Создатели небес
Шрифт:
Держа в руках свою бутылочку, Келексел сказал:
– С помощью таких вещей ваш мир восхищает и привлекает нас. Скажи мне, что в нем отталкивающего?
– Это не мир, – сказала она дрожащим голосом. – Это клетка. Это ваш личный зоопарк.
– Э-э… м-да! – произнес Келексел. Он сделал глоток, но напиток потерял для него свою изысканность. Потом он поставил бутылочку на стол. На его поверхности были заметны оставленные ранее влажные пятна. Он посмотрел на них. Женщина, несомненно, сопротивлялась ему. Как такое может быть? Только Чемы и мутанты (появляющиеся в результате случая) были невосприимчивы к подобному воздействию. Даже Чемы не были столь совершенно невосприимчивыми, не будь у них паутины Тиггивоф и не пройди они особой подготовки, начинавшейся с самого рождения.
И снова он внимательно посмотрел на Рут.
Женщина с вызовом встретила его взгляд.
– Ваши жизни так коротки, – сказал Келексел. – Ваше прошлое так коротко… и все же вы передаете определенное ощущение древности. Как может быть такое?
– Счет один-ноль в нашу пользу, – произнесла Рут. Она почувствовала, как ее эмоциями начали управлять, приводя ее в более спокойное состояние. Это произошло с неожиданной быстротой. Ею овладела какая-то безумная решимость.
– Пожалуйста, перестань воздействовать на меня, – прошептала она.
И подумала: «Что же мне говорить теперь?» Но она чувствовала, что не имеет права безропотно подчиняться этому существу, даже если это приведет его в ярость. Она должна противостоять ему – открыто. Иначе она сойдет с ума в бескрайней пустыне безумия. Она больше не может оставаться пассивной в своей цитадели, закрытом для Чемов уголке своего внутреннего мира.
«Перестать воздействовать на тебя», – удивленно повторил про себя Келексел.
Он заметил в ее крике нотку сопротивления. Варвары всегда говорят так с цивилизованными собеседниками. И он мгновенно превратился в истинного циничного сына Федерации, верного слугу Первородных. Туземка не должна больше оказывать ему сопротивления.
– Как могу я воздействовать на тебя? – спросил он.
– Если бы я только знала! – воскликнула женщина. – Я знаю лишь, что ты считаешь меня дурой, не способной понять твои поступки.
«Неужели Фраффин занимался подготовкой этого создания? – спросил себя Келексел. – Может, он сделал это специально ради меня?» – Он припомнил свою первую встречу с Фраффином, когда у него возникло ощущение угрозы.
– Что Фраффин приказал тебе делать? – требовательно спросил он.
– Фраффин? – в явном замешательстве переспросила женщина.
«Что же с ней сделал Режиссер корабля?»
– Я не выдам тебя, – сказал Келексел.
Она облизнула губы. Действия и слова Чемов не имели для нее никакого смысла. Единственное, что она поняла, это то, что они обладают невероятным могуществом.
– Если Фраффин делает что-то незаконное с вами, туземцами, то я должен знать об этом, – продолжал Келексел. – От меня это не удастся скрыть, я все равно узнаю, рано или поздно.
Рут отрицательно покачала головой.
– Все, что можно было узнать о Фраффине, мне уже известно, – сказал Келексел. – Когда он прибыл на вашу планету, вы едва превосходили уровень необученных животных. Чемы могли спокойно жить среди вас как Боги.
– Незаконное? – повторила вслух женщина. – Что ты подразумеваешь под этим словом?
– У вас, туземцев, уже имеются примитивные законы, – презрительно усмехнулся Келексел. – Ты знаешь о понятиях законности и незаконности.
– Я никогда даже не видела Фраффина, – заметила Рут. – За исключением одного раза – на экране.
– Ага, пытаешься увильнуть от ответа! Значит, тогда ты видела его прислужниц… Что они приказали тебе делать?
И снова Рут отрицательно покачала головой. В ее руках было какое-то оружие, она чувствовала это, но еще не до конца понимала, какое именно.
Келексел отвернулся от нее и прошел к репродьюсеру, потом повернул обратно и, остановившись в десяти шагах от Рут, осматривал ее.
– Он воспитал вас, создал вас, управлял вами… он превратил вас в самую лучшую собственность во вселенной. Ему сделали несколько заманчивых предложений… и он все их отклонил… он должен… Ладно, ты все равно не поймешь этого.
– Отказался… почему? – спросила Рут.
– М-да… тот еще вопрос.
– Почему… почему мы так ценны?
Он обвел рукой широкий круг.
– Вы грубые варвары, вы выше нас ростом, но кое в чем вы похожи на нас. Мы можем отождествлять вас с собой. Ваша борьба за существование развлекает нас, изгоняет нашу скуку.
– Но ты сказал – незаконное?
– Когда такая раса, как ваша, достигает определенной стадии развития, мы не можем позволить себе… вольности. Нам пришлось уничтожить некоторые расы и жестоко наказать нескольких Чемов.
– Но что… за вольности?
– Это не важно. – Келексел повернулся к ней спиной. Очевидно, ей действительно ничего не было известно. Под воздействием манипулятора она едва ли могла лгать или лицемерить.
Рут уставилась в спину Келексела. Уже несколько дней ее беспокоил один вопрос. И теперь она чувствовала, что просто обязана получить ответ на него.
– Сколько тебе лет? – спросила она.
Медленно Келексел на одной ноге повернулся к ней и внимательно посмотрел на нее. Несколько секунд понадобилось ему, чтобы преодолеть отвращение, вызванное таким бестактным вопросом, потом он спросил в свою очередь:
– А почему, собственно, это должно интересовать тебя?
– Я… просто хочу знать. – Она попыталась проглотить комок в пересохшем горле. – Каким образом… каким образом вы… сохраняетесь…
– Омоложение! – Он встряхнул головой. Какая отвратительная тема. Да, эта туземка поистине настоящая дикарка.
– Я видела женщину, Инвик, – сказала Рут, ощутив его раздражение и получая от этого удовольствие. – Она назвалась врачом корабля. Она занимается…
– Обычная процедура. Не более. Мы разработали тщательные защитные механизмы и устройства, которые предотвращают от всех повреждений, кроме, быть может, самых незначительных. Вот на подобный случай и нужен врач. Но к его услугам приходится прибегать крайне редко. Мы сами можем обеспечивать себе надлежащий уход во время регенерирующих и омолаживающих процедур. А теперь скажи мне, почему ты задала мне этот вопрос.