Союз одиночек
Шрифт:
Глава 25. Приобщение
Как и ожидалось, к утру ураган стих, а сквозь поредевшие облака проглянуло солнце. Прежняя жара не вернулась, однако сделалось теплей, чем в последние дни, – эдакий компромиссный вариант. И ветерок оставался свежим, и волны по морю гуляли нехилые.
Впрочем, сегодня меня мало заботила погода. Вернувшись домой и более-менее приведя себя в порядок, я позвонил по номеру, известному мне давно, но набранному впервые, и деревянным голосом условился о встрече. А через час уже ждал на перекрестке, укрывшись в тени старого дерева.
«Капля»
– Эх, прокачу! – посулила дева. – Ну чего ты? Садись.
Сейчас она скажет: «Что же ты такой робкий!» – подумал я и спросил:
– На помеле?
После чего загрузился в ее малютку, велев «болиду» следовать сзади.
– Меня зовут Ника, – сообщила она. – Если еще не знаешь.
– Родион, – буркнул я, глядя перед собой. На меня вдруг нахлынула стеснительность, давно и, казалось, напрочь избытая. Нелепые ощущения для матерого мужика: голос едва слушается, координация пропала. Я боялся шелохнуться, чтобы не задеть чего-нибудь ненароком.
– Спокойно, это похищение! – объявила Ника и хихикнула.
Если бы даже закрыл глаза, чтобы не видеть этих плеч, рук, колен, – от одного ее голоса можно свихнуться. Хорошо, что за рулем сейчас не я.
– По-моему, у тебя есть вопросы, – заметила она, чуть заметно покачивая головой, будто под неслышную музыку, а коричневыми лапками выстукивая ритм на руле и педалях. – Чего же ты молчишь, родненький?
Да потому, что глядел на ее ноги, как прежде любовался на их следы. Далеко не все красавицы могут похвалиться изысканными ступнями. Вот эти – безупречны. Каждым своим суставом, каждым ноготком. Слава богу, Ника не отрастила дюймовых крючьев, как положено по нынешней моде. И не увечила росписью кожу, и не развешивала по телу цацки, и благоухала естественной свежестью – все свое, без подвоха. «Can I touch you there?»
– Выбираю, с которого начать, – выдавил я. – Слишком их много. А спрашивать «кто ты» примерно так же глупо, как «где я».
– Я не инопланетянка, если тебя это волнует. И не киборг. И не гостья, – тут она хмыкнула, – из будущего. Мы едины во времени и пространстве.
– Похоже, этим наше единство исчерпывается?
– Ну почему? Еще анатомия схожая. Конечно, за вычетом деталей.
– И даже потомство возможно?
– Запросто!.. Или это конкретный вопрос?
И девушка глянула на меня в упор, едва не вогнав в краску. Хорошо, загорел я немногим хуже нее.
– А что, – задумчиво молвила она, – от тебя должны быть красивые дети.
– И умные, – отрезал я. – Ты что, на прочность меня испытываешь?
Ника пожала плечами:
– Каков вопрос…
– Стало быть, телами мы подобны – что не мешает вам такое вытворять!.. Наверно, вы не верите в первичность материи?
– Мы верим в ее многообразие. Всё объяснимо, включая мистику.
– Ведьмы, вампиры, оборотни, – принялся я перечислять. – Чудища поганые, чужеродные. Монстры, проросшие из людей. И еще эти… парящие, в балахонах.
– Ого! – Девушка снова поглядела на меня. – Глубоко же ты копнул.
– Это меня чуть не закопали.
– Бедненький!..
Небрежно она мазнула пальцами по моей щеке, и – удивительное дело – ее насмешка не показалась обидной. Хотя от Ники я смог бы, наверно, стерпеть всё.
– И про вас знаю кое-что, – снова заговорил я. – То, что вы удосужились показать. И о чем догадался сам.
– Ну? – вскинула она брови. – Как интересно!.. И что же ты вычислил?
Ника вообще с легкостью строила рожицы, по десятку на минуту, при этом оставаясь очаровательной. А манера вождения у нее была не для нервных. На дорогу она едва глядела и за руль держалась будто для проформы, иногда и вовсе его выпуская, – но я-то знал, как виртуозно Ника правит, и совершенно не волновался за безопасность.
– Что вы можете перемещаться – мгновенно.
– Ах, черт! – В досаде девушка шлепнула ладонью по бедру. – Так ты проследил за мной? Ведь единственный раз!..
– Вы недооцениваете прогресс, – заметил я, – хотя сами пользуетесь им вовсю. Пусть я обычный человек, но при надобности могу достичь звериной чуткости и медвежьей силы – просто используя технику… Конечно, даже и так мне далеко до вас. Каждому – свой потолок.
– Да, мы умеем коротить пространство, – подтвердила она обыденно. – А пределов не знаем сами. Во всяком случае, это не Земля – тут для нас границ нет. Очень удобно, знаешь ли.
– Я думаю!..
Наверно, это сродни Океану, только здесь перемещаешься вживую. И общаешься с приятелями по-настоящему, воспринимая их всеми чувствами.
– Значит, это идет отсюда? – я стукнул пальцем по виску. – От психики?
– Или отсюда, – подражая мне, девушка хлопнула себя по левой груди. – От души. Кто может знать! – И скорчив озабоченную гримаску, проскрипела: – Вопрос пока не исследован… Ну есть, конечно, гипотезы, – продолжала она обычным голосом. – Про вторжение ты тоже сообразил? – Я кивнул. – Это ведь не обычные пришельцы, и проникают они не на летающей посуде, как воображают тарелочники, и воздействуют не одним оружием. И затрагивают не только психику, а все сознание, до корней. Понимаешь, окрестное пространство поменяло свойства, и на каждого это влияет по-своему. Большинство дрейфует не в лучшую сторону – кто слегка, кто сильней. Некоторых подминают пришельцы… ну, ты видел таких. А немногим это позволило прорваться в новое качество.
– Скольким? – спросил я в лоб.
– Ну… примерно одному из миллиона.
– И что… – Как ни старался я держать кровь холодной, голос у меня все-таки сел – пришлось кашлянуть. – И что требуется для прорыва, какие качества?
– Зрим в корень, да? – хмыкнула Ника. – А сам-то как думаешь?
– Ты что, экзаменуешь меня?
– Боже упаси!.. Просто любопытно.
– Все же вы люди будущего, хотя отказываетесь, – сказал я. – А для будущего нужно созреть. Вот человечество и созрело – на свою миллионную часть.