Создатель иллюзий. Начало
Шрифт:
Тени в воздухе описали широкий круг и сойдясь вдали повторили заход на скалу, пикируя на предельных скоростях и отворачивая в стороны у самой цели. Под брюхом у паука расцвели вспышки новых разрывов. Чувствительные волоски на лапах обгорели. Паук, потеряв ориентацию в пространстве, рванул наугад, врезался с размаху в отвесную скалу совсем рядом с входом и бешено перебирая лапами принялся карабкаться по склону. Две новых вспышки сбили его со склона, и паук кувыркаясь полетел вниз.
Тени плавно зашли на посадку, и хлопая перепончатыми крыльями погасили свою скорость. Два огромных, уродливых нетопыря сложили крылья и поползли к входу в пещеру.
— Посмотри-ка, какую падаль занесло в наши края! — первый нетопырь опустил свою отвратительную морду к валяющемуся возле камня еноту.
— Давай с утеса скинем? Оно сейчас сдохнет и будет тут вонять… — предложил второй.
— Оно и так воняет, хотя пока и не сдохло… — парировал первый, — Это же цепная собака Трибунала!
— Ба! Какие гости! Уважаемый Ловец! Извините, что не прибрано, никак не ждали! — издевательски проговорил второй нетопырь, делая вид, что подметает крылом пол пещеры.
— Пифия… — сплевывая жгучую слюну и кашляя на каждом слове проскрежетал Ловец, — Мне… нужна… Пифия…
Гермодверь с шипением захлопнулась. Два нетопыря поволокли тело енота по вырубленным в скальном массиве коридорам с далеко не гладкой поверхностью пола, нисколько не заботясь о его сохранности.
Протащив его по длинному лабиринту галерей, они втолкнули его в массивную двустворчатую дверь. Зал, куда попал Карачун, был когда-то пультовой метеорологической станции, которую основали здесь первые оборотни-ученые для изучения атмосферы Приса. Высокий потолок был завешан проводами и светильниками. Когда генераторы станции остановились, выработав свой ресурс, это место облюбовали летучие мыши — единственные теплокровные обитатели этого мира.
Оборотни из других миров в здешних местах встречались не так, чтобы часто, планета не располагала к наплыву "туристов", а потому поглазеть на странное бескрылое существо собралось все местное население, вплоть до совсем маленьких мышат, которые высовывали любопытные мордочки из под крыльев своих родителей.
В центре зала, среди нагромождения древней аппаратуры находилось кубло из обрывков кабелей и фрагментов стоек. Здесь обитали самые старые и крупные нетопыри — личная свита правительницы Колонии.
Карачуна подтолкнули к охранникам, и те с недовольным шипением стали расползаться в стороны, открывая одинокую белую фигуру, висящую вниз головой в самом центре. Эта летучая мышь была воистину исполинских размеров, раза в три превышая габаритами самого крупного нетопыря из свиты. Белые кожистые крылья словно плащом закрывали существо. Хозяйка Колонии висела неподвижно, будто спала.
— Ты зря пришел, двадцать восьмой, — раздался приглушенный старческий голос из-за плотного кокона крыльев.
— Прошу меня простить Пифия, но я вынужден потревожить твой покой… — скрипучим, каркающим голосом просипел Карачун.
Ядовитый воздух уже изрядно разъел голосовые связки и каждое слово отдавалось резкой болью в его горле.
— Я нашел ренегата. Белый медведь в мире Паргот. Кто он? И по какому приговору был послан?
Белый кокон зашевелился и начал раскрываться. Огромные крылья медленно, будто нехотя, разошлись в стороны, являя лик летучей лисицы. Абсолютно красные глаза распахнулись и уставились на енота.
— Его зовут Валкас-Идущий-Бурей…
— Тройное имя?!! — енот едва не подпрыгнул на месте, забыв даже о своем плачевном состоянии, — Так он с Атиоса?! Значит он Нерожденный!
— … он выполнял приговор некоему Матеусу в мире Паргот, — словно не слыша его слов продолжала Пифия, — Матеус уничтожен, но контракт не закрыт.
— Нвозможно!!! Нерожденный не выполнил контракт? И Матеус убит! Трибунал не ошибается! — в запале Карачун забылся и подался вперед, но тут же отшатнулся — здоровенный нетопырь-охранник ударил его в грудь.
— Ты услышал достаточно, Ловец, — летучая лисица снова принялась заворачиваться в собственные крылья и обратилась уже к своим подчиненным, — Господину Карачуну больше нечего здесь делать… вышвырните его наружу!
— Хо-хо! Право дело, господин, вы уж не сердитесь. В нашем захолустье редко появляются гости, — медведь гризли вынул из ящика письменного стола две стопки и пузатенький графинчик, — Вот ребята и отреагировали…
— Да что же мне так везет-то последние дни! Сначала мне разнес голову булыжником косорукий компаньон, потом я задыхался на Присе, теперь вот чуть не замерз в ваших пустошах! — Карачун плотнее закутался в фольгированное термоодеяло, — А главное, бить-то меня зачем было? Я ведь промерз так, что двигаться не мог, не то, что сопротивляться!
— Нууу… — медведь неловко развел лапами — Служба, господин Ловчий, сами знаете на какой мы границе живем… У нас прямой выход на них, у них прямой выход на нас… Вот и усердсвуют ребята. Повадились, как-то к нам их лазутчики… Ай, черт с ними!
Часть кристально прозрачной жидкости перекочевала из пузатого графинчика в обе стопки. Оборотни с предвкушением звонко стукнулись емкостями, шумно выдохнули опрокидывая содержимое в пасти, синхронно крякнули и потянулись лапами к вяленому окороку.
— Ууух!! Хороша, зараза! — медведь, жуя кусок мяса довольно откинулся на спинку кресла.
Карачун, выпучив глаза пропустил пару вдохов. Глотку будто огнем обожгло, спирая дыхание и выжимая из глаз слезы. Чуть продышавшись и прожевав свой кусочек мяса, он с удовольствием ощутил, как термоядерная бомба внутри желудка разливается по телу приятной горячей волной.
— Фуух, да это не пить, этим надо ракеты заправлять! — проговорил енот, когда вновь обрел возможность говорить.
— Ха! Господин Карачун! У нас на Атиосе в вечной мерзлоте зерно не растет, не из чего брагу ставить-то! Вот и намастырились местные умники ракетное топливо перегонять и очищать! Дело нехитрое, льют его по железному швеллеру на морозе. Примеси замерзают и на металле остаются, а все что вниз стекло фильтруется. Мы, по началу, боролись с этим делом, даже комендатуру привлекали, да где там! — медведь снова потянулся к графину, чтобы наполнить стопки, — А потом подумали и решили, что коли победить не можешь, надобно возглавить!