Спасатель. Рассказы английских писателей о молодежи
Шрифт:
— Нет, конечно… А что натолкнуло вас на мысль начать писать?
— Разнообразия ради я стала посещать вечерами занятия по литературной композиции. Естественно, что мы должны были и сами писать.
— Сколько же времени вы писали этот роман?
— Ну, что-то около года.
— Вы работали вечерами?
— И по несколько часов в субботу и воскресенье, когда удавалось.
— Ваша семья поощряла вас заниматься этим?
— Они не знали, чем я занимаюсь.
— Вот как! — Молодой человек
— Мы и понятия об этом не имели до самого сегодняшнего утра, когда пришло письмо.
— Вы хотели, чтобы никто не знал?
— В общем, да. По-моему, если ты прежде никогда не писал, все, что вышло из-под твоего пера, кажется очень личным. И тебе страшно это показать. Наверно, тут играет роль стремление пощадить себя.
— Но в данном случае роман, как видно, оказался достаточно удачным, и его приняли к публикации.
— Да. Должно быть, мне повезло.
— Я думаю, вы слишком скромны, мисс Хэттон. Ведь у издателей высокие требования.
— Я тоже так считаю, — сказала ее мать. — Мы все очень горды ею.
— Кстати, а как называется книга?
— «Сегодня и — завтра».
Репортер повторил за ней название и написал его буквами, резко выделявшимися среди стенографической записи в блокноте.
— А могли бы вы вкратце рассказать, о чем он, ваш роман?
Она ожидала этого вопроса и весь день, едва выпадала свободная минута, думала, как на него ответить, но ни к какому решению так и не пришла.
— Видите ли… это не очень легко.
— Я не прошу вас пересказывать сюжет. Но что это — любовный роман, приключенческий или что-то историческое?..
— Сюжет можно изложить в двух словах. Скорее всего это роман о любви. — Да, конечно, ее роман — о любви. И о наивном молодом существе. О потребности верить и о неизбежной беззащитности доверчивого существа перед лицом предательства.
— Значит, романтическая история?
— О нет. Под эту рубрику он не подходит.
Категоричность ее ответа подхлестнула его интерес.
— Вы хотите сказать, что ваша книга слишком откровенна?
— Я бы предпочла сказать, что она честная.
— Ну а герои? На каком фоне разворачивается действие?
— Моя героиня — девушка, впервые уехавшая из дому. Она учится в колледже.
— Как вы?
— Нет, не совсем.
— Значит, это не автобиографическая вещь?
— Нет. Послушайте, писатель ведь описывает ту обстановку и те условия жизни, которые хорошо знает, и дополняет это с помощью наблюдений и воображения.
— Понятно. Значит, вы не хотите, чтобы читатель отождествлял вас с вашей героиней.
— Надеюсь, что этого не произойдет. Если бы вы прочли книгу, я не сомневаюсь, что вы не задали бы мне этого вопроса.
— Вот как? А почему?
— Потому что девушка в моем романе делает аборт.
Вот сейчас она зашла уж слишком далеко, открыла гораздо больше, чем намеревалась. Она почувствовала на себе взгляд матери. Показалось ей или нет, что в нем промелькнула тревога?
И Рут быстро произнесла:
— Послушайте, я была бы вам признательна, если бы вы этого не упоминали. Вне контекста это звучит очень сенсационно.
— Нет, конечно, не буду, раз вы просите. — Репортер явно огорчился: он терял пикантную деталь, вокруг которой можно было построить очерк. — Но это слово вряд ли шокирует наших читателей.
— Да знаю я ваших читателей, — сказала Рут. — Среди них столько же пуристов, лицемеров, ханжей и просто невежественных людей, как и в любом другом месте, и я бы не хотела, чтобы обо мне или моей книге заранее составилось неправильное суждение из-за того, что вы упоминаете о столь волнующем моменте. У меня-то все оправдано контекстом, но, чтобы это понять, надо сначала прочесть книгу.
— По-моему, вы все-таки не правы. — Молодой человек нахмурился. — Хорошо поданная реклама только помогает продать книгу.
— Мне такая реклама не нужна.
— Конечно, нет, — вставила миссис Хэттон. — Нам ведь жить в этом городе.
— Несомненно. Но… — Рут казалось, что она слышит, как он договаривает: «Но не я же виноват в том, что ваша дочь написала книгу, о которой стесняется говорить».
И она решила положить конец интервью.
— Вы все выяснили, что вам нужно для статьи?
— Пожалуй, да. Может быть, еще несколько биографических сведений. Ваш отец — мистер Хэттон — зубной врач? Есть у вас братья или сестры?
— У Рут есть старшая сестра — она работает в фирме по продаже недвижимости, — сказала миссис Хэттон. — А моя старшая дочь замужем за офицером — он служит сейчас за границей.
— Так — заметано. Большое спасибо. — Молодой человек поднялся, чуть не опрокинув чашку с чаем, стоявшую у его локтя. — Извините, я совсем забыл про чай. — Он взял чашку и, видимо желая показать, что в самом деле хотел пить, так резко наклонил ее, что по его куртке побежали капли. До печенья, лежавшего на блюдце, он так и не дотронулся.
— Ваша статья появится в эту субботу? — спросила миссис Хэттон.
— Если все будет в порядке. Кстати, вы не знаете, когда выходит книга?
— Понятия не имею. — Рут усмехнулась. — Право же, по-моему, все это несколько преждевременно. Я ведь еще не подписала контракта.
— Ну, я уверен, что тут все будет в порядке, — сказал молодой человек. — С нетерпением буду ждать, когда смогу прочесть вашу книгу.
Она проводила его до дверей и вернулась в гостиную. Мать стояла на коврике у камина.