Созвездие Ворона
Шрифт:
«А чего ты боишься? — шептал внутренний голос. — Разве ты сам не стремился к подобному чуду?»
Небо было серого тоскливого цвета. Не обращая внимания ни на этот цвет, ни на промозглый ветер, Никита добрался до пляжа. Прошел совсем рядом с кромкой и вдруг остановился. Впереди, на его пути, стоял человек. Захаржевский удивился тому, что не заметил незнакомца раньше — он словно вырос из-под земли. Вероятно, Никита слишком был занят своими мыслями.
Человек стоял, вдыхая морской воздух. Импозантный мужчина в черном пальто. Захаржевский ощутил легкое беспокойство
— Добрый день! — человек повернул голову на звук его шагов.
Никита кивнул.
— А я вас поджидаю, Никита Всеволодович… — продолжил человек, и только тут Захаржевский сообразил, что он говорит на чистом русском языке.
— Меня?! — Никита напрягся.
Сразу пришло в голову, что его снова выследили те — неведомые похитители.
— Ну-ну! — сказал незнакомец. — Не беспокойтесь, я не причиню вам вреда. Напротив, я пришел предостеречь вас от роковой ошибки! Посмотрите на меня, — он протянул руки, — разве я похож на врага?
— Никто не похож на врага! — заметил Никита.
Он остановился в нескольких шагах от человека.
— О, как это верно! — восхитился тот. — Интеллект, вот что всегда отличало вас, но не буду размениваться на мелкую лесть! Вас используют, дорогой мой, самым бессовестным образом. Эта ваша бабка… Знаете, никто так не влияет дурно на внуков, как бабушки! Сколько ими причинено непоправимого вреда! Держат вас за младенца, честное слово. И девка ее — чистый суккуб, как вы верно изволили намедни заметить! Околдуют, одурманят. Но у вас есть шанс!
— Я ничего не понимаю! — Никита зажмурился, человек едва уловимо качнулся, словно мираж.
— У меня мало времени, — заговорил незнакомец скороговоркой. — Вихри враждебные веют над нами, ведь помните! Вы же наш, честное слово, что вам сдалась эта чертова Шотландия? Предки — это хорошо, но жить нужно сегодняшним днем… Нашли кого слушать, честное слово, этот самый князь — остатки загнивающего класса, особа, приближенная к императору! Радетели российские, попрятались как крысы по заграницам и гадят исподтишка. Динозавры! А главное, они все заодно, все заодно — запомните это и никому не верьте!
Никита моргнул недоуменно. Только на долю секунды глаза прикрыл, а человека уже не было и в помине.
Несколько минут он стоял, оглядываясь. Вот до чего дошло, граждане! Форменный глюк, как у вконец обдолбанного наркомана. И неспроста… Гулять дальше расхотелось, пещеры у скал выглядели сегодня особенно зловеще.
Он решил не рассказывать Анне Давыдовне о том, что видел. Вернее, о том, что привиделось. Просто сослался на усталость.
— Силы-то придется собрать! — просто заявила старуха. — Нечего тебе здесь засиживаться!
— Вот именно! — поддакнул Никита обрадовано. — Пора и честь знать! Я все же
— Потом этим займешься! — махнула рукой Анна Давыдовна. — Если время будет и желание. А сейчас мое дело важнее.
Тон был категоричный. Никита замолчал, вспомнив свое недавнее видение. Может быть, это был внутренний голос. Второе «я». После бабкиного колдовства раздвоение личности — вероятно, самое безобидное из последствий… Джекил и Хайд.
Однако, как ни здраво звучали советы призрачного незнакомца, сейчас Захаржевский не мог сопротивляться воле Анны Давыдовны. Чувствовал, что не может, и злился по-детски на самого себя. Несмотря на странную перемену, что произошла с ним в прошедшую ночь, он все равно оставался в чем-то слабее бабки. Ведущий и ведомый.
Она даже не спрашивала его мнения. Знала, что согласится, никуда не денется. «С другой стороны, — думал он, оправдывая ее и в первую очередь себя, — у нее есть право». Право распоряжаться им. Она спасла его. Оставалось одно маленькое «но». Встреча на пляже. Фантом, предупреждавший его об опасности!
Будь что будет.
— Поедешь в Россию, — сказала она. — Знаю, что тебе уже не терпится оставить старуху — странно тебе тут со мной. Но все же просьбу мою исполни. Раз уж ради мертвых предков готов был отправиться сюда, то ради меня, еще живой, теперь постарайся! Разыщешь человека. Дело несложное, не война. Так что отыщешь без труда!
— Подожди, бабушка, — Никита нахмурился. — А как насчет Таньки? Я ведь маме обещал!
— Ах, маме! — насмешливо протянула старуха. — Ну так скажи ей, что жива она и здорова. А что не свиделся с ней сейчас, то это поправимо. Скоро, скоро ее увидишь, сестрицу свою ненаглядную! Скоро все мы будем вместе! — добавила она тихо, так, что Никита не был уверен — не послышалось ли ему, а переспрашивать не хотел.
Деньги старого князя пропали во время похищения, однако Анна Давыдовна располагала небольшим капиталом.
Ехать нужно было сразу. Никита, взятый в оборот, не нашел что возразить. В самом деле — прощаться здесь ему было особенно не с кем. Разве что с морем, но он не решился бы сейчас отправиться на пляж. Боялся снова увидеть призрак.
Глава 4. Петербург
Иван Ларин сидел перед монитором. Экран был абсолютно черным, если не считать маленьких звездочек, которые летели в лицо писателю. Гипнотическая картина.
Два дня тому назад на квартиру заявился Леня Брюшной. Пришел, как всегда, без приглашения и предупреждения. И дверь входную открыл бы ногой, если бы знал, что получится. Но дверь была металлической — два стальных листа, поэтому Брюшной цивилизованно позвонил, а уже потом пустил в ход свою силушку.
Первые несколько минут Иван ничего не мог понять. Брюшной вложил в первый удар всю пролетарскую ненависть к разного рода интеллигентской нечисти, и Ларин вылетел из прихожей назад в комнату.