Создана быть твоей

Мун Эми

Над головой мягко переливались лампы дневного света, за стеклянным куполом кипела жизнь, а ее ждали распахнутые двери чужого праздника. День рождение некой Тампильтон. Она подслушала разговор стилистов, что превращали ее из гусеницы в бабочку с подорванными крылышками.

Охранники у дверей — беты. Их запах всегда казался более насыщенным и тяжелым, его легче — ощутить среди общей сутолоки людей.

Шум и блеск праздника устремился на них лавиной, стоило дверям разъехаться в стороны.

Нет, она ошиблась, это помещение совсем не походило на дом Дарквуда. Слишком кричаще-яркое

и нарочно роскошное, оно и рядом не стояло со сдержанным, путь и дорогим, интерьером альфы.

Вцепившись в гранитный локоть, Шерил совсем прижалась к мужчине, пытаясь укрыться в коконе его запаха. Первые приветствия и острые, как иглы, взгляды тут же пробили навылет хрупкую броню самообладания.

— Мистер Дарквуд, рада приветствовать вас и вашу спутницу, — выросла перед ними какая-то очень миловидная женщина в летах. Шерил чуть не споткнулась, не то от внезапной остановки, не то от желания провалиться сквозь землю. Взгляд незнакомки, как рентген, отсканировал ее с ног до головы.

— Добрый вечер, мисс Гранд, — голос альфы был абсолютно лишен дружелюбия. Шерил благоразумно молчала — очевидно, эта седовласая леди в вишневом бархате не нравилась альфе.

— К новому костюму — новая спутница… Вы не изменяете себе, — промурлыкала между тем Гранд, не спуская с нее глаз. Старая стерва… Шерил она тоже не нравилась.

— Кто как ни я даст газетенке вашего мужа продержаться на плаву еще недельку другую, — отбил мужчина. — Мое почтение.

Под злобный взгляд Гранд они пошли вглубь залы. Отличное начало вечера! Прямо-таки восхитительное!

Гости расступались перед ними, осыпая подобострастными приветствиями и колким любопытством. Первое — альфе, второе — ей. Кажется, платье скоро свалится к ногам, а кожа вся липкая от сальных взглядов.

Альфа вел ее к группе гостей стоявшей на центральной площадке двойной мраморной лестницы, что соединяла два этажа. Не надо больших мозгов — там находилась виновница этого вечера. В черном платье и с красивой диадемой в волосах, намекающей, кто сегодня королева и кому следует бросать к ногам дары. А рядом с ней та самая девушка с парковки, которую Шерил встретила, выходя из здания «Эм Ди Тауэр», благоухая Дарквудом.

Новая порция горчившей ненавистью отравы вылилась на ее бедную голову, когда их пару заметили. Как будто это ее прихоть — появиться тут, среди слепившего глаза блеска и убийственного холода высшего общества.

Каждый шаг был тяжелее предыдущего. С них не спускали глаз, морально препарируя и расчленяя. Шум праздника сливался в отвратительную какофонию, и твердый мрамор под ногами казался трясиной. Но приходилось двигаться, чувствуя при этом себя овцой, которую ведут на заклание.

Обоняния коснулся особенный мужской запах. Она чуть не чихнула, прикрывая нос ладонью. Двое альф смотрели на них так же пристально, как и женщины. Оба подтянутые и высокие, привлекательные — как же без этого? — и… безвкусные. То есть, нет — они пахли, но Шерил совершенно не хотелось падать перед ними на спину и раздвигать ноги. Их аромат был, скорее, фоном, в то время как Дарквуд представлял собой алый росчерк с множеством стрелок и восклицательных знаков. Ошеломленная внезапным открытием, Шерил снова и снова вдыхала новые запахи, но не находила в них ничего особенного.

Один из мужчин, совсем седой и самый возрастной на вид, недовольно поджал губы, проходясь по ней высокомерным взглядом. Второй, тоже с сединой, но цветом «перец с солью», демонстративно вдохнул воздух — тонкое оскорбление, — дать понять, что тебя оценивают, и вряд ли с хорошей стороны.

— До этого вечера твой вкус казался безупречным, сын.

Прозвучавший приговор прошел мимо. Отец Дарквуда! Не успев отойти от первого шока, Шерил схлопотал второй. Да, похожи…. Та же жёсткая линия подбородка, излом губ и форма скул. И ещё холод. Что отец, что сын напоминали куски льда.

— Беру пример с тебя, отец, — равнодушно отмахнулся Альфа, — миссис Тампильтон, мои поздравления.

Женщина склонила точную головку. Омега. И девушка рядом с ней — тоже. Очевидно, мать и дочь — одинаковые пепельные волосы и сверкающие злостью темные глаза. Предназначавшейся, разумеется, не тому, кто ее заслуживал. Шерил внутренне поежилась. Два часа в этом гадюшнике — хуже, чем двойная смена уборки. О, с каким бы удовольствием она сейчас занималась самой грязной работой, потому что это во много раз чище, чем стоять тут ряженым посмешищем и мяться с ноги на ногу.

— Благодарю, Марк, — проворковала грудным голосом, — мы с Хлоей тебя заждались. Не представишь свою новую спутницу?

О, как бы ей хотелось ответным щелчком дать сдачи! Только чтобы омега прикусила жало собственным ядовитым клыком. Улыбка, больше похожая на оскал, стянула губы, и слова сами вылетели из горла, копируя холодный тон Дарквуда.

— Новая спутница может представиться сама, миссис Тампильтон. Шерил Лоу. Хотелось бы добавить к «вашим услугам», но… Нет.

И, совершенно осмелев, Шерил прижалась к альфе.

Казалось, даже шум праздника затих, и собственная дерзость эхом звучала в ушах. И если до попытки открыть рот присутствующие хотели ее испепелить, то сейчас … Сейчас они готовы были убивать бесконечно долго самыми изощренными способами, растягивая ее агонию в бесконечность.

На бедро легла широкая ладонь, и сквозь невесомую ткань платья в кожу впитался жар.

— Очаровательна, не правда ли?

Впервые она слышала в голосе Дарквуда довольство. И оно ей не польстило, совсем нет. Потому что ни на мгновенье Шерил не забывала, по чьей милости принимала один ушат дерьма за другим.

— Не правда, — поморщила носик молодая девушка, — ты посетил распродажу в трущобном борделе, Марк?

— Остроумие тебе не к лицу, Хлоя.

«Как и проституточное платье», — мысленно добавила Шерил. Красотка вызывала непонятное раздражение. Да и кому бы она понравилась? Наглые темные глаза, а высокомерием просто разит на повал. Типичная золотая девочка, у которой вместо сердца отщелкивает счетчик кредитов, а в голове сияет постамент, на котором восседает драгоценное «я». Стерва!

Шерил моргнула, стряхивая с ресниц наваждение. Это все нервы… Ей не должно быть дела до окружения альфы.