Сожги мое сердце

Хрусталь Марина

– Эй, только не убивай, – окликнул ее оживившийся Аскар.

Калиссия ерзала под ней, скользя ногами по столу, но ничего не могла сделать. Нож был прижат к ее горлу, и она даже чувствовала, как он немного рассек ей кожу, и как капля крови стекает по шее. Продолжая удерживать ведьму прижатой к столу, Берта оглядывалась и многозначительно улыбалась:

– О, я кажется, придумала. А развлеки-ка наших воинов, дорогуша, – прошептала Калиссии в лицо охотница и громко рассмеялась, обращаясь к музыкантам. – Эй! Сыграйте что-нибудь медленное! Ведьма хочет исполнить для вас чарующий танец!

39

Калиссия почти горела от раздирающего ее гнева. Браслет вспыхивал зелёным пламенем и тут же красным, но она была бессильна.

Гордость жрала ее изнутри, она не могла позволить себе так просто сдаться, выполнить требования Берты. Но и сопротивляться дальше было опасно. Женщина была столько же варварски-сильна, как и Аскар, пугавший ее до чертиков.

Она ненавидела каждого, кто сейчас наблюдал за предстоящим унижением. Калиссия медленно выползла из-под охотницы, огляделась. Мужчины пожирали ее глазами. Ждали. Музыканты действительно затянули что-то неторопливое.

– Да подавитесь! – крикнула она толпе, самостоятельно вырывая из рук охотницы рог с вином и вливая себе в горло его содержимое.

Она изо всех сил пыталась удержать на лице выражение превосходства, всем своим видом демонстрировала, что делает это не потому что боится, и не потому, что у неё нет других вариантов. А потому, что ведьма, и это ее природа, которой она гордится.

Музыка зазвучала громче, и Каиссия медленно закружилась. Извивалась, касаясь стола и поднимаясь обратно.

– Жалкое зрелище, – прервала ее Берта и потянула за край рубашки, оголяя живот. – Раздевайся! Дай нам шоу!

Калиссия улыбнулсь так, будто оскалилась, и с силой выдернула из рук охотницы край своей рубашки. Берта хохотала и, поигрывая ножом, угрожала срезать всю ее одежду, если девушка не послушается. Ведьма озиралась по сторонам, понимая, что помощи ждать неоткуда, и когда выйти сухой из воды уже, казалось, было невозможно, заметила что-то в дверях.

– Давай-давай, а то я помогу тебе! – подгоняла ее охотница охотница.

Калиссия выдохнула и, наконец, уставилась на застывшего в дверях виверна, надеясь хоть на какую-то защиту.

– Как Его Величество скажет. Мы же все должны учитывать желания императора.

Хьял сжимал в руке инкрустированный рог, приложив его к губам, и оглядывал зал взглядом, которым обычно сжигают заживо. Все присутствующие были так увлечены танцами на столе, что не заметили, как он вернулся в зал. Берта вздохнула и отшатнулась. Аскар закатил глаза и демонстративно опер голову на кулак.

– При мне никто, – виверн облизнул вдруг пересохшие губы, с трудом перевел взгляд с Лис на Берту, – и никогда не заставит девушку делать то, чего она не хочет. Ваше Высочество, вы можете покинуть зал, если желаете.

Калиссия в тот же миг ураганом сорвалась с места и прямо по столу, под полубезумные взгляды мужчин, пробежалась до выхода. Она задела пару кувшинов, окатив охотников расплескавшейся выпивкой. Но никто, казалось, не замечал этого, провожая взглядами вылетевшую из зала быстрее молнии ведьму. Берта выругалась и бросила нож на стол.

40

– Аскар, – процедил Хьялмар, когда ведьма скрылась. – Я устал повторять, что не терплю подобного в своем присутствии. Не вынуждай меня вколачивать тебе эту информацию более радикально.

– Да ладно! Красиво же было! Даже мне понравилось.

– Так станцуй нам сам! Мужчины порадовались выступлению ведьмы, пусть женщины порадуются пляскам короля! – слишком серьезно ответил виверн для того, чтобы принять это за шутку.

– Да не вопрос.

Аскар пафосно отбросил пустой рог в одну сторону, обгрызанную рульку в другую и заплетающимся шагом взгромоздился на столешницу, отчего она сильно заскрипела. Выйдя на середину, он громко запел одну из самых непристойных песен, которую виверну когда-либо приходилось слышать.

– Готов поспорить, что станцую не хуже нашей маленькой ведьмы! – сообщил Ас, на секунду прервав свою бодрую песню, в половину нот которой не попал, сжевав их с пьяным хрипом.

Охотник, ломано извиваясь, стал пытаться повторить пластичные движения девушки. Мягко говоря, выходило не слишком правдоподобно, а если совсем честно, то даже отвратительно. Зал гремел от смеха, но новоиспеченный танцор продолжал свои странные движения, принимаясь расстегивать рубашку. Виверну хотелось закрыть лицо рукой и вопрошать у Богов, как так вышло, что он воспитывал мальчика-сироту, а получился Аскар.

Слава Богам, охотник, запутавшись в собственной рубахе, не удержался на ногах и с грохотом рухнул на лавку. Представление прервалось на самом пике. Если бы не воины-охотники, успевшие поймать короля, на утро он не очень-то и порадовался этому грандиозному полету.

– Видишь, Хьял, ничего сложного! У меня даже лучше получилось!

– Как ты королевством управляешь? Ты же шут! – тихо проговорил виверн, едва сдерживающий в себе рвущийся хохот, когда охотник снова занял свое место за столом.

– Да что ты скучный-то такой? Тебе все не нравится! Ведьма жопой крутит – не нравится! Друг надрывается – тоже не нравится! Тебе вообще не угодить! – еле ворочая языком, ответил Аскар.

– О, тут ты не прав. Твоя песня меня очень впечатлила! До сих пор кровь из ушей течет.

– Если что, только скажи! У меня ещё много в запасе! Черт! Мне нужна наша волшебная зверюшка! А ты ее прогнал!

– Не прогнал, а позволил уйти по собственной воле! Кстати, о ней… Ты когда-нибудь слышал, чтобы у Королевы Ведьм была сестра?