшим, льняноволосый, круглолицый, и поглядывал по сторонам серьезными глазёнками. Вокруг озадаченно крутились двойнята, как видно, не очень представляя, что делать с этим свалившимся на их головы братиком.
– Это Сашенька, – сообщила Клава, глядя на малыша с растерянностью. – Господи, что с ним? Он заболел?
– Скорее выздоровел, – ответил Геральд. – Во всяком случае, получил вторую попытку. Может, в первой ему не повезло на родителей?
Женщина вздохнула и опустилась перед Сашенькой на колени, расправляя на нем одежки, заимствованные, видимо, у близнят. Карапуз принимал ее заботу безропотно, словно и сам еще не понимал, как следует себя вести. А интересно, помнит ли он о прежней жизни? Лучше бы забыл.
– А где шлем? – спросил Геральд. – Насколько знаю, Фомичев и ночью не обнажал голову.
Особенно ночью! – прибавил он мысленно. Когда расширяются каналы для Силы, а омоложение идет полным ходом.
– Так слетел же, – ответила Клава. – Я и положила его в ящик, где Саша хранит приборы.
– Металлический?
– Кажется. – Обернувшись, она поглядела на гостя: – Я сделала что-то не так?
– Да пустяки.
Ну, порешили из-за этих «пустяков» с десяток мерзавцев – большое дело!.. И уж Клавдия тут ни при чем, скорее сам напортачил.
Подойдя к шкафу, Геральд снял с него маленькую мину, оставленную в прошлый визит и устроившую здешним обитателям этот сюрприз. Пусть Фант дрянной человек, но в технике бог – сработало даже сильней, чем предполагалось. Вот дальше началась отсебятина. Может, и к лучшему?
– Собирайтесь, – велел барон. – Тут уже делать нечего, да и охрана разбежалась. Отвезу вас в безопасное место.
Менее чем через час он уже катил на Горбунке, груженном под завязку, к своей квартире. А еще десять минут спустя вся компания ввалилась внутрь, весьма удивив здешнюю хозяйку, хотя о гостях Геральд предупредил – чтобы не вышла к ним в одном фартуке.