Спасатели человечества
Шрифт:
– И чем занимаетесь, предприниматели?
– У меня заведение, развлекательное, – смутился Бомбер.
– Да бордель он держит, – загоготал второй, «Лесник». – А я бригады охотников в лес посылаю.
– Бордель? – прищурилась Пышка. – Это тот, куда меня продать собирались?
– И что? Не продали же. А вообще ты не сильно гонор показывай, у тебя еще, может, всё впереди.
– Вот же гад какой! – возмутилась девушка и выстрелила ему в голову.
Гад умер. Лесник заржал.
***
К Леснику вроде особых претензий не было. Сидел он спокойно. Пара опустила оружие.
– Надо бы трофеи собрать, – Пышка была девушкой хозяйственной и практичной.
Она сняла с себя тяжелый рюкзак, поставила его на стол, а сама метнулась наружу, забрать то, что выпало с первых трупов. Вернулась быстро, трупы уже успели раствориться в воздухе, вещи нужно было просто подобрать с земли.
– Пара костюмов спортивных только и кроссовки.
– И зачем они нам?
– Можно себе оставить, дома носить. Размер подстроится, грязь сама очищается. Можно продать на аукционе, денег-то у нас нет.
Затем Пышка собрала то, что выпало с остальных трупов. Тела, кровь и прочие следы бойни растворились, перестав портить интерьер. От этих тел тоже ничего ценного не осталось, только с бармена упала непривязанная двустволка и за прилавком лежала коробка патронов к ней. Патроны были с картечью, подходили к дробовику, им Пончик порадовался.
Пока девушка занималась осмотром, Пончик стоял так, чтобы контролировать все двери: входную, на кухню и на второй этаж.
Из кухни осторожно выглянула, а потом и вышла высокая крупная баба. Из тех, кто способен остановить на бегу слона и завязать ему узлом хобот. С широкими плечами, грудью, торчащей вперед, как две крупные дыни, крашенными в цвет черной вишни волосами, лет сорока-сорока пяти на вид. Звали ее Марыся.
– Вы больше стрелять не будете?
– Не будем. А надо? – уточнила Пышка.
– Не. Не надо. Вы теперь будете новыми хозяевами ресторана? Вместо Механика?
Пончик глубокомысленно сообщил: – Ага.
Парень даже не думал, что обзавестись недвижимостью можно так просто.
– А вы кто?
– Я тут управляющая. Вы только того, козлика моего больше не убивайте, когда воскреснет.
– Какого козлика?
– Бармена. У него псевдо «Рога». Он вначале требовал, чтобы с ударением на первый слог произносили, но так и не убедил никого.
Пончик согласился. Пусть бармен живет и работает, если стрелять в них больше не попытается.
– Вы голодные, наверное. Я вам сейчас поесть соберу, – женщина исчезла за дверью.
4. Знакомство с деревней
Парочка присела за стол. Оружие далеко не убирали – мало ли, кто еще сунется. Вдруг у Механика еще кто-то в банде есть.
– Ты что там говорил про хозяев ресторана вместо Механика? Ты серьезно? – тихо спросила Пышка.
– Не знаю, – пожал плечами парень.
– Давай поедим и будем, как планировали, в лес уходить. Мы ж не супермены какие, воевать тут постоянно за этот ресторан.
– Думаешь? – Пончик не знал, как поступить. Как-то всё неожиданно получилось. – Надо сначала с людьми поговорить, узнать побольше о Пятке и жизни тут. В лесу тоже устроиться непросто.
– Это да, – вздохнула. – Надо собрать информацию, пока возможность есть.
Скоро им принесли плотный завтрак. Сырники со сметаной, яичница с гренками и колбасой, кофе и корзинка с теплыми булочками, вкусно пахнущими корицей.
***
Когда поели и перешли к десерту, подошел от своего стола Лесник.
– Простите, уважаемые, разговор есть.
Пончик кивнул ему на стул. Тот сел.
– У вас планы какие, что дальше будете делать?
– Не знаем. Вы нам расскажите, как жизнь в деревне устроена, а то мы ничего тут не знаем.
– Новички? – задал Лесник риторический вопрос и, не дожидаясь ответа, продолжил: – Самое главное, что вам нужно знать – тут каждый сам за себя. Пока вы чьих-то интересов не трогаете, вас тоже не трогают.
Потом устроился удобнее и начал рассказывать подробности:
– В деревне есть несколько серьезных людей, каждый из которых ведет своё направление. Я вот охотой и добычей мяса занимаюсь, Механик с новичками работал и за порядком следил, Бомбер за развлечения отвечает. Есть строительная артель. Есть артель лесорубов и столярная мастерская. Кабак и самогонный цех есть для тех, кому выпивка важнее еды и девок. Еще несколько мелких мастерских есть, артели охотников, которые мехом промышляют, добытчиков, которые ресурсы собирают и сдают в факторию. Та выкупает меха и шкуры, намытое золото и ягоды барзотника. Все продукты мы в магазине трудового лагеря покупаем, кроме мяса, так что сельским хозяйством тут никто сам не занимается. Из учреждений администрации кроме фактории и трудового лагеря еще есть бесплатная столовая, где кормят стандартными сбалансированными рационами, это для тех, у кого на ресторан и продукты денег нет.
– А людей в деревне сколько?
– Это как смотреть. В сумме тысячи две. Из них половина – в трудовом лагере, их можно не считать. От них ни проблем, ни пользы. Иногда только мужики сманивают оттуда девушек посимпатичнее, а больше лагерники в жизни деревни никак не участвуют. Из оставшейся тысячи половина – синие алкоголики. Пытаются на подсобных работах что-то заработать или украсть, если получается – тут же в кабаке тратят. Иногда в лес суются, пытаются заработать, гибнут там, как мухи. И опять суются. Они все давно потеряли надежду на досрочное освобождение, так что гибель для них – это просто сутки без выпивки.
– Ага, – пробормотала Пышка, слушая с широко раскрытыми глазами. У ее отца были проблемы с алкоголизмом, так что она не понаслышке представляла, во что может превратиться человек с зависимостью или белой горячкой.
– Живут синяки в общежитиях, там ужас ужасный стоит, такой шум и бардак. Поножовщина каждый день. Нормальные люди туда не суются, и пьянь из района общежитий стараются не выпускать. Этим охрана кабака занимается, в ней человек десять служит.
– О как. Гетто? – поинтересовалась Пышка.